Но сейчас нужно было думать о другом. Холодные пальцы страха охватили сердце Ромула. Ему вовсе не хотелось умирать, стеная от непереносимой боли. То же самое чувство можно было прочесть на лицах всех легионеров, стоявших в задних рядах. Вопли раненых отнюдь не помогали поддерживать боевой дух воинов.
Против римлян, прижавшихся к стене форта, было не меньше сотни всадников. Однако Ромул успел заметить, что на земле лежали три, если не четыре десятка скифов, убитых первым же броском римских копий. Не решаясь израсходовать все пилумы, Дарий пока еще не приказал произвести второй залп. Между тем оставшийся при нем телохранитель, не выказывая тревоги, стрелял из своего лука, чуть ли не каждым выстрелом укладывая кого-то из всадников. Но из колчана на его левом бедре торчало не больше двадцати — тридцати стрел.
— В строй, солдат! — рявкнул на Ромула один из оптионов.
Увидев впереди могучую фигуру Бренна, Ромул поспешно протиснулся к нему. Даже встав на колено, галл возвышался над остальными легионерами. Поместив свой щит на один уровень с соседними, Ромул тоже опустился на одно колено, плечом к плечу с другом. Стоявшие во втором ряду держали свои щиты так, чтобы прикрыть стоящих впереди, их, в свою очередь, защищали скутумы третьего ряда. «Черепаха» представляла собой едва ли не идеальный оборонительный порядок. Отчаяние, овладевшее было Ромулом, ослабло. Конечно же, они отобьются от врагов.
— Стоять стеной! Укрываться от стрел! — гремел Дарий. Он обливался потом, несмотря на мороз. — Пусть эти мерзавцы расстреляют свои стрелы. Закроемся в форте, а утром вырвемся отсюда.
В ответ раздался громкий дружный крик. Всех не перебьешь, даже отравленными стрелами.
Ромул повернул голову к Бренну.
— Не верю, что все так просто, — пробормотал он. — А ты?
— И я не верю, — мрачно ответил галл. — Не могли же они рассчитывать, что такой маленький отряд расправится с нами.
Но пока что никакого подкрепления к нападавшим не прибыло, и Дарий, судя по всему, считал, что силы врага ограничиваются теми наездниками, которые вились сейчас вокруг «черепахи».
Ромул между тем думал, что кочевники наверняка знают о слое шелка на их щитах. Слух о секретном оружии Забытого легиона быстро разошелся по всему приграничью, и вряд ли какое-нибудь из местных племен осмелилось бы напасть на легионеров, не имея большого превосходства в силе. Ни один предводитель не мог рассчитывать на то, что сотня наездников сможет остановить две центурии, если те всерьез решат прорваться на свободу. Задержать — да. Но не уничтожить. А если гонцам, которых послал Дарий, удастся благополучно доставить донесение, то завтра сюда придет подкрепление. Что же все это значит?
Ромул глянул поверх железной оправы своего щита слева направо. Поодаль небольшая группа скифов, стоя на месте, руководила действиями нападавших, но признаков того, что где-то еще скрываются воины, не было. Помоги мне, о великий Митра! Юноша глубоко вздохнул, чтобы набраться смелости, оторвал взгляд от гарцующих неподалеку всадников и посмотрел вверх. Ясное синее небо. Несколько облаков на горизонте. Легкий ветерок с севера. Над полем боя уже кружили стервятники, предвкушая поживу. Ромул осматривался, и ему становилось все страшнее и страшнее. Но теперь он уже ни в чем не сомневался.
— Нужно уходить отсюда, — пробормотал он. — И немедленно.
Большой галл удивился.
— Почему? Скоро стемнеет. По-моему, Дарий дело говорит.
Ромул шепнул в ухо Бренну:
— Дурные знамения.
Было заметно, что Бренн растерялся. Конечно, о знамениях всегда говорил Тарквиний.
— Ты уверен?
— Да. Я просил Митру о помощи, и он ниспослал ее, — яростно шептал Ромул. — Это всего лишь передовой отряд большого войска, которое придет завтра на рассвете.
— Значит, они просто удерживают нас на месте?
— Именно так, — подтвердил Ромул.
Бренн, привыкший к точным предсказаниям Тарквиния, тяжело вздохнул и испытующе взглянул в лицо Ромулу, ожидая каких-то доказательств.
— Я сам плохо понимаю, — прошептал Ромул. — Но перед этим мне было видение Рима.
Галл беззвучно выругался.
— Ладно. Отправляйся к Дарию. Расскажи ему о том, что видел.
Между тем скифы поняли, что, стреляя по обтянутым шелком щитам, тратят стрелы впустую, и начали целиться по дуге в задние ряды «черепахи». Пробираясь через строй назад, Ромул вновь увидел лежавших на земле солдат. Тех несчастных, которые пытались оказать им помощь, тоже ранило. Теперь и они были обречены. Остававшиеся невредимыми Дарий и его телохранитель стояли подле них, держа щиты над головами. В их лошадей попало несколько стрел, и теперь те дико бились и ржали за воротами форта. Недолго им страдать, мрачно подумал Ромул — скифион быстро прикончит их.
Он приблизился к центуриону.
— Командир, позволь сказать несколько слов.
— Что еще? — раздраженно спросил Дарий. Он выглядел обеспокоенным и сердитым.
— Командир, нужно отступать, — сказал без предисловий Ромул. — Немедленно.
Телохранитель насмешливо фыркнул.
— Так ведь уже темнеет, — с сомнением в голосе отозвался Дарий.
Он сразу заметил, что Ромул пришел к нему неспроста. Пусть его поступок граничил с нарушением дисциплины во время боя, но Дарий ценил своих воинов, а этого в особенности.
К тому же в отличие от других командиров-парфян он никогда не торопился наказывать провинившихся.
— Сам ведь знаешь, какой мороз здесь бывает по ночам! — крикнул он. — Мы замерзнем насмерть.
— Может, кто и замерзнет, — ответил Ромул, не отводя взгляда. — Но если дожидаться утра, будет еще хуже.
Дарий оглянулся на крепкие стены форта. Там можно было провести ночь в полной безопасности. Конечно, никто не согласился бы спать в казарме, рядом с ее ужасным содержимым, но возле костров, под прикрытием крепостных стен, его люди благополучно доживут до рассвета.
— Почему?
Ромул заметил его взгляд.
— На нашем пути будет уже больше скифов. Намного больше.
Дарий смотрел на него в глубокой задумчивости. Как-никак, именно этот легионер увидел всадника позади отряда. И он всегда находился рядом с Тарквинием.
— Откуда ты знаешь?
— Я увидел это в небе.
Телохранитель недовольно прошипел что-то сквозь зубы.
Темные глаза Дария впились в Ромула.
— Что именно ты видел?
— Большой отряд на марше. Солдаты идут с факелами, освещая себе путь. Множество конных стрелков, и пехота с ними. И тяжелая кавалерия.
Дарий нахмурился. Войска крайне редко передвигались по ночам. Все знали, что в это время свирепствуют бесы и злые духи, от которых нужно старательно укрываться.
