— Ну ты долго там меня собираешься разглядывать?! — едко поинтересовалась Альена. — Кто-то говорил, что нам спешить надо.
Я едва не покраснел. Однако на всякий случай отвернулся, сделав вид, что разглядываю соседей.
— Я просто изучаю обстановку, — значительно произнес я таким тоном, каким обычно говорит командующий войсками перед решающей битвой.
Альена покосилась на меня, но мою последнюю фразу оставила без комментариев. Вместо этого только спросила:
— Ты уверен, что нам надо вдвоем появляться? Для Алеши это может быть сигналом к тому, что его опять обманули. Он мне ведь верить начал.
— Все путем. Поверь мне. Мы сыграем в древнюю людскую игру: хороший и плохой. Думаю, жребий кидать, кому какая роль достанется, не будем.
— Пожалуй, — хмыкнула Альена.
— Рад, что ты со мной согласна. Я и в самом деле смогу хорошо изобразить ангела… шутка, — успел я крикнуть раньше, чем Альена успела нащупать что-нибудь тяжелое. Порой я действительно начинаю сомневаться, кто из нас двоих черт, а кто ангел…
Успели мы, похоже, вовремя. Во дворе уже готова была разразиться маленькая, но далеко не победоносная война. Алеша чуть ли не с кулаками лез на Ксефона, который его поддразнивал. Григорий Иванович пытался сдержать мальчика. Отец Алеши пытался прийти на помощь сыну, но Алеша от него шарахался сильнее, чем черт от лада… э-э… черти, вообще-то, от ладана не шарахаются. Нам просто запах не нравится. Короче, просто шарахался. Священник пытался всех примирить, но Ксефон своими шутками и поддразниваниями сводил все его усилия на нет, чем очень его сердил. Еще чуть-чуть и художнику придется сдерживать двоих.
Мы с Альеной встали рядом друг с другом напротив этого бедлама и переглянулись.
— Ты уверена, что люди в состоянии сами решить свои проблемы? — поинтересовался я.
— Надо просто верить. — Однако в ее голосе особой веры не прозвучало. — К тому же это ты настаивал на том, чтобы свои проблемы они решали сами.
— Верно. Знаешь, когда смотрю на все это, идея о герметичном помещении с исполнением любых желаний кажется мне уже не столь глупой.
Альена фыркнула. Отвернулась от меня и довольно громко кашлянула, привлекая внимание. Во дворе тут же воцарилась тишина. Все разглядывали новых гостей.
— Кого тут еще принесло? — расслышал я бормотание Григория Ивановича себе под нос.
— Развлекаетесь? — вежливо спросил я и улыбнулся. Улыбка у чертей — это не просто улыбка. С ее помощью можно заставить собеседника дрожать от страха, расслабиться, расхохотаться вместе с тобой, смутиться, застыдить и еще кучу всего разного. Главное — знать, КАК улыбаться, и уметь это делать. А я тренировался. Сильно тренировался… может, именно поэтому я еще не мог достичь желаемого результата. Вот и сейчас от моей улыбки все только поморщились. Эх, еще тренироваться и тренироваться. И ведь иногда получается…
Я поспешно согнал улыбку.
— Здравствуйте.
— Эзергиль!!! — прорычал Ксефон. — А это что за деваха с тобой?
Ксефон всегда отличался изысканной вежливостью. Однако с инстинктом самосохранения у него туго. Я же, в отличие от Альены, на его вопрос не обратил внимания.
— Леша, как я понимаю, тебе нужна моя помощь? Только скажи. Любое твое желание будет исполнено.
— Уйди, — обреченно попросил он. — Оставьте все меня в покое.
— Увы, не могу. Ты же заключил договор со мной. Пока я его не выполню, то не смогу быть свободным.
— Минуту, — тут же вылез священник. — Я так понимаю, что ты и есть тот самый Эзергиль, о котором нам рассказывал сей молодой человек? — Священник кивнул на Ксефона.
Я слегка поклонился.
— Эй, — заметил отец Алеши. — Это же тебя я постоянно видел.
Я опять поклонился.
Тут вмешался и художник:
— Парень, мне кажется, я тебя где-то видел? — Григорий Иванович в задумчивости нахмурился.
— Вот это поможет вам вспомнить? — Я щелкнул пальцами. На миг меня застлала дымка, а когда она рассеялась, то я стоял уже в том наряде богатенького мальчика, в котором приходил к художнику.
— Так это был ты?!! Но… Но кто ты такой?
Я опять улыбнулся. На этот раз мне, похоже, улыбка удалась.
— Черт. Черт Эзергиль к вашим услугам.
Художник вытаращил на меня глаза. Потом медленно опустился на стул.
— Я сплю, — пробормотал он. — Или ты врешь.
Я опять улыбнулся и через миг стоял перед всеми в том образе, в котором обычно и изображают чертей люди — то есть с рогами и копытами.
— Свят, свят, — испуганно пробормотал священник, поднимая руку, чтобы перекрестить меня.
— Но-но! — Я поспешно вернул себе прежний облик. — Я бы вас попросил без этих ваших штучек.
— Боже всемогущий, — пробормотал священник, но руку опустил.
— Он, конечно, всемогущий, — согласился я с ним, — но черти гораздо расторопнее, смею вас уверить.
— Да как ты смеешь?!!
— Как смею я? — переспросил я. — Святой отец, или как там к вам обращаться, вы ведь умный человек. Давайте оставим все эти разговоры разным фанатикам от веры, которых к раю все равно и близко не подпустят. Я так понимаю, что вы хотите спасти душу одного известного вам мальчика. Я, понятно, терять ее не хочу. Может, договоримся? Золото там, власть?
— Нет!!! — Отец Федор в ужасе отшатнулся от меня.
— Нет? Может, вы хотите стать патриархом? Как звучит: патриарх всея Руси Федор!
— Никогда этому не бывать!!!
— В самом деле? А вы наивный, если думаете, что никогда не было наверху патриархов, принадлежащих нам душой и телом. Могу даже с некоторыми вас познакомить… после вашей смерти, понятно.
— Я не они!
— Вижу. С Ксефоном, вы, конечно, тоже связались ради вашей бессмертной души. На что он вас купил?
Священник отшатнулся от Ксефона и в ужасе уставился на него.
— Скотина!!! — взревел Ксефон, кидаясь ко мне. — Плевать мне на душонку этого святоши!!! Пусть оставит ее себе! Мне ты нужен!!!
— И что ты ко мне привязался? — печально поинтересовался я, скрываясь за мороком.
Ксефон несколько секунд бегал по саду, пытаясь отыскать меня. Потом повернулся к Альене, которая уже подошла к Алеше и стояла рядом с ним. Видно, вспомнил, что она пришла со мной.
— А ты кто такая?!! Вот мне интересно, откуда ты такая взялась?!! — Он с нехорошей улыбкой двинулся к ней. Альена выпрямилась.
— Молодой человек, как вы смеете так говорить с девочкой?
— Заткнись, святоша!
— Да…
Я появился позади отца Федора и успел ухватить его за руку прежде, чем он бросился заступаться за Альену. Второй рукой я ухватил Ненашева.
