Книга Дорога в Рим, страница 102. Автор книги Бен Кейн

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Дорога в Рим»

Cтраница 102

— Ты ведь и сам можешь заглянуть в будущее.

— Нет, — виновато отозвался Ромул, зная, что отказом причиняет гаруспику боль. — Извини. Пророчествовать — это не для меня.

Тарквиний понимающе улыбнулся.

— Человек лишь исполняет то, для чего предназначен. Бывает добрым. Бывает верным и мужественным. Бывает истинным воином. Этого более чем достаточно.

Ромул, в котором от слов гаруспика вспыхнула гордость, смущенно метнул в друга благодарный взгляд. Значит, надо следовать зову сердца. Завтра он предупредит Цезаря и отвратит убийство. Потом обсудит дела с Фабиолой. Как бы ни противоречили его поступки устремлениям сестры, он не хотел, чтобы вражда между ними продолжалась.

«А вдруг она права? — неожиданно подумал Ромул. — Если Цезарь изнасиловал мать, неужели он не заслуживает смерти? Нет, Цезарь на такое не способен, — ответил он сам себе. — Цезарь не виноват».

Мысленно твердя эту истину, юноша попрощался с Тарквинием и Секундом. Выглянув на улицу, где у двери по-щенячьи преданно ждал Маттий, Ромул попросил его прийти на рассвете. Маттий уж точно ничего не знал о видениях гаруспика, и Ромул соврал ему, будто ушел из храма оттого, что неважно себя почувствовал. Пророчества Тарквиния должны остаться в тайне, а Маттий всего лишь мальчишка, хоть и преданный.

Напоследок наведавшись в митреум, Ромул ушел к себе в комнату. Вечер утих, сгущалась ночь. Оставалось лишь дождаться, пока настанет новый день.

Иды марта.

* * *

Сны приходили яркие и тревожные — Цезарь, Фабиола и Тарквиний сменяли друг друга в путаных, сбивчивых картинах, Ромул мучительно метался на постели всю ночь. Проснувшись в поту, он не помнил ни единой подробности, одни только лица. Спрашивать толкований у гаруспика юноша вопреки обыкновению не стал и в полном смятении вышел во двор посмотреть, который час. Еще не светало, однако в мощеном дворе уже готовились к битве солдаты Секунда. Оперенные бронзовые шлемы и тяжелые скутумы ветераны предпочли не брать, чтобы не привлекать внимания, и ограничились кольчугами, скрыв их под плащами.

Слегка успокоенный зрелищем, Ромул вернулся к себе. Прицепив к поясу гладиус и кинжал, он решил не надевать доспехов и не брать щита: меч с кинжалом и без того насторожат охранников Цезаря, а рисковать тем, что его не пропустят к диктатору, сегодня нельзя. Напоследок Ромул прикрепил к тунике две золотые фалеры, которыми несказанно гордился. Награды помогут миновать стражу, а может, и напомнят Цезарю о трех предыдущих встречах и тогда диктатор серьезнее отнесется к предупреждениям Ромула.

Гаруспик с неизменной секирой на плече уже ждал у выхода. Ромул не удивился, лишь в очередной раз оценил его преданность: что бы Тарквиний ни думал о Риме и Цезаре, в решающий миг он будет рядом.

— Удачи!

— Спасибо, — ответил Ромул. — Надеюсь, она не понадобится.

— А как насчет Фабиолы? — После вчерашнего гадания гаруспик впервые упомянул о девушке.

— Я не стану ее упоминать. А уж как повернется дело после ареста заговорщиков — не знаю. — Ромул, словно смиряясь с неизбежным, пожал плечами. — Все в воле богов. Если обойдется, поговорю с Фабиолой после.

Темные глаза Тарквиния смотрели непроницаемо.

— Увидимся у сената.

Они обменялись коротким рукопожатием, и Ромул шагнул к двери. За порогом, в предрассветной прохладе, уже ждал Маттий. Не говоря ни слова, они двинулись в путь, однако мальчишка, явно сгорающий от любопытства, вскоре не выдержал:

— Куда мы идем?

— К особняку Цезаря.

— Зачем? — изумился Маттий. — Тарквиний что-то увидел, да? Вчера при гадании?

— Да. — Ромул решил не вдаваться в детали.

Впрочем, деталей и не требовалось. Рим кипел слухами, а Маттий, хоть и совсем юнец, прекрасно ориентировался в городской жизни.

— Это потому, что Цезаря хотят убить, да? Зачем еще идти к нему в такую рань, да еще с гладиусом?

Ромул, несмотря на мрачный настрой, улыбнулся.

— Тебя не проведешь, — признал он.

— Я угадал! — подпрыгнул Маттий и через миг осторожно поинтересовался: — А мы только вдвоем? Ты и я?

Голос слегка дрожал, и Ромул глянул вниз: несмотря на явный испуг, Маттий сжимал в руке ржавый кухонный нож — наверное, достал из-под туники. Ромул одобрительно хмыкнул: парнишка смел не по летам — его не заботит, есть ли у Рима правитель и жив ли Цезарь, он здесь лишь для того, чтобы помогать другу.

— Смелости тебе не занимать, но сегодня драться не будешь. — Ромул потрепал его по худенькому плечу. — Там будут ветераны. И Тарквиний.

— Отлично, — с облегчением выдохнул Маттий. — Но если что — я рядом.

Вспомнив себя в его возрасте, Ромул незаметно улыбнулся.

Вскоре перед ними уже замаячил дворец — нынешний «домус» Цезаря на Палатине. В едва бледнеющем рассветном сумраке проступал фасад, который недавно принялись переделывать так, чтобы особняк напоминал храм. Работы только начались, и здание скрывали строительные леса; в их тени Ромул с Маттием подошли к входу незамеченными.

— Стой! — окликнули их от окованных железом дверей, где на страже стояли четверо солдат. — Кто такие?

— Ромул, ветеран Двадцать восьмого легиона, — ответил юноша, выступая из тени. — И Маттий с Целийского холма.

Солдат скривил губы.

— По какому делу?

Ромул повернулся, чтобы в свете факела блеснули награды, и стражник удивленно замер: две золотые фалеры — редкость даже для бывалых солдат.

— Я хочу видеть Цезаря, — заявил Ромул.

— Прямо сейчас? — хмыкнул второй стражник. — В такую рань?

— Срочное дело.

— Мне плевать, — ответил первый солдат. — Прочь отсюда. Возвращайся после полудня. Может, тогда повезет.

— Я не могу ждать.

Стражники недоверчиво переглянулись, и первый направил пилум прямо в грудь Ромулу.

— Катись отсюда со своим прихвостнем, — рявкнул он. — Живо!

Ромул не пошевелился.

— Скажи Цезарю, что его спрашивает раб, убивший эфиопского быка. Раб, которому диктатор даровал свободу.

Необычайное спокойствие Ромула и странная просьба сбили стражников с толку. Первый солдат, нахмурясь, пошел советоваться с оптионом, и тот через миг вышел к дверям, по пути надевая шлем. Окинув Ромула мутным от усталости взглядом, он раздраженно выслушал его просьбу.

— Что у тебя за дело? — бросил он.

— Я скажу об этом только Цезарю, — ответил Ромул самым невыразительным голосом, на какой был способен. Излишняя резкость может все погубить, а этого Ромул допустить не мог.

Оптион пристально оглядел юношу.

— А это откуда? — указал он на золотые фалеры.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация