Глава 18
Виталий достал из бокового кармашка сумки солнцезащитные очки и поплотней надвинул их на переносицу. День выдался в полном соответствии с названием нового, летнего месяца. Было еще только девять утра, а солнце нагрело плечи его джинсовой куртки весьма основательно. Ему хотелось снять куртку, но он не решился сделать это из-за пистолета, который рукояткой упирался ему в пупок. Несмотря на то что он шагал вдоль шоссе уже за пределами Москвы, мимо проносилось, как назло, слишком много машин. В придачу он со вчерашнего вечера ничего не ел. Особого аппетита не наблюдалось, но желудок ныл, и во рту было препротивно. Виталий в тысячный, наверное, раз взмахнул рукой, став лицом против движения машин, но беленький «Москвич» просвистел мимо него, как метеор.
Виталия очень беспокоила возможность погони. Если враги сумели рассовать своих людей по вокзалам, то у них достанет и средств, и наемников, чтобы просто разослать на всякий случай по всем подмосковным трассам несколько машин. Он в глубине души рассчитывал, что их богатая рэкетирская контора наплюет на пятьдесят пять тысяч долларов. Но полный чемодан с пузырьками из-под пенициллина разозлил их. Теперь это уже дело чести — найти кидалу и растерзать его. Виталий живо вспомнил, как они с Коляевым не спали всю ночь и выжимали одноразовым шприцем со снятой иголкой кашицу из хозяйственного мыла в стекляшки. Что и говорить, они перебрали десятки вариантов, начиная от свечного парафина и заканчивая топленым салом. Когда мыло подсохло, они стали делать на каждом флакончике машинкой «Тродат» чернильные оттиски, идеально похожие на буквы двух флакончиков с подлинным ядом. Резиновый шрифт пришлось заказать у знакомого Виктора, плешивого часовщика-айсора, который на досуге вырезал из плотного силикона экслибрисы. Ювелирная работа… Эх, Витька, Витька… Тут Виталий глубоко вздохнул и потупил увлажнившиеся глаза.
Да, для врагов было бы логично выслать погоню по дорогам Подмосковья: раз преследуемый улизнул у вокзала, то он понял, что на всех вокзалах и портах его могут караулить. Виталий, правда, провел больше часа в березовой роще, как только выехал за пределы столицы. Но ведь погоню могли выслать и позднее. От этой мысли его слегка передернуло, и он свернул по ярко-зеленой траве в сторону осиновой посадки. Действительно, какая глупость с его стороны — идти вдоль дороги. Наверное, если бы он был на самом деле каким-нибудь хич-хайкером, автостопщиком, его бы давно подобрала добрая машина. То ли дело было в его сумрачной, небритой физиономии, то ли ангел-хранитель приберегал для него в недалеком будущем наиболее выгодного попутчика.
В посадке он присел на траву и привалился спиной к стволу дерева. Хотелось пить, и он с зудящим звуком вытянул знакомую с детства сладковатую трубчатую былинку и стал ее покусывать. Действительно, куда он ломится? Его желание убраться подальше от опасности понятно. Вот только куда? Где он собирается пересидеть? В жизни Виталия сложилось так, что он нигде не был, кроме своего родного Воронежа и Москвы. Города и городишки, где ему доводилось провести часок проездом, не в счет. Практически ему по плечу любая точка России… Идиот! Он может преспокойненько отсидеться в посадке до вечера. Потом он проедет попуткой до ближайшего городка и позвонит в Курск этой самой Веронике. Женька назовет ему адресок. Он вообще может попросить ее снять для него квартиру — неофициально, без нотариуса. И все! Лежи на тахте с журнальчиком на морде!
Но эта идея недолго ему нравилась. Его и прежде сверлило тайное опасение, что он может приносить несчастье близким. И стоило ему подумать о поездке домой (картина: матушка тайком носит ему на явочную квартиру вареники с клубникой), как это мистическое подозрение усиливалось. Выползало откуда-то из мозжечка мерзким червячком. Поехать в Курск к Женьке под бочок? Дудочки!
Куда пойти, куда податься? Виталий закурил, хоть и без удовольствия, и вытянул из сумки ксерокопию своей увеличенной фотографии. Да, ребята работают оперативно. Он звонил Витьке без десяти час. Через минуту они его убили. Он вызвал милицию тут же. Враги наделали его рожиц и в каких-то пару часов после находки фотографий уже обвязали красными флажками всю Москву. А всю ли? Итак, они наверняка нашли официанта. «Витаха!» — тьфу ты, сволочь какая. Он опознал его по фотографии из альбома Коляева. Ну конечно, у него в альбоме была их фотография после встречи выпускников школы. Они фотографировались в феврале два с лишним года назад. Ну конечно: шли подвыпившей ватагой, просто гуляли. На кругу под монументом в виде настоящего самолета стоял какой-то унылый армянин с «Зенитом» на треноге. Это ночью-то! Они и сфотографировались. Армянин шабашил от солидной студии: каждый из них потом забрал у него очень четкую черно-белую фотографию, да еще с витиеватыми буковками: «Воронеж-97. Чудные школьные годы вдали…» Это подумать только, какие совпадения: ведь Витька терпеть не мог школу. Никогда не ходил на встречи выпускников. А тогда они приехали из Москвы с разницей в два дня и случайно столкнулись на улице. Выпили в кабачке, потом он затащил Коляева на вечер в актовый зал школы. На удачу Коляева там не оказалось никого из бывших одноклассников. Коляев никогда бы не забыл им прошлых бойкотов и обструкций… И вот он потащил за свой счет пеструю группку из разных выпусков в ресторан. Они навряд ли знали Витьку, эти пять девиц и двое ребят. Но в ресторан пошли с большим энтузиазмом, что и говорить…
Да, у Коляева не было больше фотографий, по которым убийцы могли наверняка узнать не только имя, но и родной город. Всего два фото: одно ему подарил бывший первокурсник В. Жуков с подписью на обороте: «Коляю от Виталика (Витуса) Жукова» — вот откуда имя! И даже кличка (Виталий криво усмехнулся). И вторая фотография — девять подвыпивших ребят под крылом самолета темным февральским вечером. Вот вам и город, где родители живут. Об угрозе для родных думать просто не хотелось, и он замотал головой — «о нет, нет, только не это!».
Куда пойти, куда податься? Чем быстрее он осядет в берлогу, тем лучше. Главное, нигде официально не светиться. В магазин — и обратно. В магазин — и обратно. И лучше в позднее время суток. Сейчас не коммунизм, сейчас в любом городе круглосуточные шопы завелись. Вопрос вот в чем: сколько времени эти зверюги будут кипеть яростью? Неделю? Месяц? Ведь не станут же они носиться за ним до усрачки. Что, Леньчик, заработал полторы тонны? Интересно — долларов или рублей? «Долларов, — подумалось самолюбиво, — конечно, долларов». Что потом? Суп с котом: сейчас за бабки можно все. Купить себе, в конце концов, паспорт на другую фамилию, нацепить очки с простыми стекляшками — ищи-свищи. Или расписаться с Женькой где-нибудь в Уссурийске и взять ее фамилию. Виталий Данилов — звучит? Назови хоть горшком, только в печь не сажай.
Самое жуткое, если эти гниды пойдут на принцип и напишут официальную заяву. И его объявляют во всероссийский розыск. «Тебя по-содют — а ты не воруй!» Конечно, он может рассказать, в случае поимки, что они убили Витьку. Только если его возьмут, он и часа не проживет. Придушат там же в камере. Может такое быть?
Ему стало не по себе, потому что внутренний голос выкрикнул: «Еще как может!» Действительно, если человек лег на дно, силами одной фирмы его искать по такой слоновьей стране — накладно. А вот загрести жар руками государства — очень даже может быть. Этот Мазютин вон в депутаты хочет просочиться. Это тебе не тараканам попки откусывать, как говаривал Коляй. Эх, Коляй, Коляй…
