Когда я хочу определить, следует ли мне о чем-то умолчать или нет (то есть есть ли у меня нравственное обязательство добровольно выдавать какую-то информацию), я спрашиваю себя: сделает ли мой собеседник ошибочные выводы и, значит, примет ли пагубные для себя решения в результате незнания того, что я скрыл? Если да, то умолчание будет ложью.
Надо сказать, это не строгое руководство к действию, и поэтому ложь через умолчание так трудно отследить. Часто она такова в глазах очевидца, но важно завести себе привычку прикладывать все усилия к тому, чтобы не умалчивать факты. При этом факт остается фактом: большинство случаев лжи через умолчание не являются пограничными, они явны.
Я вспоминаю деловое соглашение, в котором участвовал в начале 1970-х гг. Мы с деловым партнером купили контрольный пакет акций одной компании, связанной с Американской фондовой биржей, после долгих переговоров с главными пайщиками. На первый взгляд компания казалась очень крепкой, с коэффициентом общей ликвидности 11 к 1 и около 4 миллионов долларов наличными в банке (около 16 миллионов долларов по состоянию на настоящий момент). К тому же продажи основного продукта компании были зафиксированы документально (и были устно подтверждены) и оказались очень значительными. Но чего нам не сказали – и это мы узнали лишь спустя немалое время после покупки акций – так это того, что большой объем продаж был обманчивым, потому что в следующем году ожидался необычно высокий возврат товаров. (Продукция этой компании поставлялась в магазины строго на основе консигнации.) Как оказалось, эта компания находилась на начальном этапе спада деловой активности. Вскоре после того, как мы сделались ее пайщиками, она стала получать рекордные возвраты товара, значительно превышавшие резервы, которые фигурировали в ее финансовой отчетности, результатом чего оказался сокрушительный удар по нашим планам.
Чтобы защитить себя от неумышленной лжи через умолчание, я периодически напоминаю себе этот классический пример намеренной лжи через умолчание. У любых действий есть последствия, и через какое-то продолжительное время люди, лгущие, умалчивая о чем-то, как и все другие лгуны, страдают от последствий, которых заслуживают. Вот самое надежное и простое повседневное правило, которому нужно следовать: сомневаясь, не умалчивайте.
Как бы правдивая ложь
Как бы правдивая ложь самым эффективным образом используется теми, кто отточил свое мастерство лгуна до такой степени, что делает это без сучка без задоринки. Если человек при этом попадается на лжи, он всегда может доказать, что сказанное им было «отчасти правдой» или он «должно быть, неправильно понял, о чем вы спрашивали».
Я вспоминаю одного молодого предпринимателя по имени Лэрри, который однажды пришел ко мне, чтобы обсудить деловое предложение. В результате сказанного им в ходе нашей долгой встречи стало очевидно, что он все еще прочно пребывает в возрасте безграничных знаний. Это явно был тяжелый случай мании величия: в его планы, помимо всего прочего, входило заняться политикой (мой взгляд начал медленно подниматься к потолку в нужный момент) и «оказать влияние на мир». Когда он говорил, я думал про себя, что, наверное, ему следует начать с какой-нибудь менее честолюбивой цели, чем оказание влияния на весь мир. Принимая во внимание его достижения, наверное, более реалистичной целью было разбудить к себе интерес жителей Буффало.
В ходе нашей встречи Лэрри снова и снова повторял то, о чем говорил большой группе людей раньше: что он недавно написал книгу из серии «Помоги себе сам» за рекордные тридцать дней. Он подчеркивал, что это было задачей, которая потребовала огромного упорства, целеустремленности и настойчивости. Я, разумеется, согласился с этим. Впервые услышав его рассказ о том, как он совершил этот невероятный подвиг, я, как и все слушатели, испытал благоговение. Но так как я и сам уже был автором ряда книг, в отличие от других присутствовавших, отнесся к этому еще и весьма скептически.
Ясное дело, вскоре после нашей встречи с глазу на глаз один приятель случайно поделился со мной подробностями того, как на самом деле была написана книга Лэрри – а об этом он узнал от профессионального писателя, который написал ее за него, – включая сумму, которую фактический автор книги получил за свою работу. Писателю было дано указание извлечь суть из семинарских записей Лэрри и собрать их воедино в форме книги.
Когда я об этом услышал, мне пришло в голову, что, если кто-нибудь когда-либо припрет этого юного предпринимателя фактами, он всегда сможет сказать, что «вроде как» написал книгу… как-то так. Или, возможно, все люди, которые слышали, как он говорил, что написал книгу, просто неправильно поняли, что он на самом деле имел в виду, сказав: «Я написал свою книгу за тридцать дней». бла-бла-бла… и так до бесконечности. Как бы правдивая ложь есть отчасти маленькая невинная ложь, отчасти ложь-преувеличение и отчасти ложь-умолчание.
Человек, который говорит как бы правдивую ложь, должен, по крайней мере, быть осторожным. Если он не может устоять против желания крыть правду, то должен научиться быть избирательным по отношению к тем, кому он рассказывает свои сказки. Проблема манипуляции правдой с кем-либо вроде меня состоит в том, что я один из тех надоедливых персон, которые слишком много общаются с людьми. Я знаю слишком много людей, и у меня, как у Коломбо, есть привычка случайно натыкаться на факты. Если вы приняли решение лгать, то будет разумным ограничиться при этом кругом людей, которые целыми днями лежат в постели.
Есть одно общее, что объединяет различные виды лжи, которые я затронул в этой главе, – и это цена, которую вы платите, когда вас на этой лжи поймали. И будьте уверены: рано или поздно вас на ней поймают, что приводит к потере, которую тяжелее всего возместить, – потере доверия. Самая лучшая защита от того, чтобы делать исключение для вашего морального кодекса и выходить без потерь из неловкой ситуации, – постоянно напоминать себе, что в реальном мире все действия имеют свои последствия.
Концентричность
Честность – это слово звучит впечатляюще, и большинство людей используют его совершенно свободно. К сожалению, очень немногие люди на самом деле понимают, что значит это слово, а еще меньше людей честны на деле. Честность есть строгое соблюдение своего кодекса нравственных ценностей. Одно дело – говорить о нравственных ценностях, и совершенно другое – постоянно оставаться им верным. Честность находится в самом центре привычки руководствоваться моралью.
На одном из моих семинаров один мужчина из числа слушателей сказал, что, по его мнению, все правительственные расходы, за исключением расходов на защиту жизни и собственности граждан, представляют собой воровство и поэтому аморальны. Он признался, что чувствует себя виноватым, потому что строил государственное жилье (он имел в виду, что извлекал свой доход из денег, взятых главным образом у нежелающих делиться ими людей, называемых эвфемизмом «налогоплательщики»). Для него это был прибыльный бизнес, и он пребывал в затруднении, что ему делать. Он спросил меня, будет ли неправильным, на мой взгляд, если он продолжит извлекать прибыль из бизнеса такого рода.
