– Ждите здесь. – Альфонсио удалился.
– Егор, ты должен мне все объяснить! Немедленно!
– Но мама, сейчас не самое подходящее время!
– Немедленно! Прежде всего, кто такой Сверкающий?
– Ну, Сверкающий – это маг, король Большого Острова…
– Император. Три дня назад Сверкающий принял титул императора.
Я резко обернулся. В дверях, улыбаясь, стоял Мервин.
– Здравствуй, Энинг, рад тебя видеть. – Он подошел ко мне, взял за плечи и обнял.
– Я тоже рад вас видеть, Мервин.
– А меня, значит, ты не рад? – раздался насмешливый голос от двери. – Ну вот, делаешь людям добро, делаешь, работаешь тут на него не покладая рук, а он ноль внимания. А я ему деньги зарабатываю.
– Нарнах, – я повернулся в сторону говорившего, – Напомни-ка мне, сколько заработал ты и сколько составляет моя прибыль? Мы тут немного посчитаем, а потом решим на кого же ты работаешь не покладая рук.
Нарнах рассмеялся.
– А ты ничуть не изменился, Энинг. Также остер на язык, как и прежде. Но я действительно рад, что ты до сих пор живой.
– Рад, что я живой или рад, что сохраняется прибыль?
– Естественно рад, что сохраняется прибыль, – тут же парировал Нарнах. – Кстати, может нам стоит пересмотреть договор? В связи с увеличивающимся риском для тебя, может мне стоит увеличить мою часть, чтобы как можно больше успеть заработать?
– Какое совпадение, я только что хотел попросить тебя о том же, правда, увеличить доходную часть для меня.
– Вам не надоело? – поинтересовался Мервин, с улыбкой разглядывая нас. – Нарнах, не пытайся казаться человеком, которого заботит только прибыль, тебе все равно никто не поверит.
– Почему? Я деловой человек и прибыль превыше всего.
– Да? – Мервин ехидно посмотрел на него. – А кто требовал от своих агентов постоянно присматривать за неким Энингом. А кто тут чуть с ума не сходил, когда Энинг вдруг перестал отвечать на твои вызовы?
Я удивленно посмотрел на Нарнаха. Тот отчаянно покраснел.
– Я только защищал человека, который приносит мне огромную прибыль.
– Я, конечно, уже старик, память не та, но все же помню, как кое-кто сказал, что готов отказаться от доходов по грамоте, только чтобы…
– Все ложь! Гнусная инсинуация!
Я же с интересом смотрел на Нарнаха, который открывался мне совершенно с неожиданной стороны. Не то, чтобы я не ожидал такого, просто мне не представлялось до каких пределов он готов пойти ради партнера. Теперь же становилось понятно, что, несмотря на нашу короткую встречу, я для него гораздо больше, чем партнер. Если бы не разница в возрасте, можно было бы сказать, что он мой друг. А так… скорее всего он решил взять на себя отцовские функции.
– Я запомню это, Вильен. Спасибо.
– Не стоит, – буркнул он. – Но сейчас важно не это. Гильдия купцов собирается на заседание. Они хотят лишить нас права пользоваться грамотой. Основание то, что ты должен был сам представить меня.
– Но это чушь! Такого нет ни в одном законе!
– Верно, – заметил Мервин. – Однако Вильен тоже не до конца осведомлен. Тут недавно мне на стол лег один проект. В нем предлагается в центре города установить памятник спасителю Амстера. С этой целью мне предложено выступить посредником между героем и купеческой гильдией. – Мервин явно с трудом сдерживал смех. – В общем, все уважаемые купцы города просят забыть рыцаря Энинга об оскорблении и нижайше… – Мервин фыркнул, – нижайше просят не обижаться. И если рыцарь согласится предать забвению этот оскорбительный документ, они готовы компенсировать моральное оскорбление, которое было нанесено ничтожеством Севаном тем, что поставят знаменитому герою памятник в центре города.
– Так и сказали? – с интересом спросил я, забыв и о родителях и о брате. Как-то получилось, что они были просто выключены из разговора, а я на время даже забыл о них. – Они что, действительно готовы это сделать? Но ведь я слышал, что в Амстере есть закон, который запрещает ставить памятники при жизни.
– Энинг, ты плохо представляешь мышление купцов. Поверь мне, если ты потребуешь памятник из чистого золота, то они согласятся даже на это. Те потери, которые несут они от твоей договоренности с Нарнахом, гораздо больше, чем расходы на установку памятника из золота. Твой друг умеет вести дела. В Амстере все купцы стонут от деловой хватки твоего партнера.
– Мервин, вы только не обижайтесь, но почему тогда вы помогаете нам? Ведь Амстер теряет от этого? А ведь вы должны заботиться, прежде всего, об Амстере.
Мервин серьезно посмотрел на меня.
– Не знаю, поймешь ли ты меня, но я считаю, что Амстеру совершенно необходима такая встряска. Она пойдет ему только на пользу. Понимаешь, мы слишком привыкли считать себя великой торговой державой, которая держит в руках восемьдесят процентов морской торговли. В своей успокоенности мы уже не хотим замечать, что на морях нам все чаще и чаще приходится встречаться с кораблями бриттов и галлийцев. Они прокладывают новые пути, в то время как мы довольствуемся старыми. За последние сорок лет Амстером не был проложен ни один новый торговый путь. Мы начинаем терять свои позиции. Ты же со своим другом поднял огромную волну. Это оживило наших купцов. С момента начала деятельности Нарнаха произошло резкое оживление в торговле. Он заставил шевелиться очень многих. Теперь, чтобы не потерять, наши купцы вынуждены действовать. Если коротко, то я считаю, что хоть Нарнах и забирает много денег у Амстера, не платя никаких налогов, но он разворошил наше сонное царство, заставил задуматься о наших позициях на мировых рынках. А это в настоящее время для Амстера гораздо важнее тех денег, которые получает Нарнах. Именно поэтому я благодарен ему за эту деятельность и благодарен тебе, за то, что ты нашел такого человека.
Честно сказать, я не все понял. Понял только, что Нарнах каким-то образом способствует оживлению деловой жизни Амстера, что очень радует Мервина. Так я и сказал.
– Примерно так. Только, Энинг, не слишком ли вежливо забыть о своих спутниках? Может ты представишь их нам?
Ох! Я растерянно замер. Совершенно забыл о родителях. Конечно, я рад встречи с Мервиным и Нарнахом, но это не повод забыть о родственниках. Впрочем, моя забывчивость объяснялась еще и тем, что они сами не напоминали о себе, а, глянув на них, я понял, чем это было обусловлено. Наверное, мне все же стоило рассказать им все, а не скрывать свои похождения. Мне даже трудно описать их состояние. Ошеломление? Потрясение? Просветление? А может все вместе и еще что-то?
– Прошу прощения. Это мои родители. Мама, папа. А это мой брат Виттор.
Нарнах бросил в мою сторону пристальный взгляд.
– Почему-то мне кажется, что для них все произошедшее немного неожиданно. Есть такое подозрение, что ты очень многое от них скрыл.
