– Ты настоящий кровосос, – прорычала Атия.
Фанес укоризненно покачал головой.
– Твой муж всегда был вежлив со мной. В особенности, когда хотел, чтобы я продлил срок возврата долга. Должно быть, дело в его римском происхождении.
Атия не снизошла до ответа.
– Идем, Аврелия!
На этот раз Фанес не попытался ее остановить, он лишь повернул голову.
– Ахилл! Весельчак!
Двое мужчин, которых Аврелия заметила раньше, появились в дверном проеме. Они не были вооружены, но на их лицах застыло мрачное выражение.
– Господин? – спросил первый головорез, щеки которого избороздили глубокие шрамы.
Аврелия ощутила дурноту. Должно быть, его звали Весельчак. Она уже видела таких мужчин. Пара бывших гладиаторов, которым теперь платил грек.
– Никто не покинет лавку, пока я не разрешу, – заявил Фанес.
– Да, господин. – Громилы встали плечом к плечу, закрывая выход на улицу.
Хозяин винной лавки проворчал приглушенным голосом, что порча товара является преступлением, и исчез в задней комнате.
Атия расправила плечи.
– И что ты намерен делать? Прикажешь своим головорезам напасть на нас?
– Надеюсь, до этого не дойдет, – кротко ответил Фанес.
– Ты – жалкий пес! Если я закричу, сюда сбегутся люди.
– Может быть, да, а может быть, и нет. Но если у кого-то достанет глупости так поступить, Ахилл и Весельчак объяснят им, что они совершают грубую ошибку.
Ростовщик был прав. Аврелия поняла это по молчанию матери. Даже днем жители Капуи не станут вмешиваться в драку или ссору. Если прольется кровь, могут вызвать городскую стражу, но в остальных случаях каждый должен сам заботиться о себе. Сейчас ей ужасно захотелось, чтобы появился Агесандр, но даже ему будет не просто справиться с такими огромными и решительными мужчинами.
– Они могут поступить так с любым, если получат мой приказ.
– Ты осмеливаешься нам угрожать? – воскликнула Атия.
– Угрожать? Какие угрозы? – Фанес улыбнулся, но его глаза остались холодными. – Я всего лишь хочу поговорить о значительной сумме, которую вы мне должны. И я не сомневаюсь, что тебе это прекрасно известно.
Губы Атии дрогнули, но она ничего не ответила, из чего Аврелия сделала вывод, что мать знает о долге. «Должно быть, она его избегала», – подумала Аврелия, отчаянно мечтая выбраться из винной лавки. Девушка оглядела комнату, надеясь найти какое-то оружие, но ничего подходящего ей на глаза не попалось, и она почувствовала, как ее охватывает паника. «Они не осмелятся причинить нам вред», – сказала себе Аврелия. И все же полной уверенности у нее не было. Она подошла поближе к матери, понимая, что пришло время проявить сплоченность.
– Почему ты нас задерживаешь? Чего ты хочешь? – Аврелия очень надеялась, что он услышит презрение в ее голосе.
Однако грек никак на это не отреагировал, он сохранял невозмутимость.
– Волчий детеныш наконец заговорил… И в его словах больше вежливости, чем у матери! Я прошу лишь о соглашении.
– О каком соглашении может идти речь? – резко спросила Атия.
– Ни о чем большем, чем я заслуживаю. Мне нужны регулярные выплаты денег, которые вы мне должны.
– А если я откажусь? – Взгляд матери метнулся к бывшим гладиаторам. – Ты пришлешь эту парочку?
– Перестань. Ты женщина, занимающая высокое положение. Несмотря на твое мнение обо мне, я цивилизованный человек, – запротестовал Фанес. – Дело может быть передано в суд. – Он посмотрел в глаза Атии.
После долгого молчания мать вздохнула, и Аврелия поняла, что грек одержал победу. Ей хотелось броситься на него, расцарапать лицо, но ее удерживал страх перед двумя громилами.
– Как часто ты хочешь получать платежи? – спросила Атия.
– Каждый месяц.
– Это невозможно!
На губах грека появилась хищная улыбка.
– Можно платить один раз в два или даже в три месяца, но тогда я буду вынужден увеличить процент с двух драхм с каждой сотни до четырех. Естественно, они будут прибавлены к той сумме, которая набежала из-за отсутствия платежей в течение последнего года.
– И у тебя есть документы, которые это подтверждают?
– Конечно. Они в моем доме, если ты пожелаешь на них взглянуть. Подпись твоего мужа засвидетельствована не только мною, но и моим служащим.
Аврелия чувствовала беспомощную ярость, исходящую от матери. Однако интуиция подсказывала ей, что Фанес не врет и они в его власти. Она бы все отдала, чтобы появился отец и все исправил, но надежды на это не было. Он находился очень далеко, сражался на войне, и одни лишь боги знали, вернется ли он домой. Безнадежность смешалась со страхом, и ее гнев угас.
– Ладно, – сказала Атия, и Аврелии показалось, что ее мать мгновенно постарела. – Где твой дом?
– На улице, которая идет за зданием суда, рядом с домом адвоката. Вы увидите знак.
– Я приду завтра утром, чтобы обсудить… условия.
– Буду ждать с нетерпением. – Фанес низко поклонился. – Ахилл, Весельчак, выходите наружу. Вам больше не следует портить настроение госпоже своими безобразными физиономиями.
Аврелия испытала огромное облегчение и последовала вслед за ними. Она твердо решила вести себя так, словно ничего не случилось, как если бы она была их хозяйкой. Однако у нее пресеклось дыхание, когда она увидела, что Весельчак разгадал ее намерения, прижал руку к своему паху и облизнул губы. Ахилл ухмыльнулся. Аврелия повела себя так, словно ничего не заметила – не показывай им слабость! Они не посмеют к тебе прикоснуться, – и вышла мимо них на улицу. И наткнулась на прохожего. Она потеряла равновесие, бывшие гладиаторы принялись хохотать, и девушка отступила назад, стараясь не упасть.
Сильные руки подхватили ее и удержали на месте.
– Ты так торопишься, юная госпожа?
Аврелия посмотрела в веселые голубые глаза. Они принадлежали молодому человеку с открытым лицом и короткими волосами, одетому в свежую белую тогу. Вероятно, на пару лет моложе Квинта, а еще он показался Аврелии красивым.
– Нет. Да. Нет, – сказала она, чувствуя, что краснеет.
– Ты не совсем уверена. – Он рассмеялся, но потом его взгляд упал на Ахилла и Весельчака, и его глаза стали жесткими. – Эти животные тебя побеспокоили?
Радость наполнила Аврелию, когда она увидела за спиной молодого человека трех крепко сложенных рабов. Она не сомневалась, что достаточно произнести одно слово, чтобы ее спаситель натравил своих людей на Фанеса. Аврелия посмотрела в сторону винной лавки. Грек внимательно за нею наблюдал. Однако Атия слегка покачала головой, и девушка поняла, что ей не стоит усугублять их положение.
