– Призрачный щит делает своего владельца невидимым? – уточнил Надодух.
– Именно так, мсье Сенусерт, – подтвердил директор. – По желанию владельца, разумеется. Его самого и тех, кто рядом.
– То есть он лежит где-то здесь, но его никто не видит и не может найти?
– Вы повторяетесь, мсье Сенусерт, – покачал головой профессор Бронте.
– Несколько сотен счастливчиков его все-таки нашли, – негромко напомнила Генриетта. – Странно, что эта груда костей никак не выдает его положения.
– Так, и что нам делать, профессор? – спросила Анита Горамник.
– Найти щит и доставить в колледж, пока он не убил кого-нибудь еще.
– Но как?
– С вами потомок Темного Лорда, молодые люди. И знания, полученные вами за пять лет учебы. Так что прошу приступать, – директор широким жестом указал на долину. – Вам нужен годовой зачет или нет?
Долина лежала перед ними, сочно-зеленая, как рюмка с абсентом, и шелковистая, как пух горной козы. Похоже, животные тоже недолюбливали эту долину, поскольку густую зеленую траву никто не выедал, и она поднималась ровным ковром по колено высотой. Во многих местах были разбросаны островки кустарника. Видимо, в низинах, где скапливалась вода. Деревья же не росли нигде.
– Что будем делать? – на этот раз спросил Дубус, широко развернув плечи. – Разойдемся на несколько шагов и прочешем цепочкой?
– Тут километров десять в длину и полкилометра в ширину, – ответил Цивик. – Года два «чесать» придется. Зачем нам зачет за этот год на выпускном экзамене?
– Можно попытаться сделать лозу, – предложила Генриетта. – Мадам Кардо говорила, что так удается найти любые спрятанные тайны.
– Тот же «чес», но только в профиль, – ответил Надодух. – Чтобы лоза показала находку, над нею нужно пройти.
– Срисовать долину, напитать картинку здешней силой и поискать по ней, – предложила Анита. – Подозрительные точки проверить уже на месте.
– Рисовать будет быстрее, чем прочесывать, – согласился и Надодух.
Битали послушал своих друзей, покивал, а потом медленно пошел вперед.
– Ты куда, дружище? – направился за ним недоморф. – Чего-нибудь заметил?
– Нет, – покачал головой Битали. – Но может быть, я что-нибудь почувствую? Все же я потомок Темного Лорда. Неужели щит не откликнется на мое появление?
Остальные ученики двинулись следом, прислушиваясь и оглядываясь, надеясь уловить какие-нибудь изменения в мире вокруг.
Так, в тишине, они прошли около километра – но ничего интересного не заметили.
– Глупости какие! – первым не выдержал Цивик. – Мы образованные люди или просто гадалки уличные? Сколько можно вот так, бессмысленно, кружить? Нужно придумать какую-нибудь методику и следовать ей, пока не добьемся успеха.
– Ну давай, предлагай, умник! – оглянулась на него Генриетта.
– Ну и предложу! – Цивик подумал и закончил: – Отлучусь ненадолго и предложу!
– И то верно, – подала голос отличница. – Нас пять лет учили. Неужели ничего придумать не сможем?
– Ты предлагай, предлагай, не останавливайся, – кивнула и ей Вантенуа.
– Если хотим что-то придумать, нужно хотя бы пытаться! Ну, например… Что, если уменьшить эту долину и забрать ее целиком?
– Всю долину? – почесал в затылке недоморф. – Не, на такое даже у Темного Лорда силы не хватит!
– Снять мороки! Призрачный щит наверняка мороком хозяина защищает. Попытаемся пройти по долине с заклинанием «обсессион», и он откроется.
– Тут все так заросло, что не увидим даже открывшийся, – покачал головой Ларак.
– «Вэк»! – вскинул палец Дубус. – Это заклинание сносит все – и видимое, и невидимое. Щит отшвырнет, и мы его увидим!
– Даже если его отшвырнет, он все равно невидим, – развел руками недоморф.
– Дубус, ты гений! – остановилась отличница. – Точно! Так и есть!
Она подскочила к парню, вымахавшему выше ее на две головы, подпрыгнула и чмокнула в подбородок.
– Что он придумал, объясни?! – недовольно глянув на широкоплечего одноклассника, спросил Надодух.
– Кости! Вокруг щита должны быть из них целые завалы! – схватила его за бакенбарды девушка. – Если заклинание их разметает, то щита мы, может, и не увидим, а фонтан из костей обязательно! И будем знать, где искать невидимку.
– А где Цивик? – обвел друзей взглядом Битали.
– Пописать отлучился, – ответила Генриетта. – Сейчас догонит.
– Где?
– Да там, позади, – махнула рукой Вантенуа. – Ну понадобилось человеку, чего вы так нервничаете?
– Ладно бы человеку… – покачал головой Битали. – Но вот Цивику…
– Это верно, – забеспокоился и недоморф. – Цивик с его «везением» не может ни во что не влипнуть. Тем паче что за все утро еще ничего не сломал и не опрокинул, – и Надодух закричал во весь голос: – Ци-иви-ик!!! Ты где-е?!!
Ответом стал лишь слабый шелест травы.
– Вот проклятье! – сплюнул Битали. – Генриетта, где он свернул?
Компания быстрым шагом вернулась по своим следам, и цветастая Вантенуа показала на полоску примятой травы, протянувшуюся к островку ивовых зарослей:
– Вот здесь…
– Цивик! – Надодух сунулся было следом, но Анита ухватила его за плечо:
– Куда лезешь? Жить надоело?
Битали Кро, вытянув из кармана волшебную палочку, зажмурился и сделал глубокий вдох, мысленно стягивая со всего тела, словно теплую пленку с кожи, всю силу, что только в нем имелась, скатил ее к самому кончику палочки и коротким движением метнул вперед:
– Обсессион!!!
Заросли вздрогнули, по ним прокатилась легкая дрожь, словно взметнулся вверх горячий воздух и… И ничего не изменилось. Не считая того, что под самыми корнями появилась узкая коричневая полоска.
Все вместе друзья сделали несколько шагов вперед, и Генриетта сглотнула:
– Это же кости!
– Да уж… – покачал головой Дубус. – Мимо такого попадалова Цивик точно пройти не мог.
– Стойте! – вскинула руки Анита. – Мы же не знаем, на каком расстоянии убивает щит!
Молодые люди замерли, и только Битали, после короткой заминки, продолжил путь вперед.
Насчет костей отличница ошиблась. Жертв, может статься, были и сотни – вот только останки их, оставшись открытыми дождям и солнцу, превратились в труху, из которой торчали где отдельные костяшки, где обрывки ремней и ржавые клинки, а где и целые черепа. Единственное, так это трухи накопилось столь много, что через нее уже не пробивалась трава, и под кустами было сухо и чисто.
Цивик, разумеется, лежал здесь – распластался меж корявых корней со столь счастливым выражением лица, словно перед смертью успел догадаться о своей находке.
