Книга Юность Розы, страница 92. Автор книги Луиза Мэй Олкотт

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Юность Розы»

Cтраница 92

– Опасность возбуждает, вот отчего я люблю ее. Ни один человек не посмеет назвать меня трусом… Только попробуй! Я ничего не боюсь, и лошади не покорить меня. Я сверну ей шею, если она заставит меня отказаться от моих убеждений. Нет… Я не то думаю… Не беспокойтесь… Все это справедливо, – и Чарли рассмеялся без тени веселости, чем окончательно смутил Розу.

– Приятно вы провели сегодняшний день? – Роза наблюдала, как он вытащил сигару и спичку и с трудом соображал, что именно нужно зажечь, а что раскурить.

– Сегодняшний день? О, великолепно! Я сделал сто тысяч визитов и отлично поужинал в клубе. Рэндал больше не мог петь, но я вылил на него стакан шампанского и заставил спеть мою любимую старинную песню: «Лучше смеяться, чем вздыхать…»

Чарли запел эту застольную песню, размахивая спичкой, словно это был стакан вина над головой Рэндала.

– Тише! Вы разбудите тетю, – воскликнула Роза таким повелительным тоном, что он запнулся и смущенно попытался оправдаться:

– Я хотел показать, как это надо петь. Не сердитесь, дорогая… Посмотрите на меня, как сегодня утром, и я больше не спою ни единой ноты! Просто я сегодня весел… Мы выпили за ваше здоровье, а они все меня поздравляли. Я, конечно, им говорил, что еще ничего не решено… Ах, как это я проболтался. Ну, ничего… Я часто попадаю впросак, а вы всегда меня прощаете. Простите же и теперь, не сердитесь, дорогая!.. – уронив вазу, он пылко рванулся к Розе, так что та вынуждена была спрятаться за кресло.

Злости не было, девушка была лишь крайне оскорблена и напугана, потому что поняла наконец, в чем дело. Ее лицо мертвенно побледнело, и Чарли, осознав свою оплошность, начал просить прощения.

– Мы поговорим об этом завтра; теперь слишком поздно. Уходите, пожалуйста, пока дядя не вернулся, – она старалась говорить спокойно, но дрожащий голос и горечь в глазах выдавали ее.

– Да, да, я уйду… Вы устали… Завтра я все приведу в порядок, – имя дяди на минуту отрезвило Принца и он неровной походкой направился к двери. Внезапно с улицы донесся звук копыт, Чарли остановился, оперся о стену и проговорил:

– Это Брут отвязался! А пешком я домой не дойду, у меня страшно кружится голова. Это все от холода, Роза, а не то, что вы подумали! Да, я еще и простужен, это все простуда. Пусть кто-нибудь из слуг меня проводит, лошадь теперь не догнать. Боюсь, меня хватится мама, когда вернется домой, – и он со смехом схватился за ручку двери.

– Нет, нет, никому не показывайтесь! Пусть никто ничего не знает! Останьтесь здесь до возвращения дяди, он вам поможет. О Чарли! Как вы могли! Вы ведь обещали мне! – с мучительным стыдом Роза подбежала к нему, оторвала его руку от ручки двери и повернула ключ, а затем, в ужасе от его бессмысленной улыбки, упала в кресло и закрыла лицо руками. Эти слезы могли бы отрезвить Чарли, если б не было слишком поздно. Юноша оглядел комнату блуждающими, стеклянными глазами, стараясь вернуть себе рассудок. Жар, холод, возбуждение и бесчисленные тосты сделали свое дело, сопротивляться стало невозможно, и, признав свое поражение, Принц с невнятным бормотанием качнулся к дивану и упал на него ничком. Так Чарли вступил в Новый год.

Роза безутешно плакала оттого, что нечто дорогое умерло для нее навсегда. Женщины часто мечтают об идеале и возвышают своей любовью самого обыкновенного, недостойного смертного. Разочарование тяжко отзывается в сердце молодой девушки, особенно разочарование в первой любви. Еще утром девушке казалось, что, исправив свои недостатки, именно этот кузен станет ее героем. Она с удовольствием представляла себе, как будет постепенно воспитывать в Чарли благородные качества. Увы! Сладкие грезы бесследно исчезли, а пробуждение оказалось тяжким. Сопящее на диване существо при всем желании Роза никогда бы не смогла окружить ореолом романтических мечтаний или одарить свойствами идеальной натуры.

Чарли тяжело дышал во сне, всклокоченный, с открытым ртом и покрасневшим лицом. Рядом валялась маленькая растоптанная роза. Какой жалкий контраст с тем блестящим молодым человеком сегодняшнего утра!

Многие девушки легко простили бы Прекрасному Принцу этот проступок, который в свете не считается преступлением, но только не Роза. Она со стыдом прикрыла глаза, чтобы не видеть, как человек превратился в животное. Девушка всегда презирала эту слабость в чужих людях, что уж говорить о близком человеке? Сердце ее наполнилось горечью, ум – мрачными предчувствиями. Итак, она плакала о Чарли, каким он мог бы быть, и оберегала Чарли, какой он был на самом деле. Не в силах справиться с собой, Роза прижала руки в груди и дотронулась до анютиных глазок. Цветы уже завяли, но сердцевина темных лепестков еще золотилась. Девушка тяжело вздохнула и подняла голову:

– Душевный мир понадобился мне скорее, чем я думала!

Послышались шаги дяди, Роза бросилась отворить дверь. Глазам опекуна предстало настолько расстроенное лицо, что он остановился и с беспокойством спросил:

– Боже, дитя мое! Что случилось? – а когда Роза молча указала на диван, прибавил: – Он ушибся? Болен? Умер?

– Нет, дядя, он… – Она не могла произнести ужасного слова и лишь прошептала: – Будьте снисходительны к нему! – и убежала в свою комнату, рыдая так, словно над их домом разразилось ужасное несчастье.

Глава X
Грустная и трезвая глава

– Как он будет смотреть мне в глаза, что скажет? Забуду ли я это когда-нибудь и смогу ли снова стать счастливой? – Роза без конца задавала себе эти вопросы, проснувшись после короткого сна, последовавшего за долгой бессонницей.

Ей казалось, что весь мир изменился, стал бесцветным, заразившись печалью ее души. Откуда было знать молодой девушке, что на свете прощаются гораздо бо́льшие грехи, забываются более тяжкие разочарования, утрачиваются более возвышенные надежды и разбивается такая любовь, по сравнению с которой ее невинное увлечение – всего лишь девичий каприз. Ее удивляло, что солнце светит все так же ярко, что ее канарейка радостно поет, встречая новый день, что огонь в камине все так же весело трещит на поленьях. Роза не стала украшать прическу лентами, лишь подошла к зеркалу и сказала своему печальному отражению:

– Бедняжка! Ты думала, что на новой странице тебя ждет что-нибудь приятное? До сих пор твой роман было легко и отрадно читать, но, похоже, теперь начинается грустная и трезвая глава.

В дверь постучали, приглашая к завтраку. Вдруг она подумала, что Чарли, наверное, еще в доме, и поспешно открыла дверь, за которой стоял доктор Алек с приветливой улыбкой на лице. Тревожным шепотом, как будто о смертельно больном, она спросила:

– Ему лучше, дядя? Не скрывайте от меня ничего, я все выдержу.

У многих мужчин наивное отчаяние и эта фраза вызвали бы невольную улыбку. Но доктор Алек бережно относился к душевной чистоте своей воспитанницы, считая ее главной прелестью юности, и надеялся, что его девочка никогда не будет равнодушной и безучастной к человеческому пороку, каким бы безобидным он ни казался. Итак, он ответил серьезно, хотя и бодрым голосом:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация