Серия материалов про «красную папку» читателям понравилась. По крайне мере, подписку на ближайшее полугодие вытащили. Как сообщил сияющий Олег Зуев, тираж, конечно, не вырос, но хотя бы не упал. И это достижение.
По стеклу застучали капли летнего ливня, Илья откинулся на спинку кресла и достал из кармана смартфон. С недавних пор он носил в кармане сразу два телефона. Один свой, второй – принадлежавший Тае. Причем второй аппарат не забывал подзаряжать, чтобы иметь возможность пролистать хранящиеся в электронной памяти фотографии. Перегудов втайне надеялся, что в один прекрасный момент сможет вернуть смартфон хозяйке. Недаром говорят, что на расстоянии многое кажется другим. С Таей они провели вместе лишь неделю, большую часть которой либо ругались, либо, разозлившись, дулись друг на друга. Но пустые, бессмысленные словесные перепалки (сразу и не вспомнишь, из-за чего они возникали) давно отошли на дальний план, зато перед глазами Ильи часто всплывал тот короткий диалог, который случился между ними однажды вечером. Когда девушка неожиданно раскрылась с совершенно иной стороны. И теперь Илья понимал, что именно такая – ранимая, неуверенная в себе – Тая и есть настоящая. А споры, противоречия – своеобразный защитный барьер, который она воздвигала, чтобы скрыть собственные слабости. Доказательством служили изображения Таи (мягкая, едва заметное движение губ, улыбка на лице!), сохраненные в смартфоне. Илья, как человек, имеющий дело с иллюстрациями, обратил внимание, что снимки, сделанные фотоаппаратом и телефоном отличаются друг от друга. Перед профессиональным объективом человек привык позировать, потому что фотографии издавна считаются неким артефактом, который неоднократно предстоит рассматривать в красивом альбоме не только самим героям, но и родственникам, друзьям, в перспективе – потомкам. А снимки, сделанные телефоном, воспринимаются как не существенное, сиюминутное, несерьезное. Поэтому люди выглядят на них гораздо естественнее. Как в жизни…
– Илюююшенька, – пропела Еленочка Андреевна, заглядывая в закуток к Перегудову; Илья поспешно выключил смартфон, – у меня идет текст про ресторанные десерты. Я тааак старалась, столько материала собрала, в одну колонку ну никааак не вмещается. Дай хотя бы две.
– Хитрая ты женщина, – прогрохотал голос Родиона Пухова: его голова выросла рядом, – сама ведь придумала рубрику: «Кулинарная колонка». Кто мешал назвать «Кулинарное биеннале», например, или «Кулинарная трилогия». Так что сокращай, голубушка, не капризничай.
Еленочка Андреевна, тяжко вздохнув, нырнула обратно за перегородку.
– Илья, – сбавив громкость, перешел на тихий шепот политобозреватель, – у меня мысль летит, не остановить. Тема важная, сам знаешь, депутатская недвижимость. Народ обожает считать деньги в чужом кармане. Будь другом, не ставь внизу рекламу, дай места побольше.
– Там и нет рекламы, – Илья сверился с планом номера. – Блок светской хроники.
– Перенеси Эстелку в другое место, – заговорщически подмигнул Пухов, – или вообще один раз пропусти, никто переживать не станет.
– Я вам пропущу, – тут же влетела в закуток ответсекретаря Эстела Индиго (она же Ольга Кругликова), – и не мечтайте. Столько ночей моталась по клубам, выдула не один литр мерзкого коктейльного пойла, искала, к чему бы прицепиться, пока не напала на скандал, который затеяли две звездульки.
– Подумаешь – светские львицы поцапались, – фыркнул Родион, – да они постоянно подобное устраивают, у них хобби такое, чтобы корреспонденты набежали, фотокамерами защелкали. Тусовщицы привыкли лицом работать, иначе поклонники забудут. Нечего идти у звезд на поводу, в каждом номере рассказывая про их ночные попойки. Ну, или… хотя бы ужмись. Тогда встанешь со своей хроникой на соседнюю полосу рядом с обзором театральных премьер. Разделите по-братски: тебе полторы колонки и Гостевой полторы. Лариске по-хорошему и этого многовато. Сколько можно рецензировать «Чайку»?! В пьесе за сто лет ни единого слова не поменялось.
– Не трогайте Чехова, – отозвалась с другого конца комнаты Гостева. – Что касается «Чайки», да, она каждый сезон идет не менее, чем в девяти столичных театрах. Классика – основная статья дохода. Хочешь – не хочешь, мне приходится смотреть.
– Ларочка, – Пухов развернулся и, покинув закуток ответсекретаря, направился уговаривать Гостеву, за ним, чтобы не терять контроль над ситуацией, последовала и Эстела, – Чехов, конечно, это святое, но всем места не хватает. Нужно искать компромисс.
Илья, предпочитая не вмешиваться в перепалку журналистов, вернулся к макету. Споры из-за места на полосе вспыхивают постоянно, но в итоге к моменту подписания номера всё как-то само собой утрясается и утрамбовывается.
– Что у нас вечером на ужин? – следующим посетителем оказался Никита, удобно устроившийся на соседнем стуле. – Ты еще не думал?
Перегудов заткнул карандаш за ухо. После возвращения из-за океана Илью ожидал сюрприз: дверь путешественнику открыла… Вика. Бывшая супруга рассталась со вторым мужем и, не накопив средств на жизнь, вынужденно отправилась домой. Здесь она хотя бы имела принадлежащие ей квадратные метры. Появление дочери, прежде всего, обрадовало Тамару Константиновну. Выразить словами переполнявшие сердце эмоции старушка не могла, но глаза светились невероятным счастьем, лишь только Вика подходила к матери. Но как прикажете поступить Илье? Квартира маленькая, двухкомнатная. В одной – сиделка вместе с Тамарой, в другой размещался Перегудов. Теперь его спальное место – софу заняла Вика. Можно, конечно, и для раскладушки уголок выкроить, но парню находиться рядом с женщиной, отношения с которой они давно выяснили и открывать эту главу снова, не хотелось. Поэтому Илья, не распаковывая рюкзак, покидав в чемодан остальные вещи, загрузился в машину и поехал к Никите. К кому же еще?
Агафонов без возражений выделил другу диван, на котором и спал сейчас Илья, убеждая себя, что подобное положение – временное. Пока не удастся найти квартиру. Но, честно говоря, съемное жилье Перегудову не по карману. Илья продолжал, пока Вика устроится на работу, оплачивать сиделку для мамы Тамары. Что практически съедало весь бюджет ответсекретаря. Надо отдать должное Никите, про затянувшийся визит другу не напоминал. Тем более что в данный момент Агафонов, известный ловелас и дамский угодник, находился в простое: расставшись с последней пассией, ожидал появления на горизонте новой.
– Выбор невелик: картошка или макароны, – констатировал Илья: по негласной договоренности готовкой вечерней трапезы занимался именно он, нечто вроде добровольной платы за гостеприимство.
– Может, по дороге в супермаркет заскочим и купим замороженные пельмени? – предложил Никита, но тут его взгляд упал на знакомый смартфон. – Опять фотографиями любовался?
– Не верю, что Тая так просто взяла и уехала, – сердито постучал карандашом по столу Илья. – Бросив телефон. Если случайно забыла, то непременно позже бы позвонила и попросила вернуть. И это – не единственная нестыковка. Ведь я слышал… слышал!.. чей-то крик, видел мелькание теней. Для тебя, криминального журналиста, неужели в этой ситуации нет ничего подозрительного? Неужели тебе не хотелось бы разгадать тайну: что действительно произошло на острове? И разыскать для начала Таю?
