Альена нахмурилась.
— Я такого не помню.
Дядя усмехнулся.
— А ты прогуляла этот урок. Я специально проверял.
Альена опять покраснела. Заерзала в кресле. Дядя поднялся с колен и потрепал ее по голове.
— Ты молодец, девочка.
Альена смутилась вконец. Даже постаралась поглубже зарыться в кресло. Дядя же вернулся на свое место и посмотрел на Михаила Леонидовича.
— Ну-с, молодой человек, будут ли у вас какие вопросы?
— Не такой уж я и молодой, — буркнул Михаил. — Сорок лет все-таки.
— Ну надо же! — восхитился дядя. — Вот что, молодой человек, когда доживете до моих шестисот лет, тогда мы и поговорим с вами по поводу вашей молодости или старости. И я вовсе не хотел вас обидеть. Просто… просто примите как данность то, что вы здесь самый младший. Даже мой племянник, хотя он еще и мальчишка, обладает большим жизненным опытом, чем вы. Хотя тут все относительно.
Михаил Леонидович потряс головой.
— Мне трудно с этим свыкнуться. Я всю жизнь считал, что рай и ад — это сказки. Ангелы, черти… Но даже если они есть, то я все представлял себе не так. Нечто… нечто… другое, в общем. Мне трудно объяснить.
— Ну почему, я прекрасно понял, — кивнул дядя. — Вы ожидали нечто необычное и прекрасное, а тут почти Земля. Даже интриги те же. Войны и борьба.
Михаил Леонидович кивнул.
— Да, я примерно это и хотел сказать.
— Что такое рай и ад, я объяснять вам не буду. Сами поймете потом. А вот по поводу ваших представлений… Знаете, если бы нас создал Бог, то, думаю, они были бы недалеки от истины. Но все дело в том, что наши создатели — это вы, люди. Ваша вера создала нас. И мы существуем, пока вы верите. И поскольку наши создатели вы, то мы никак не можем быть лучше вас. Но мы можем расти вместе с вами. То, что рай и ад начинают сотрудничать — в этом есть и ваша заслуга. Мы помогаем вам пройти ваш путь, а вы помогаете нам. Можете считать, что это симбиоз.
— Допустим. Но какова конечная ваша цель? У всего ведь должна быть цель.
— Цель? — Дядя ссутулился. — Цель есть. Наша цель — помочь вам стать богами.
— Что?! — От такого заявления Михаил Леонидович даже поперхнулся.
— Да. Чему вы удивляетесь? Ведь у вас же сказано, что Бог создал людей по образу и подобию своему. И он создавал не игрушки, но помощников. А такую власть, какой обладает в вашем понимании Бог, могут получить только люди достойные. Люди с чистой душой. Вы будущие Творцы. А Земля… можете рассматривать ее как испытание для ваших душ. Некоторые, как Павел Константинович, ломаются и начинают пренебрегать своей душой. Они начинают убивать в себе Бога. Настойчиво и целенаправленно. Что ж, это их путь. Люди свободны в своих желаниях и поступках. Постепенно им удастся это, и тогда душа умрет. Рассеется в бесконечности. Это произойдет не сразу. Душа людская очень живуча. Человеку всегда дается несколько шансов. А мы… мы помогаем. В раю мы показываем душам, чего они могут достигнуть, если будут растить Бога в своей душе. В аду… думаю, вы сами теперь понимаете функцию ада. Кто-то должен делать и эту работу. Можете считать чертей чем-то вроде судей вашего мира. Судей, которые выносят приговор и исполняют его.
Михаил Леонидович потрясенно потряс головой.
— Но ведь Эзергиль помогал душе, а не наказывал? Вы же только что говорили, что существует разделение.
— Верно. Но когда представители ада и рая должны научиться действовать совместно, то у них, по меньшей мере, должна быть общая цель. Такой целью может быть либо помощь попавшему в беду человеку, либо наказание явного злодея. Только вот беда в том, что ангелы… как бы вам сказать… они несколько консервативны. И им очень трудно было бы принять действия Альены и Эзергиля, если бы они хотели кому-то причинить вред. А ведь наказание даже настоящего злодея — это все равно вред.
— А как примут в аду то, что Эзергиль помогал? — поинтересовался Михаил Леонидович.
— Совершенно спокойно. Ад несколько более демократичен в этом отношении. Вы, люди, правильно говорите: демократия в аду, а на небе царство. По большому счету там всем наплевать, чем занимается Эзергиль на Земле. Главное, чтобы он не нарушал Закон и достиг поставленной цели. Если это удастся, то это оценят.
Михаил Леонидович задумался.
— Никогда б не подумал, — покачал он головой. И тут, словно его только что озарила какая-то мысль, он воскликнул: — Стойте! Это что же получается, я живу уже не одну жизнь на Земле?
— Если быть точным, то это ваша пятая жизнь, — признал дядя. Похоже, его ничуть не удивила смена темы.
— И… и куда попадала моя душа после тех пяти раз? В ад или рай?
Дядя нахмурился.
— Зачем вам это знать? Думаете, вам будет легче?
Михаил Леонидович задумался.
— Думаю, нет. А что будет с вами? Я имею в виду, когда люди станут Творцами, а те, которые, как вы говорите, недостойны, рассеются в космосе.
— С нами? Мы уйдем. Наша работа будет закончена. Мы существуем, пока нужны вам, людям. А Творцам мы уже не нужны.
— Просто исчезнете? И все?
— И все, — кивнул дядя. — Я понимаю, к чему вы клоните, но у нас нет души, как у вас, людей. Нас ведь создавал все-таки не Бог. Вы еще не можете наделять создания душой. И для нас смерть — это не переход в другое состояние. Для нас она действительно Смерть. Бесповоротная и окончательная.
— То есть вы смертны?
— Да. Мы живем долго. Гораздо дольше вас, но мы смертны. Более того, нас можно убить.
— Ну да. Я видел, как в… вашего племянника попали из пистолета три раза, а он только головой потряс.
В тебя бы так попали три раза! Посмотрел бы я, как ты головой тряс. Нашелся тут умник.
— Да. На Земле мы почти неуязвимы. Но убить нас можно. Кстати говоря, если бы Павел Константинович стрелял в Альену, то он ее убил бы. Понимаете, для ангелов на Земле нет преград и запретов. Но их может убить человек без души. Тот, кого вы зовете бездуховным. Которые старательно убивают в себе Бога. А таких ведь немало. Помните о числе Зверя? Это не шутка.
— То есть Альену могли бы убить? — поинтересовался Михаил Леонидович. — Он как-то странно посмотрел на девочку.
— И убили бы, — буркнул я. — Это она закрыла собой Алешу. Я уже потом ее отпихнул. Меня-то этот ваш главарь убить не мог. Он же нам принадлежит.
Михаил Леонидович кивнул, словно я сказал что-то, что подтверждало его мысли.
Дядя испуганно глянул на Альену и покачал головой.
— И эта девочка сомневалась, что мой выбор достойный.
Альена промолчала. Я тоже.
— А тебя кто мог убить? — поинтересовался Михаил Леонидович.
— Меня? Ваш друг Федор.
