Ксения оттолкнулась от стены: об этом человеке она запрещала себе вспоминать, но иногда имя всплывало, как сейчас, независимо от желания. Ну и ладно, Ксения преодолеет это наваждение. Так вот Архипов в данный момент, скорее всего, где-нибудь далеко, и с кем-нибудь. К чему она совершенно безразлична!
Сегодняшнее событие – звездный час Ксении! Как только вспышку зафиксируют, Анциферова первой из ученых доберется до места падения метеорита. Ей удалось собрать группу исследователей, заказать самолет. Каких трудов это стоило: попробуй, убеди начальство отправить экспедицию «туда, не знаю пока куда, но буду знать в течение дня». Однако Ксения преодолела бюрократические преграды и готова к вылету.
Остается только ждать! Событие неимоверно короткое по длительности, несколько секунд, но чрезвычайно красивое.
* * *
…ИТАК, пришла и его очередь завершить долгий перелет. Между двумя удаленными в пространстве точками, от момента рождения до мгновения последней и единственной встречи. Запрограммированной и неизбежной.
Позади бесконечное количество времени, измеряемого оборотами вокруг Солнца, и миллионы километров сквозь холодную бездну: привычная среда для небесного странника, ведь он, камень с ледяным сердцем, сам – дитя Космоса. Впереди – место назначения, финальный фейерверк и – освобождение.
Голубая планета, к которой он так долго стремился, возникла неожиданно. Завернутая в плотное защитное одеяло атмосферы, она не собирается впускать непрошеного гостя. Но нельзя помешать тому, что предначертано.
Небесный странник ворвался в верхние слои. Долгожданная встреча знаменуется ярчайшей по силе вспышкой, заслоняющей черноту Космоса. И ледяной камень, засияв в последнем рывке, превращается в огненный шар, упрямо продолжая полет к поверхности.
Вслед ему вытягивается хвост из рассыпающихся искр, в небе рисуется туманный автограф на память. До точки касания – несколько мгновений. Небесный странник сумел донести «послание», он выполнил миссию.
В знак подтверждения триумфа землю сотрясает догнавший межзвездного путешественника звук: взрыв, грохот и треск.
Часть третья.
Поколение плюс
Глава 1
Через сутки после вспышки
ВЕРТОЛЕТ медленно, словно выбирая подходящий вариант маршрута, завис над бетонной площадкой, но затем решительно развернулся носом на север и, гудя винтами, полетел низко над землей, едва не касаясь верхушек деревьев. «Ми-8» – вместительная машина, в салоне комфортно, без тесноты расположились пятеро ученых и контейнеры с оборудованием. Единственное неудобство – тряска и грохот. Поэтому пассажиры равномерно распределились вдоль иллюминаторов и молча любовались видом – землей, на километры вокруг покрытой невообразимо белым снегом.
Ксения бодрствовала вторые сутки, как и её молодая команда. Люди держались на адреналине и крепком кофе. К сожалению, попасть сразу в точку падения метеорита, вернее, самого крупного из его осколков (при ударе об атмосферу он развалился на части) не получилось. Самолет с подмосковного аэродрома взлетел, лишь только геологи поднялись на борт. Но в Челябинске группа приземлилась по местному времени уже ночью. Дальнейшее продвижение пришлось отложить до рассвета: до нужного населенного пункта предстояло лететь вертолетом еще километров 100. Ксения с трудом скрывала раздражение, не хотелось бестолково тратить время, но выяснилось, что задержка их ожидала в любом случае: ящики с ценным оборудованием требовалось перенести из самолета в автофургон, потом вместе с грузом перебазироваться на другой, военный аэродром, и снова заниматься разгрузкой-погрузкой, уже на вертолет.
Но теперь они на финишной прямой. И ничто не помешает добраться до места. Погода отличная, ясная, ни дождя, ни снега, по вертолетным меркам самая лётная.
Ксения скользила глазами с одного лица на другое. Она подобрала отличную команду. Четверо студентов-старшекурсников, девушка и три парня (собирая группу, Анциферова учла, что ящики с инструментами – тяжелое «удовольствие»). Плюс аспирант – Аркадий Филин, выбравший темой диссертации метеоритику. Именно Аркадий, как она успела убедиться, человек серьезный и сосредоточенный, отвечает в их экспедиции за исправность и соответствующую комплектацию оборудования. Они должны не только безопасно для себя и окружающих собрать образцы, но и, проведя необходимую предварительную обработку, доставить в Москву. В стационарную лабораторию.
Гул изменился – винты стали замедлять обороты. Вертолет снова завис над землей. Ксения выглянула в иллюминатор: под ними оказалась просторная площадка, по границе которой вытянулся десяток, стоящих далеко друг от друга деревянных домов. На улицу высыпали жители, один человек отделился от остальных и поспешил к вертолету, оставляя на белом снегу цепочку четко очерченных следов.
Не дожидаясь, пока винты окончательно остановятся, пилот открыл люк. Пассажиры по очереди спрыгивали наружу.
– Доброе утро, – добрался до Ксении дядька. – Добро пожаловать в Островки. Председатель поселкового совета, Ерофей Любочкин. С вами по телефону договаривались?
– Со мной, – Ксения сняла варежку и пожала протянутую руку. – Ваша деревня знаменита теперь на весь мир.
– Никому подобной славы не пожелаю. Считайте, мы ни за что ни про что угодили в эпицентр катастрофы, – и Любочкин стал в красках описывать, как вчера натерпелись перепуганные жители деревни: – светом полыхнуло, земля задрожала! Потом так бабахнуло, что сердце, не вру, до пяток скатилось! Поначалу подумали, рядом где военный склад взорвался. В домах стекла повылетали, заборы повалило, словно траву на ветру. Едва очухались, пересчитались, на скорую руку, что смогли, залатали, пожаловал пришлый люд: из районной газеты, из областной. Соседи из окрестных сел на машинах приезжали.
– Неужели мы опоздали? – Ксения, которая зашагала вслед за мужчиной, резко остановилась.
– Не волнуйтесь, – успокоил гостью Ерофей. – Как только вы позвонили, у дома Чивилихи я поставил участкового. Он никого, кроме хозяйки, не пропускает. Остальным дозволяется смотреть на яму или фотографировать издалека.
– Чивилихи? – переспросила Ксения и вновь решительно направилась в сторону деревни.
– Марии Чивилихиной, – уточнил представитель местной власти. – Камень упал прямиком к ней в огород.
– Далеко идти? – занервничала Ксения, участковый – хорошая идея, но он тоже местный житель, вряд ли слишком строг к односельчанам. Не опоздать бы.
По главной улице Островков вытянулась необычная процессия. Впереди быстро, насколько позволял засыпавший дорогу снег, двигались Ксения и Любочкин. На некотором удалении от пары семенили аборигены – вчера они пережили первую атаку чужаков, но гости из Москвы по-прежнему оставались новинкой. Замыкали шествие крепкие парни, тащившие тяжелые металлические ящики.
Человеческая «змейка», наконец, остановилась у последнего дома. Выглядело строение, как и остальные в деревне, неважно: окна заколочены, где фанерой, где обрезками железа. Калитка валяется на земле, от забора остались несколько штакетин, торчавшие словно пики, другие разбросаны по участку. Справа высится гора из переломанных досок и разбитых листов шифера – всё, что осталось от сарая.
