– И все ради чего? – возмутился Марик, тараща глаза. – Только ради того, чтобы в музее Утесума красовался флажок с твоим семейным гербом. Кошмар эти вампирские заморочки… Да еще я слышал, у них совершеннолетие проходит очень тяжело.
– Как именно тяжело? – осторожно поинтересовалась Влада, стараясь не придавать голосу особой заинтересованности.
– Марик, не надо об этом! – резко возмутилась Эля, бросив ложку на стол. – Мы тут веселимся, а не про вампиров треплемся. Не порть настроение.
Вдруг из-за груды старой мебели, блеснув стеклами очков, выглянула голова перепуганного Григо Бертовича. Владе на секунду показалось, что тролль был в янве, потому что виднелся из легкого тумана. Он дернулся было обратно, но потом передумал, увидав собравшихся, и шагнул из янва к гостям.
– Доброй ночи, – смущенно поприветствовал всех Григо Бертович. – А я думаю – кто тут в «сущ-фри» шумит? Мало ли что… Вот и решил проверить, но не хотел мешать…
– Григо Бертович! – вскочив со стула, окликнул его Егор. – Присоединяйтесь к нам, мы празднуем, что темноглазке… Огневой, то есть, сегодня четырнадцать! Проходите! Ты ведь не против? – спохватившись, тролль с надеждой взглянул на Владу.
– Конечно, нет, – Влада схватила чистую тарелку и принялась отрезать от торта огромный кусок. – Григо Бертович, это вам, держите и садитесь с нами, ну, пожалуйста!
– Спасибо, – смущенно поблагодарил декан Троллиума, проходя и осторожно присаживаясь на краешек стула. – Какой вкусный торт. А почему в торте карандаши, так принято теперь у людей?
Гости дружно рассмеялись, пока Вандер Францевич обстоятельно объяснял троллю историю с карандашами.
– Ах, вот оно что, – заулыбался Григо. – Мы ведь с Марой заканчивали МУН в один год, и я многое знаю про эту кикимору. Вот результат того, что ты прогуливала лекции по людоведению, Марочка.
– И не жалею, – отмахнулась кикимора, шутливо замахиваясь на тролля растопыренными наманикюренными когтями. – Уж лучше гулять и ходить на танцы, чем сидеть и зубрить с утра до вечера.
Потом вдруг спохватилась, кинув по сторонам виноватый взгляд:
– Хотя… Наверное, я не должна этого говорить. Все-таки здесь студенты…
– Марочка, – добродушно заулыбался дед. – Все равно тут сущи, как мы все знаем, глохнут. Так что нашему уважаемому декану Виктору Сумороку никто ничего не доложит.
– Да и сам Мрачнюк сюда никогда не суется, – хихикнул Марик. – А то ему не нравится, если кто-то веселится или празднует, аллергия начинается…
– Ах, ведь раньше он был совсем не такой! – грустно вздохнула кикимора. – Он прекрасно играл в файербол, бегал на танцы… А над Григо, я помню, все смеялись и называли «четырехглазый»…
– Ну зато ты нисколько не изменилась, Марочка! – обиделся декан Троллиума, сверкнув стеклами очков на кикимору. – Какая была ветреная, такая и осталась!
– Ах, так?! – возмутилась кикимора. – Мне что – становиться такой же, как наш Мрачнюк? Или сойти с ума, как Инферна? Она же еще студенткой была влюбчивая и восторженная дурочка, а потом забросила работу и исчезла!
– Мара, как тебе не стыдно! – возмутился тролль. – Надо думать, что говоришь, хотя бы с возрастом!
Тролль рывком снял очки и принялся протирать их рукавом.
– С каким еще возрастом?! – ахнула кикимора. – Ты на что это намекаешь? Ах ты…
– Григо Бертович, а почему в этом месте сущи ничего не слышат? – быстро выпалила Влада, больше для того, чтобы тролль с кикиморой перестали ссориться друг с другом на ее празднике и переключились на что-то другое.
– Что?.. С-сущи? – Тролль, который только-только собрался всерьез поругаться с кикиморой, передумал и внимательно обвел взглядом комнату. – Это… Сложный вопрос. Поведение существ из янва знает немало таких загадок, но точного ответа дать не может никто.
– Я как-то спросила Виктора об этом, – прошептала Мара Лелевна, захлопав длинными ресницами. – Он сказал – не лезь на этот чердак, ничего страшнее этого места нет.
Все гости за столом притихли, даже веселый обычно Егор замолчал, потягивая сок.
Марик перестал жевать кусок торта, а Эля уже посматривала наверх, явно раздумывая, не пора ли покинуть невеселую компанию.
– Зря я начала, простите, – спохватилась кикимора. – Разумеется, что это глупости… Простите…
Она достала из кармашка шелковый носовой платочек и принялась сморкаться, продолжая бормотать извинения. Руки у нее заметно дрожали.
В комнате продолжала висеть неловкая пауза, которая неизвестно сколько бы тянулась, если бы очень вовремя не появился Гильс.
Он был в мокрой футболке, с каплями дождя на влажных волосах и, как всегда, подарил Владе какую-то очередную ерунду – фигурку паука из черной проволоки, которая прикалывалась на булавку.
– Я ее сам сделал. Она снимается, не бойся, – пошутил вампир, глядя, как Влада осторожно прикрепляет брошку к кофте.
«Да ты мне хоть шишку из леса подари, и то мне понравится», – подумала про себя Влада, с удовольствием глядя на вампира, который уже через минуту развеселил и растормошил всех приунывших гостей. Разговор за столом оживился, когда Гильс начал рассказывать, что сейчас творится на улице, каких размеров лужа у входа в Утесум и что неплохо было бы всем пойти и попробовать ее перепрыгнуть на спор.
Когда торт уже был съеден, остался только верхний ярус, в который были воткнуты четырнадцать карандашей, и Влада хотела уже было вытащить их, но Егор остановил ее.
– Внимание, – лукаво улыбнулся тролль, провел в воздухе рукой, и карандаши вдруг зажглись синеватыми огоньками. – Легкий морок, нулевой уровень, совершенно безопасно…
– Егорушка, ты чудо! – в восторге воскликнула Мара Лелевна, захлопав в ладоши. – Как я сразу не догадалась попросить тебя об этом!
– Троллям всегда можно найти отличное применение, – рассмеялся Егор. – Ну что же ты, именинница? Задувай свечки! Эй, сущи! Мы тут веселимся, а Мрачнюк – пусть бесится!!! Ура-а-а-а!
Влада набрала воздуха в легкие и…
Страшный вопль раздался откуда-то позади, из темноты за спинами сидящих гостей.
Мара Лелевна вскрикнула и выронила из рук стакан с соком, Эля взметнулась куда-то вверх, опрокинув крыльями стул. Влада увидела, как Егор метнулся к ней, но тут же почувствовала толчок и оказалась в углу, за спиной Гильса.
– Что там такое?! Дед! Гильс, да выпусти же меня!!! – Она попыталась вырваться, но вампир не давал ей выбраться из угла, закрывая своей спиной.
Из противоположной стены вывалилась фигура, не переставая кричать. Фигуру крючило и выгибало, пока она не затихла на полу, обхватив голову руками. Спавшие в углах до сих пор молнии перепуганно метались под потолком, разбрасывая свет и тени, казалось, что вокруг качаются стены и рушится потолок.
