— Одевайтесь, — сказала, вставая.
— Что, все уже? — дед в изумлении почесал затылок. — Я даже не заметил ничего. Вот это да. Как комар укусил. Так нам комар-то что, мы привычные.
— А я только посмотреть хотела, — разочарованно протянула Прохорова.
— Отставить разговоры, — прикрикнула Наталья. — Не мешай.
Маренн раскрыла саквояж, Наталья заметила, как она быстро взглянула в сторону снайперши, ковырявшей пальцем в зубах после еды, потом достала несколько конфет и как бы случайно положила их рядом с собой. Прохорова сразу уставилась на блестящие фантики.
— А это что? — спросила она Наталью. — Взять можно?
— Прохорова, ты как с голодного острова, — сурово одернула ее Наталья. — Еще никто не ел, а ты уже до отвала заправилась. Еще и конфеты ей.
— Я возьму? — заскулила снайперша.
— Ну, возьми, — Наталья вопросительно взглянула на Маренн, как бы спрашивая разрешения. Та кивнула.
— Мне, мне дай одну, — Родимов протянул руку, но Прохорова схватила быстро все конфеты и развернув, запихала в рот, все разом.
— Самой надо, — сказала жуя, так что с трудом можно было понять, что она говорит.
Наталья с трудом сдерживала смех.
Вошел Золтан. Перед ним юркнула его старуха, быстро убрала все со стола. В дверях мелькнули две пары черненьких глазенок — золтановские внучата с нескрываемой завистью смотрели на фантики от конфет.
Маренн снова открыла саквояж, достала пряник в блестящей обертке.
— Дай им, — сказала Наталье по-немецки. — Чтобы они конфетам не завидовали. Взяла с собой, чтоб тебя накормить, если ничего другого не найдется.
— Хорошо, сейчас.
Наталья взяла пряник, отдала мальчишкам, те с радостным смехом побежали его делить.
— А мне? — подала голос Прохорова.
— А ты ешь уже, тебе хватит, — отрезала Наталья.
— Спасибо, ваше высочество, — Золтан поклонился. — Они сластей давно не ели. Все только бабкино варенье. Вот, стол готов, — он показал Маренн, — лампы, что были, принесли. У меня здесь можжевеловый настой, — он поставил на стол кувшин, — теплый, хорошо гной промывать. У фрейляйн большой гной, — он кивнул на Раису. — Я перевязывал, видел.
— Да, спасибо, пригодится, — Маренн кивнула. — Давайте поднимем ее и перенесем сюда.
Золтан аккуратно поднял санинструктора с матраса, поднес к столу, также осторожно положил. Раиса застонала в беспамятстве.
— Тихо, тихо, — Маренн ласково прикоснулась пальцами к ее воспаленному лицу, — все будет хорошо. Сейчас посмотрим.
Она достала из саквояжа инструменты, разложила на специально подготовленную Золтаном салфетку.
— Я готов помочь, — венгр подошел к ней.
— Я тоже, — Наталья скинула полушубок. — Что нужно сделать? Скажите. Ребенка не удастся сохранить?
— Вы все о ребенке печетесь? — хихикнула Прохорова, дожевывая.
Языка она не понимала, но догадалась. «Мозги только в одну сторону работают», — подумала Наталья.
— Выкидыш уже давно.
— А ты откуда знаешь?
Маренн только один раз взглянула на снайпершу, но так, что та едва не подавилась конфетой. Больше ей уж не хотелось ничего говорить.
Вместе с Золтаном Маренн аккуратно сняла повязки с Раисы.
Наталья слышала не один раз, что если кишечник задет и сразу не сделали обработку, инфекцию уже победить не удастся.
— Нет, — Маренн склонилась над раненой, — кишечник цел, это уже неплохо. Пуля прошла навылет, по касательной, я вижу повреждение печени, матка не задета. Следов выкидыша я тоже не вижу. Значит, можно предположить, что малыш еще держится.
— Но что тогда так пахнет? Гной?
— Не только. Скорее вот что, — Маренн пинцетом подцепила коричневый сгусток мази, которой была покрыта рана и показала Наталье, — это что такое? Кто это сделал?
— Это мазь, ее всегда у нас в госпиталях кладут. Мазь профессора Вишневского. В обязательном порядке. У Раисы самой оставалось немного, так что она мне сказала положить. Все, что было, я положила. Даже капитану с майором не хватило. Я переживала еще.
— Капитану с майором повезло, что им не хватило, — Маренн поморщилась. — А эту девушку вы чуть не погубили. Когда она была ранена?
— Вчера.
— И уже такой гной? Я вообще не понимаю, из чего это сделано? — Маренн понюхала мазь. — Это какая-то касторка с дегтем, что ли? Я такого просто никогда не видела. Для чего? Дегтем в прошлом веке смазывали сапоги и колеса телег, чтобы они не пропускали влагу и не разбухали, а касторка — это слабительное. Какое все это имеет отношение к дезинфекции раны? Просто какая-то страшная шутка. Страшная, потому что все это может стоить человеку жизни. Кто такое прописывает?
— Что вы, это считается самым действенным средством лечения, ничего другого не допускается, — Наталья растерялась. — Мазь, разработанная генерал-полковником медицинской службы Вишневским, наши врачи просто с ума с ней сходят. Ее всегда не хватает, очень дефицитная штука.
— Что в ней дефицитного? Это все ничего не стоит, кроме человеческой жизни, — Маренн пожала плечами. — Как вас зовут? — она взглянула на венгра.
— Золтан Ласло, ваше высочество.
— Господин Золтан, — Маренн кивнула, — это все надо срочно промыть. Очень тщательно. Я сейчас разведу слабый спиртовой раствор, чтобы снять этот жир, и для дезинфекции действительно сгодится ваш можжевельник. Вот здесь хлопчатобумажные тампоны, только ими, ничего другого, Золтан, — предупредила она.
— Я понял, ваше высочество, — ответил венгр.
— Сейчас я введу ей лекарства, — она достала металлический ящичек со шприцами. — Морфий и сульфаниламид для подавления инфекции. Затем поставим капельницу с физраствором. Ты будешь держать, Наталья. Если не успеем, так с капельницей и повезем. У нее сильное обезвоживание. Если этого не сделать, ни до какого госпиталя она не дотянет. Я вижу кровотечение из печени. Кровь я сейчас остановлю, — она поставила зажим.
Потом склонилась над рукой Раисы, устанавливая катетер.
— А что это такое? — Наталья кивнула на одноразовую капельницу. — Я такого не видела. У нас такого нет.
— Нет капельниц? — Маренн с удивлением посмотрела на нее. — Вообще?
— Вообще. У нас только водкой все заливают и режут под новокаином, даже если на животе или еще где.
— Ты хочешь сказать, нет наркоза? — Маренн выпрямилась. — Вообще нет наркоза? Солдат оперируют без наркоза?
— Да, — Наталья кивнула. — У нас в госпиталь попасть, это уж лучше бы немцы сразу убили. Здоровым оттуда никто не выходит. Только если пустяшное ранение. Так с пустяшным никто в госпиталь и не отправляется, сами лечатся, прямо в окопе.
