– Может быть.
– И в этом могу помочь, – предложил свартальв. – В мести я мастак. Но недешево стоить будет. Ой недешево!
– Давай пока с вопросов, – сказал Санёк. – А дальше – поглядим.
– Поглядим, значит? – Коротышка хихикнул. – Ути какие мы оптимисты!
– Чего?
Слово «оптимизм» как-то не коррелировало с внешностью свартальва.
– Того! С какого начнем?
– С какого – что?
– Вопроса, дурень!
– С первого, – ответил Санёк. – Почему убили моего друга. И давай говори цену. А то вдруг я не потяну.
– Как я тебе цену скажу, если пока что ответа не знаю, – возразил коротышка. – Вот медку хлебну… – Он извлек откуда-то из глубин просторной одежки блеснувшую золотом флягу, приложился, причмокнул: – Добрый мёд! – потом зажмурился…
И тут же открыл глаза. Не просто открыл – выпучил:
– Ах ты паскудный гармов щенок! Обмануть меня вздумал?! С Высшими рассорить? Да я тебя ныне же в мелкий фарш порублю!
Здоровенный черный топор сам собой возник в лапе коротышки. Однако рубить обидчика он почему-то не спешил. И Санёк тоже ничего не предпринимал. С ножом против топора, учитывая недетскую силищу противника… Существуют более приятные способы самоубийства.
Так они постояли с полминуты, потом коротышка остыл. Спрятал топор, пробормотав что-то вроде: «тебя убивать – себе дороже». Затем помолчал еще и заявил:
– На вопросы твои отвечать не буду, ибо ответы на них слышать тебе заповедано. А чтоб отпустить ты меня мог невозбранно, я скажу про другой вопрос. Ты не спросил, но ответ сей тебе пригодится. – И, опережая возражения, заверил: – Отвечу и платы не возьму. Пусть это будет от меня подарком!
– Подарок – это хорошо, – проговорил Санёк. И, вспомнив про бесплатный сыр и мышеловку, уточнил: – Только ты поклянись, уважаемый свартальв, что не будет мне от твоего подарка никакого вреда, а то знаю я…
– Знает он! – перебил коротышка. – Чего тут знать! По собственной воле и без принуждения дарю тебе ответ, сам же слышал! Без подвоха, значит. А ответ такой: чтобы узреть незримое, ты, смертный, должен потерять друга, убить врага и услышать бога.
– И что это значит? – опешил Санёк.
– А то и значит, – ухмыльнулся коротышка. – Я сказал, ты услышал. И век тебя не видать!
Санёк моргнул. Коротышки не стало. Имелся глянцево поблескивающий пенек. Нет, не совсем пенек. Деревянный статуй человека. Очень примитивный. Вот, значит, о каких богах говорили ярл с Кетильфастом. В задницу таких богов!
Санёк подавил нездоровый импульс: поковырять человека-пенька ножиком. Например, нацарапать на глянцевой поверхности что-то типа: «Здесь был Александр Первенцев».
Ладно, не пришиб его черный уродец – и пес с ним!
Санёк перемахнул через «щель», обследовал внутренности сарая.
Нашел нужное: охапку соломы. Тяжелый был день, а что его ждет завтра – неясно.
Как там учил Фёдрыч? Боец ест, когда есть еда, и спит во всех остальных случаях, если нет приказа бодрствовать.
А Фёдрычу в таких делах доверять – следовало. Кому ж еще, если не матерому офицеру спецназа, сумевшему выжить в дюжине локальных войн и отнять у Хрогнира-ярла и его парней трофеи целого похода. И не так, как Санёк прошлым летом обобрал ярлову сокровищницу, а можно сказать – на глазах у целого хирда. Отнять и вынести из Игровой зоны. Жаль только, что Фёдрыч позабыл о том, что надо продержаться трое суток, вышел чуток пораньше и не получил статуса. Зато взятые им трофеи были конвертированы в евро и стали финансовой основой центра, в котором Фёдрыч обучал народ выживанию в экстремальных условиях, а Санька пристроил на непыльную работенку инструктора по холодному оружию. И Санёк честно инструктировал, попутно сам обучаясь использованию оружия огнестрельного и другим полезным вещам у бывшего майора спецподразделения «Меч» Никиты Федорова. А поучиться у Фёдрыча было чему. И он очень много хорошего принес Саньку. Начиная с того, что именно Фёдрыч пригласил Санька принять участие в Игре. Правда, на тот момент сам Никита Федоров понятия не имел о том, что такое Стратегия, а оплатил участие Санька его кореш и тогдашний хозяин банкир Гучко. Но с Гучко Санёк рассчитался сполна. Да и не был тот ему особо симпатичен. Банкир и бывший бандос. Этим все сказано. А вот Фёдрыч – мужик замечательный. И потому особенно обидно, что Санёк его подставил. А ведь подставил. Факт. И все потому же. Хотел узнать, кто виновен в смерти Серёги Кожина. И решил тряхануть тех, кто, как он полагал, может что-то знать. Игроков-искателей, устроивших на Серёгу охоту еще в миру.
Тряханул. Да так, что почти прижатый к ногтю искатель вынужден был сигануть в окно вместе со стулом, к которому был привязан. А когда Санёк прыгнул следом…
Словом, сбежал от них игрок-искатель (в миру – врач-травматолог) Николай Двина. А сбежав, поступил не как игрок, а как самый обычный гражданин. То есть накатал заявление в полицию.
* * *
Представители власти заявились в Фёдрычев подготовительный центр через три часа после того, как Санёк огреб по голове от беглого искателя. Как раз перед обедом. Уже с постановлением на обыск и прочими бумагами.
Построили всех вдоль стеночки, перерыли центр снизу доверху, забрали компы, бухгалтерскую документацию, Санька, полдюжины учеников и, разумеется, самого Фёдрыча, лишив последнего даже законного права на «звонок другу».
– Никому ничего не говорить! – успел скомандовать Фёдрыч перед погрузкой.
Никто ничего и не сказал, потому что допросить их просто не успели. Кто-то из оставшихся на воле учеников подсуетился и позвонил куда следовало, так что на выручку примчался аж начальник райотдела МВД, на «земле» которого базировался Фёдрыч. И вместе с начальником – парочка прикормленных адвокатов. А потом к делу подключился банкир Гучко, и разборка перешла на уровень политический. Судьбой патриотечески ориентрованных наставников молодежи озаботился депутат ЗАКСа от КПРФ. И еще один – от единороссов.
В общем, через полчаса всех задержанных отпустили, оставив для вдумчивого общения исключительно господ адвокатов, в умелых руках которых дело о разбойном нападении на Фомченко Николая Васильевича (он же – игрок второго уровня Николай Двина) превратилось в драку на бытовой почве между г. Фомченко и г. Первенцевым, в результате которой оба получили телесные повреждения средней тяжести и претензий друг к другу не имеют.
А как иначе? Свидетелей того, что происходило в квартире Двины, когда хозяина под угрозой пыток вынуждали к выдаче служебной (то бишь – игровой) информации, не имелось, если не считать потерпевшего и вынуждающих. Зато есть бабка, которая видела, как Фомченко выпал из окна, а следом за ним спрыгнул Санёк… И получил от потерпевшего по голове.
В общем, забрал Фомченко Н. В. свое заявление, мрачно пообещал познакомить Санька с истинным обликом кузькиной матери и убыл по месту проживания.
