Она попыталась засмеяться, но вместо этого с губ ее сорвался всхлип. Том еще крепче обнял ее.
— Все уладится, — сказал он, наверное, потому, что не знал, что еще сказать. — Ты можешь приехать снова.
Ей не позволят.
Похоже, он тоже это знал.
— Или мы приедем к тебе в гости. Я всех соберу. Джордж поведет машину. Джен будет вести дневник, а Каролина соберет деньги.
Сара засмеялась, и Том выдохнул, но предательская одинокая слеза все-таки вырвалась на свободу и потекла вниз по щеке. Она попыталась отвернуться, чтобы Том ничего не заметил. Но он нежно взял ее за подбородок и большим пальцем стер слезу.
— Это все моя вина, — сказал он.
— Мне не стоило заходить так далеко, — призналась Сара.
— Как ты думаешь, — спросил он, — если бы мы начали встречаться с самого начала, это бы что-то изменило? Тогда они бы не смогли утверждать, что мы женимся только ради вида на жительство?
— Не думаю, что ты сделал бы мне предложение через пару недель знакомства, — сказала Сара. — И я не сильна в отношениях. Никто не захотел бы жениться на мне. Тем более так скоро. Так что другим все равно пришлось бы вмешаться. — Она смущенно посмотрела на Тома и спросила: — А ты бы хотел этого?
— Я люблю тебя с той самой минуты, когда ты сказала, что предпочитаешь мне книги, — признался он. И, подумав, добавил: — А может, с той, когда ты предложила помыть посуду за пиво.
— Это было разумное предложение, — запротестовала она, но тут Том поцеловал ее.
Ни Гэвин, ни полицейский не видели поцелуя. Да, наверно, он ничего бы и не изменил.
Но один человек все видел. И для него это меняло многое.
Грейс увидела Джона, когда он возвращался в Броукенвил. Что-то в его лице заставило ее остановиться и закурить новую сигарету.
— Я уже не знаю, чего бы хотела Эми, — признался он. Видно было, что он обращается к самому себе, а не к Грейс. — Она хотела, чтобы Сара приехала в гости. Это я всегда знал. Еще до того, как она произнесла это вслух. Но теперь? Чего она хочет теперь?
Понимая, что это может вылиться в долгий монолог, Грейс занервничала, но все-таки сказала:
— Теперь она вряд ли чего-то хочет.
Но Джон ее не слушал.
— Я раньше в это не верил, но теперь мне кажется, что она каким-то необъяснимым образом чувствовала, что Сара нужна нам так же сильно, как и мы ей. Но принуждать сына Джимми к браку без любви — это совсем другое дело. Это бы она не одобрила. Но разве это брак без любви? Теперь я не настолько в этом уверен.
— Боже мой, приятель! Люди умирают. Ты достаточно живешь, чтобы это усвоить. По мне, так ты слишком много думаешь. Да и думать тут нечего. Конечно, она хотела бы, чтобы Сара осталась. И она бы заставила этого бюрократа пожалеть сто раз о том, что он вообще сюда заявился.
Ее слова Джона не убедили.
Грейс пожала плечами.
— Позвони Каролине.
Признание
Гэвин Джонс привык к раздраженным посетителям. А в деле Броукенвила его и вовсе уже ничто не могло удивить. Но Каролина Роде была абсолютно спокойна для раздраженного посетителя, и это его пугало. Гэвин Джонс против воли подумал о ее молодом любовнике и покраснел. Ему стало стыдно за эти мысли. Но Каролина ничего не сказала. Он проводил ее в конференц-зал. Его собственный кабинет был больше похож на кабинку с картонными стенами, а у Гэвина не было никакого желания посвящать коллег в подробности этой запутанной истории. Он присел за стол, а она — без приглашения — на стул перед ним.
— Чем могу помочь?
По его тону должно было быть понятно, что помогать ей он не намерен.
Но Каролина только улыбнулась.
— Должен сказать, что это дело — сплошная головная боль, — сообщил он, но на Каролину его слова не произвели никакого впечатления. — Особенно любопытен коллективный элемент.
Каролина стянула перчатки, сложила их и положила на колени.
— Вы не понимаете, — спокойно сказала она. — Они любят друг друга.
Гэвин криво улыбнулся:
— Это я понял.
— Но тогда в чем проблема? — воскликнула Каролина.
— Закон… — начал было Гэвин, но она не дала ему продолжить.
— Законы существуют для того, чтобы американские граждане могли жениться на нерезидентах и жить с ними долго и счастливо.
— Да, — согласился Гэвин, — но тут мы имеем дело с коллективным заговором, в котором замешан весь город.
Каролина пожала плечами.
— Тогда арестуйте нас, — сказала она. — Джен, Энди, Карла… Джорджа, — она пересчитала по пальцам. — Потом есть еще Клэр, Лейси, муж Джен.
— И вас?
Он понял, что его грозные взгляды не имеют никакого действия.
— И меня, разумеется, тоже. — Каролина явно задумалась. — Дети Джен тоже были на свадьбе, но они, наверное, слишком юны для ареста? Наверняка. — Она продолжала: — Но, может, исправительный интернат? Пастор Уильям не был замешан, это вы должны понимать. Так что его лучше отпустить. Но все остальные считали, что Сара и Том должны пожениться ради вида на жительство. Мы все были заодно… Мы все хотели… как там выразился ваш коллега?
— Он не мой коллега…
— Пожертвовать им. Мы ни к чему их не принуждали, но всячески склоняли к совершению преступления, — улыбнулась Каролина. — Мы виновны, как вы понимаете.
— А Том и Сара?
— Они не совершали никакого преступления, — сообщила Каролина. — Они хотели пожениться.
— С самого начала?
— Разумеется. Они все мне рассказали, — усмехнулась Каролина. Смех ее был радостным, но настроение Гэвина от этого не улучшилось.
— Они нас обманули. Мы ничего не подозревали. Жаль, что они были такими скрытными, — добавила Каролина. Видно было, что она старается подавить смех, но ей это не удается. Ее глаза смеялись, в голосе слышны были веселые нотки. Это раздражало Гэвина.
— Столько людей стали преступниками только потому, что они решили, что чувства — это их личное дело. Трагедия.
— Закон… — повторил Гэвин.
— Разумеется. Вы ничего не можете с этим поделать. Нас надо судить. Закон связал вам руки.
— Том и Сара признались. Остальные отрицали, — в отчаянии заявил Гэвин. — Том и Сара сказали, что они единственные несут ответственность за случившееся.
Каролина явно заколебалась. Гэвин немного расслабился, но тут она продолжила:
— С моральной точки зрения, они, конечно, ответственны. Полагаю, что, когда они поняли, сколько людей считает, что они совершили преступление, им ничего не оставалось, как сознаться.
