Вернувшись по стене к воротам, заметил некоторые изменения в стане врага. Башня уже почти достроилась и обкладывалась снизу камнем. К чему такие сложности? Боятся нашей вылазки и страшного напалма? Увы, неисповедимы пути и помыслы всякой умершей швали.
Зато меня тотчас привлекла своим видом повозка, показавшаяся рядом с башней. Почти точная копия сожжённой нами вчера, но раза в полтора больше, массивней, и похоже, что не из дерева, а из железа. Или, скорей всего, покрыта стальными листами. Мать честная, настоящий танк! Только пушки и пулеметов не хватает… Тьфу, тьфу, тьфу! Чтобы не сглазить!
Но нет, сколько ни присматривался, а оружия стрелкового не заметил. Но зато сам предводитель дохлого войска куда-то подевался с верхушки своей башни. Наелся? Или собирается на выезд? Неужели Бигросс вздумает на этой колымаге приблизиться к крепости? Похоже на то… Вон подошли и взялись своими лапами за специальные оглобли два голема… Ещё двое! Ого, и ещё пара? Неужели местные боги услыхали наши молитвы? Ну!
Есть! Бинго!
Повозка поползла в нашу сторону, а вокруг неё и впереди, в боевых порядках, тронулись зомби-рыцари, гномы, жуки и гули. Солидной так толпой идут, не меньшей по численности, чем вчера. Но что больше всего радовало: компактно подходят, прямо-таки рядами и колоннами. Понятно, что так они дойдут лишь до первого рубежа атаки, где их предводитель уже с безопасного для него расстояния останется руководить сражением. Но нам-то только этого и надо!
И я уже орал быстро бегущему ко мне Чайревику:
— Димончик, жми! Там повозка к отметке в девятьсот метров приближается! У тебя минут пять ещё будет!
— Успею! — выдохнул он, пробегая мимо меня и перехватывая бинокль. — Готовь!
По предварительной договорённости, мне тоже следовало дать время на подготовку. Те же пять минут, не меньше. Так что я, уже будучи внизу, метался как угорелый вокруг нашего «Потомака», подставляя под нужные места корпуса ёмкости с разгорающимся керосином. Разогрев у нас иначе никак не получался.
Успел. Выдохнул. Оглянулся. Увидел две выглядывающие с заднего двора физиономии. И так на них рявкнул, что после всего двух слов они ловко и далеко спрятались. А ведь первое слово нормальное вроде было — «Урою…». Второе — это да, слегка переборщил в гневе. Ну и не фиг наши прежние договорённости нарушать!
Бросок к воротам, снять упоры, отодвинуть запоры. В руки верёвки, намотать на кисти, чтобы не соскочили. Вовремя.
— Запускай! — орёт со стены наш командный маг, и я рву жилы, с помощью продетых на растяжки верёвок открывая ворота. Затем второй бросок, и подставляю под рабочее сопло емкость на треноге, в которой горит сгусток напалма. Увы, электронного зажигания мы тоже сделать не сумели!
Теперь главное — успеть сделать три прыжка, нырнуть в щель и прикрыться сверху своим Щитом, универсальным, выручающим во всех случаях здешней жизни. Если произойдёт взрыв ракеты на месте, то меня ничего не спасёт. Но если всё будет удачно, то бушующий здесь огонь первичного взрыва-зажигания меня не испепелит.
Успел. Накрылся, чувствуя, как саднит ушные перепонки от взрыва и скрипит прогнувшееся надо мной железо артефакта. Грохот с рёвом, вой изрыгающегося пламени ещё не утих вокруг, как доносится гул несколько отдалённого взрыва. А что тут лететь-то? Семьсот, максимум восемьсот метров. И всё затихает…
Но всё равно сижу на месте секунд двадцать, а потом с натугой приподнимаю божественный артефакт. Оказывается, на него земли, мусора и камней порядочно накидало, потому и отяжелел до невероятности. И первым делом беспокойство за команду, значит, осматриваюсь по сторонам и выкрикиваю в сторону стены:
— Димон! Ты как?! — Ему тоже выемку среди валунов соорудили, но они же могли его и сдавить, осунувшись. Но секунды через три донеслось:
— Нормально, выбираюсь!
В том месте, куда угодил главный выхлоп улетающей ракеты, перегораживающий двор сарай уцелел. Но вот крыша на нём загорелась весело, с гудением. Ладно, туда уже бегут слуги с вёдрами, баграми — должны справиться. Моя же задача — быстро и на всякий случай закрыть ворота. Если от них что-то осталось…
Дедуля обещал, что не сгорят, но сомнения у нас у всех оставались порядочные. Радует, но он оказался прав, и я суматошно принялся закрывать обе створки. А так как врага поблизости не оказалось, никак не смог удержаться от того, чтобы не взглянуть на итог наших кропотливых, можно сказать, адских усилий.
В том месте, куда попала ракета, дыбилась и горела земля. Напалма мы тоже не пожалели! Повозки не просматривалось и в помине, как и листов железа, её покрывающих. В радиусе метров пятидесяти кто-то или что-то шевелилось, пытаясь встать на ноги, а то и куда-то идти. Но иных подробностей снизу да без бинокля было не рассмотреть. Пришлось поторопиться с закрытием створок и поспешить на стену. А там уже подпрыгивал от радости Чайревик, размахивая моим драгоценным биноклем:
— Вдребезги! Всё! И все! Почти всех положило! А кого не положило, разбросало по окрестностям и пожгло! Максим — ты гений!
В порыве радости я ему даже простил сокращение моего имени, выхватил бинокль и сам стал жадно присматриваться к месту взрыва. Повозки не было, на её месте всё горело. От войска герцога если что и осталось, то не более пяти-шести процентов дееспособных умертвий. Наша задумка удалась на сто девяносто четыре процента.
Итого?.. Можно кричать «ура!».
Глава 36
Подсчитали — прослезились
Очень хотелось… Но крикнуть я так и не успел. Потому что перевёл бинокль на ту самую башню из брёвен, возможную обитель предводителя вражеской армии. И у меня из отвисшей челюсти вырвался стон: по верхней площадке метался и в злобе потрясал кулаками хорошо узнаваемый герцог Бигросс Канцура.
Абзац. Куча вопросов. Главный из них: как же так?!
Второй: кого же мы порешили в той бронированной повозке?
Да и первого хватало, чтобы почувствовать полный упадок сил, наплыв деморализующего настроения и навалившуюся апатию. Давно я так чего-то не расстраивался. Вот умом понимал, что победа у нас получилась просто шикарная, а вот сердце ещё чувствовало нарастающие для нас неприятности. Что-то срочно следовало предпринимать, а вот что, сознание даже не хотело думать. В таком тоскливом состоянии уселся на валун и даже не заметил, как Димон забрал у меня из рук бинокль. Чуть позже расслышал пояснения, которые наш маг-паладин давал подтянувшимся на стену товарищам:
— Зря он так расстроился по поводу выжившего герцога, тот теперь к нам и носа не сунет! Вообще без войска остался, и подтягивающиеся к нему дальние дозоры — это так, полная ерунда.
— Может, его стартовым взрывом ракеты ударило или покалечило? — слышался искренний, переживающий голос сияды.
— Ничего с ним не случилось. Мчался сюда на стену, словно бык разъярённый. И ворота быстро закрыл.
— Ну, это он сгоряча мог сорваться…
