— Да.
Но в реальной жизни недостаточно быть замечательным. Сара засмеялась.
— Ты и Джордж, — сказала она. Клэр хлопнула ее по руке, изображая обиду. Сара засмеялась еще громче. Теперь, когда она знала, что Клэр любит Джорджа, мир показался ей еще огромнее и интереснее.
После очередного визита к входной двери Каролины Джош зашел в закусочную Грейс.
— Мне надо выпить, — заявил он, шлепаясь на стул. Грейс изобразила оживление.
— Ха-ха, — сказала она. — Каролина тебя бросила?
Джош не улыбнулся. Грейс поймала себя на том, что ее шутки больше никого не веселят. Что-то в выражении его лица ее насторожило.
— Только не говорит, что так и есть!
— Больше нет.
— Каролина встречается с юнцами! — сама себе сказала Грейс и тут же добавила: — Я это не со зла. Я хотела сказать, с молодыми людьми.
Она улыбнулась Джошу и попыталась его утешить:
— Не переживай. Никто не поверит, что она тебя бросила. А если и поверит, то решит, что рано или поздно ты бы все равно ушел. — Она бодро добавила: — Знаешь, ты меня развеселил. Каролина всегда была такая чопорная…
— Крутая.
Грейс вопросительно посмотрела на него.
— Крутая, — поправил Джордж.
— Конечно, конечно, — поспешила согласиться Грейс. — Крутая. Но она всех раздражала. Кто бы мог подумать? Теперь она никого не сможет отчитывать.
Это расстроило Джоша еще больше.
— Жаль, что ты не продержался подольше, пока она не превратилась бы в посмешище.
— Каролина не посмешище.
— Когда женщина постарше влюбляется в юношу, она всегда превращается в посмешище. Это закон жизни. То же самое и со стариками и юными девицами.
Джош закрыл лицо руками. С губ его сорвался сдавленный стон.
— Мне нужно выпить, — повторил он мученическим голосом.
— Тут я могу тебе помочь.
Когда Джош уходил от Грейс, его настроение было еще хуже, чем когда он пришел, но теперь в руках у него была бутылка самогона. Каролина видела, как он замедлил шаг возле ее дома, но потом пожал плечами, развернулся и пошел в направлении Хоупа. В одной руке у него была бутылка, из которой он отпивал прямо из горла. Грейс видно было, как он кривится от вкуса самогона. Не все способны оценить хороший алкоголь, подумала она.
Грейс осталась одна. На душе у нее скребли кошки. Перед собой она видела улыбающееся лицо Сары. Черт тебя побери, Сара, сказала она вслух. Она это заслужила. Она бы сказала то же самое, случись эта история со мной. С каких это пор я стала испытывать угрызения совести? Она — Грейс. Она не такая, как жители этого захолустья.
…Джордж наконец поднялся с кровати и дошел до кухонного стола. Тело его начало протестовать против столь долгого лежания. Он уставился на бутылку красного. Можно выпить ее. Или пойти пройтись. Или остаться дома. Но бутылки ему не хватит. Надо купить еще спиртного. Он по опыту знал, что ему нужно много. Но Грейс отказывалась продавать ему алкоголь. Энди тоже.
В старые добрые времена приятели всегда помогли бы раздобыть спиртного. Можно, конечно, спросить Клэр, но вряд ли у нее дома большие запасы алкоголя. Может, лучше пойти в Хоуп.
По дороге в Хоуп Джордж встретил Джоша, который радостно замахал ему бутылкой. Он уже ее начал, но там еще было достаточно.
— Хочешь стаканчик? — спросил Джош.
— Конечно, — мрачно ответил Джордж, поборов свои сомнения. Джош пожал плечами и протянул бутылку Джорджу.
— Женщины, — сказал он.
Они продолжили идти. Обоим было все равно куда. Джош сделал глоток и снова протянул Джорджу бутылку. Тот выпил, даже не скривившись.
— Тьма вернулась, — сообщил Джордж.
— Лучше бы я встречался с мужчинами, — проговорил свои мысли Джош. — Но если подумать, у них я особой популярностью тоже не пользовался.
Джордж поднял бутылку:
— За Софи!
Он сделал глоток и передал Джошу.
— За Каролину, — приподнял Джош бутылку. В газах у него был вызов, но Джордж ничего не заметил. Он его не слушал.
— Я люблю Каролину, — объявил Джош.
— На этот раз она не вернется, — сказал Джордж.
…Когда Том заехал за Сарой в книжный, она уже ушла. Он шел к машине, когда Джон позвал его из лавки.
— Я поговорил с Сарой, — сказал он. — О свадьбе. Я не хочу, чтобы ты жертвовал собой.
— Я согласился добровольно.
— Эми бы это не понравилось.
Том собрался уходить, но остановился и повернулся к Джону:
— И что сказала Сара?
— Конечно, согласилась, — кивнул Джон. — Думаю, она поняла, что ей нельзя оставаться здесь, что это неправильно. Ей незачем тут быть.
Том быстро пошел к машине. Он был сердит на Сару за то, что она высказала его собственные мысли. Почему она не может принять решение? То она говорит, что хочет остаться и выглядит грустной и несчастной, отчего Тому хочется ее развеселить. А как она на него смотрит? Как щенок с огромными жалостливыми глазами. А в следующую секунду она уже говорит, что ей незачем тут оставаться. А эти слова о том, чтобы жить у Эми или спать у него на диване? О чем она думает? Что она выйдет за него замуж и будет жить в доме у Эми и водить туда любовников, а он будет стоять и спокойно смотреть? И с кем, по ее мнению, он сможет встречаться здесь? Правда, можно было бы заявиться в дом Эми и изобразить разъяренного мужа. Том улыбнулся своим мыслям. Но вообще-то это невесело. Он подозревал, что если застанет другого мужчину с Сарой, гнев ему разыгрывать не придется.
Дома у него Сары не оказалось. Наверно, она решила покончить с этой шарадой. Том прошел в кухню. При виде книжки он улыбнулся. Он не припоминал, чтобы Сара читала, пока она была у него, но не мог представить ее без книги поблизости. Сара и книги — это было как закон природы.
Том взял бутылку виски, бокал и вышел на веранду. Там было тихо и спокойно. Знакомое пение птиц успокаивало и расслабляло. Здесь ему было хорошо и уютно. С веранды были видны огни Броукенвила, точнее, того, что от него осталось. Видно было свет в окнах домов по соседству с Эми и в квартале, где жила Клэр. И между ними — темное пятно. Там было кукурузное поле. Огни напомнили ему, что город еще существует, но он подождет. Сейчас их разделяет темнота, и Тому ничего не нужно делать. Может, Сара все-таки хочет выйти за него замуж по-настоящему? Весь город ее обожает. В ее присутствии жители сияют. Она словно стала центральным пунктом, вокруг которого все смогли наконец собраться. Сара заполнила пустоту, которая возникла после смерти Эми. Она заново открыла магазин Эми и наполнила его книгами Эми. И она была со всеми мила и любезна. Он подумал о Саре, о книжном, о ярмарке, о предложении брака (на этом он не стал задерживаться), о том вечере, о жизни, которую Сара вдохнула в город, о солнце, которое люди снова стали замечать, о красках, которыми заиграл Броукенвил. Она сделала из черно-белой пленки цветную. Броукенвил — теперь в цвете. Скоро на экранах! Только вот кинотеатр уже много лет закрыт. Сара уедет в Швецию, книжный закроют, люди снова разбредутся по своим углам, а главная улица опять опустеет.
