Меня обнял Лусин. Он лег рядом и плакал, как я.
– Пойдем, – прошептал он, тихонько плача. – Пойдем, Эли. Больше нельзя! Последнее сообщение – приближается крейсер разрушителей.
12
Когда планетолет исчез в недрах «Пожирателя пространства», оба корабля быстро удалились от Сигмы.
Лицо Веры опухло от слез, она ни о чем не расспрашивала: они видели на экране нашу борьбу с невидимками. Я спросил: почему нам запретили продолжать поиски? Вероятно, произошло что-то грозное, раз решились на такой приказ.
– Пространство полно гравитационных возмущений, – ответила Вера. – Дешифраторы перехватили депешу невидимок. К счастью, вам удалось правильно распутать их код, и мы ее прочли. Судя по сообщению, Андре на планете уже нет.
«Взяли одного камнепалого, – было в перехваченной гравиграмме. – Разрушитель номер сто тридцать погиб. Уходим на базу. Пора кончать с планетой».
Все свободные от вахты были в обсервационном зале. Рядом со мной села Ольга. Она сдала командование Леониду, была его вахта.
– Эли, дорогой, – сказала Ольга. – Такая страшная гибель…
– Исчезновение, – сказал я. – Андре не погиб, а похищен. Запомни это, Ольга.
Ольга не ответила. Я тоже не хотел говорить. Слова не могли ни помочь, ни утешить. Мы не знали самого главного: где Андре? Может, он неподалеку, невидимый и недоступный. Я готов был бить себя кулаками по лицу, кричать от боли и ярости. Я стиснул зубы и молчал, задыхаясь.
В этот момент появился шар разрушителей. Он воистину словно выпрыгнул из небытия, точь-в-точь как описывали космонавты с «Менделеева». Он возник сразу, неистово несущийся, огромный. Он шел на Сигму, притормаживая.
Затем мы увидели, что он летит над поверхностью Сигмы. Никто не заметил, как его облет превратился в гравитационный удар по планете. Все, что было на ней, – города, леса, равнины, – вдруг взметнулось вверх, словно вырванное гигантским плугом.
На Сигме бурно вздымалась исполинская приливная волна – но состояла она не из океанской воды, а из твердых планетных масс, камней и грунта. Тяжелые облака пыли затянули взорванную планету, она вся была теперь лишь прахом и дымом. Никакое извержение вулкана, никакой атомный взрыв не причинил бы таких гигантских разрушений, как облет этого грозного шара. Многие тысячелетия, может, миллионы лет должны будут пройти, пока Сигма станет вновь удобной для жизни.
Крейсер завернул за край планеты – теперь он вздымал поверхность ее обратной стороны.
– Леонид! – закричала Вера. – Останови его силой!
– Нет! – воскликнул я. – Нет, Вера! На Сигме жизни больше нет, а на шаре – Андре. Мы еще не все сделали, чтобы спасти его.
– Выручать Сигму поздно, – отозвался Леонид. – Мы не ожидали, что он способен на такое… Не исключено, что он и с нами попытается проделать эту штуку. И сильно пожалеет, если решится напасть.
– Если придется принять с ним бой, помните, что на нем Андре.
Корабль разрушителей, вынырнув из-за Сигмы, уже лег на обратный курс, когда заметил нас. Он пошел на сближение.
Леонид и Аллан запустили аннигиляторы вещества, реакционная масса, сгорая в их топках, вырывалась наружу пространством. Из осторожности ни Аллан, ни Леонид не вовлекали в аннигиляцию окружающие космические тела. В этом пока не было необходимости: вражеский крейсер, летя почти со световой скоростью, не приближался ни на километр, навстречу ему мчались такие объемы космической пустоты, что продраться сквозь нее он не сумел.
Со стороны казалось, будто наши корабли, обладая преимуществом в скорости, удирали от преследователя. Если разрушители сами не владели техникой аннигиляции вещества, то им трудно было догадаться, что в действительности мы и не думали никуда двигаться.
МУМ расшифровала гравиграмму крейсера: «Вижу чужой корабль, сближение не удается. Перехожу на сверхсветовую, чтобы вырваться в конус удара».
– Пусть переходит, – сказал Леонид. – Пока большой опасности нет.
Я не разделял оптимизма Леонида. Уйдя в сверхсветовую область, крейсер стал не только невидим, но и неконтролируем. Не зная, насколько он обгоняет свет, мы не могли быть уверены в действенности аннигиляционной защиты. Он мог прорваться и сквозь заслоны непрерывно генерируемой пустоты!
Леонид успокоил меня:
– Говорю тебе, мы его отбросим, хотя и не знаем, где он. А если он все же приблизится, мы успеем реально кинуться наутек, не принимая сражения.
Вскоре разрушители поняли, что им ничего не добиться, и, затормозив, снова появились в оптике. МУМ расшифровала очередную передачу: «Атака не удалась. Забираю базу экранированных. Возвращаюсь к эскадре».
Теперь крейсер удалялся. Вскоре он пропал. И вместе с ним пропала последняя надежда выручить Андре. Он мчался на корабле космических бандитов куда-то в недра Плеяд. Если, конечно, уже не погиб…
13
Усталый, я заснул в кресле. Во сне увидел Андре – и с криком проснулся. Оба звездолета шли в сверхсветовой области по курсу исчезнувшего шара разрушителей. Я узнал, что принято решение разыскивать таинственную эскадру врагов.
Из-за исчезновения Андре вся его работа упала на меня. Мы с Лусином возились с останками обоих разрушителей и расшифровывали записанные излучения мозга шестикрылого. В полдень последний житель многострадальной Сигмы скончался. Мы положили его останки в консервирующую среду, чтоб привезти нетленным на Землю. Я работал истово, но временами деревенел, переставая замечать окружающее и что-либо понимать. В эти минуты Лусин тихонько дергал меня за руку или касался плеча. В перерыв мы пошли к Трубу. Ангел всхлипывал и вытирал глаза обломками крыльев.
– Похожи наши вчерашние противники на тех, что преследовали галактов, некогда высадившихся на вашей планете? – спросил я.
– Я сразу понял, что это они, сразу, сразу…
Он весь встопорщился. С трудом передвигаясь, он, похоже, готов был хоть сейчас ринуться в новый бой.
– Бои еще будут, – утешил я его. – Сомневаюсь, чтоб человечество могло ужиться с разрушителями. Твоя задача – пройти курс лечения. По прогнозу, крылья у тебя отрастут лучше прежних.
– Мы стоим? – спросил он. – Где мы?
– Идем курсом на Майю, в центр Плеяд.
– Слепые, – проговорил Лусин сумрачно. – Не видим. Идем – только. А они?
Я теперь почти не переставая думал об этом. Еще Андре поразило, что когда головоглаз беседовал со своим крейсером, несущимся в сверхсветовой области, гравиграммы его мы расшифровали, но ответные импульсы крейсера не улавливали. Лишь когда крейсер вынырнул в досветовое пространство, гравитационные его депеши стали доходить до нас. И это было естественно, ибо он обгонял свои гравитационные волны, несущиеся со скоростью света.
– Да, – сказал я со вздохом. – Они не слепые. Похоже, что у них есть какой-то свой способ общения в сверхсветовой области.
