Рассуждая логически, родезцы это сражение проиграли даже в том случае, если им удастся захватить Тортон. Этот город им нужен был только как база снабжения при наступлении на столицу, но теперь такое наступление попахивало откровенной авантюрой. Утрата кораблей снабжения (когда еще удастся собрать флот?), осадных машин, большие потери в живой силе, надежд на успешную осаду столицы никаких. Под сомнением даже возможность удержать Тортон. Можно, конечно, отказаться от наступления и попытаться закрепиться тут на зиму, а весной, доставив подкрепление, попытаться снова развить отсюда наступление. Только вот неожиданностью это уже не будет, а королевская армия, когда снег закроет перевалы и исчезнет угроза наступления из Эндории, очень быстро окажется у стен Тортона. И даже время собрать флот у Локхера останется… Нет, удержаться тут всю зиму для родезцев будет чудом.
Однако проблема в том, что люди не очень часто прислушиваются к логике. Что-то подсказывало Володе, что Дорн Ансельм постарается захватить Тортон уже только затем, чтобы смыть позор сегодняшнего поражения. Значит, надо готовиться к следующим битвам… Если, конечно, потери родезцев не окажутся настолько велики, что даже пылающий жаждой мщения герцог не рискнет начать сражение и вынужден будет отступить… Хочется верить. Еще неплохо бы выяснить собственные потери.
— Милорд! — рядом замер запыхавшийся гонец. — Я из города. Десант на лодках успешно вернулся после штурма… Только последний отряд попал под атаку галер и был вынужден причалить к берегу. Люди выбрались к форту, но лодки все еще несут через заросли… Приходится прорубаться, иначе застревают. Если родезцы не помешают, то к обеду вынесут и их, а тут уж, по дороге, до города донесут быстро.
— Слава богу! — выдохнул Володя. — Потери?
— Пока трудно оценить. Многие, как и вы, вынуждены были возвращаться вместе с теми, кто атаковал лагерь с суши. К десанту тоже прибилось несколько человек из ополчения и людей Лигура. Сплошная мешанина. Когда порядок восстановится, тогда и ясно будет.
— Хорошо, передай мой приказ: к двум часам всем участникам боя собраться на северном полигоне — он самый большой. — Володя нахмурился. — Особенно ополчения касается… есть у меня к ним разговор.
— Да, милорд. — Гонец отдал честь (уже и среди тех, кто пришел в город с Конроном, начал распространяться этот воинский салют) и умчался.
Володя устало опустился на траву и закрыл глаза. Сейчас, когда горячка боя схлынула, он почувствовал себя совершенно разбитым. Болела голова, саднило несколько полученных царапин на незащищенных участках тела. Отчаянно болела грудь — доспехи великолепны, но удары все равно сильны. Хорошо — ребра целы, но синяки, наверняка, будут на загляденье.
Слегка прихрамывая, Володя добрался до коня. Уже не торопясь спустился с холма и отправился в город. По дороге завернул в форт, где встретился с Филиппом и Абрахимом.
— Что ж… Слава богу, форт сегодня не пригодился, но свою роль он еще сыграет… А ты пока остаешься комендантом. И о своем обещании я не забыл. Абрахим, а ты собирайся, едешь со мной — по дороге расскажешь, что там у тебя было и как убеждал родезцев в преимуществе этой бухты.
— Конечно, милорд… только у меня новость есть.
— По дороге расскажешь. Филипп, найди ему лошадь какую-нибудь.
Лошадь нашлась быстро, и вскоре Володя вместе с Абрахимом выезжали из ворот форта. Абрахим сначала, как воспитанный слуга, пытался держаться позади сеньора, но князь остановил коня и стал ждать, когда тот поравняется с ним.
— Согласись, трудно разговаривать с тем, кто плетется позади. Так что за новости?
— Пираты, ваше сиятельство. Из разговоров офицеров мне удалось узнать, что родезцы сговорились с пиратами и те должны были принять участие в осаде.
— Хм… Теперь понятно, почему при флоте так мало боевых кораблей. Они и не рассчитывали ими блокировать город — эту роль отводили пиратам. Не знаешь, сколько кораблей будет?
— Нет, милорд… только… Вы вроде как не удивлены?
— Не удивлен. Скорее бы удивился, если бы узнал, что они этого не сделали. Когда должны прибыть пираты?
— Тоже не знаю…
— Полагаю, дня через три. Тогда, когда и ожидалось прибытие основной армии.
— Но почему не тогда, когда прибывает авангард? Ведь тогда они смогли бы блокировать город, и сегодняшний трюк не получился бы.
— Сомневаюсь, что удалось бы блокировать полностью, но жизнь бы они нам осложнили. Беда только в том. что объединенный флот пиратов скорее всего получился бы сильнее авангарда. Полагаю, Эрих находится в здравом уме, чтобы не оставить у этой братии под носом такую приманку.
Пока мальчик возвращался в город, он успел немного успокоиться и отойти от недавней битвы, но прежняя злость вспыхнула в нем с новой силой, стоило увидеть отряды ополчения, радостно отмечавшие победу. Володя подозвал командира одного из отрядов и поинтересовался, не забыл ли он, что им всем надлежит быть на полигоне. Тот клятвенно заверил, что как раз туда они и направляются.
Прибыв к северной стене, где обычно тренировались солдаты, Володя расположился чуть в стороне у какого-то не то дома, не то склада. Прислонился к стене и стал терпеливо ждать, наблюдая за прибывающими отрядами. Пришедшие свободно располагались прямо на земле, вовсю обсуждая прошедшую битву. Веселье било через край, несмотря на понесенные потери, когда рядом отсутствовали те, кто еще только вчера тренировались вместе с тобой. Офицеры поднимали кружки с вином… Ну, конечно же, Конрон в первых рядах.
Абрахим, озадаченно поглядывая на бледного сеньора, пытался понять причину его гнева. А то, что мальчик именно разгневан, видно было даже ему, хотя Абрахим встречался с Володей не очень часто. Гнев, правда, проявлялся всего лишь в крепко сжатых губах и мрачном взгляде, устремленном в одну точку. Володя не пытался подойти к какой-либо компании, с кем-то заговорить — просто стоял и наблюдал. Но вот его заметил главнокомандующий обороной Тортона тир Пентарский.
— Вольдемар, что ты тут стоишь? Айда к нам! Это надо отпраздновать!
Губы князя сжались плотнее, в глазах полыхнуло пламя. Абрахим невольно попятился и уже подумывал том, чтобы исчезнуть куда подальше, но любопытст победило.
— Отпраздновать? — вкрадчиво поинтересовался князь.
Даже не совсем трезвый Конрон сообразил: что-то неправильно. И нахмурился, пытаясь понять, что с упустил. Может, они не победили, а их разбили, и сейчас родезцы входят в город?
— Ну… вроде бы мы победили…
— Конрон, ты интересовался потерями? Я вот по дороге завернул в госпиталь, переговорил с Арвидом… Двести раненых! Двести, Конрон! — Князь не повышал голоса и говорил вроде бы тихо, но от этого тихого голоса, в котором слышался ураган, становилось очень неуютно. — Трупы с дороги увозят телегами! Уже увезли больше семидесяти тел! И основные потери не в лагере! Не там, где шел бой, а на дороге, когда мы отступали!
