Брейн шел не спеша, чтобы охранник приноровился и «встал на крыло» – действовал легко и без напряжения, как учили. Впрочем, было еще раннее утро и прохожих на улице попадалось мало, поэтому охранник, конечно, был заметен.
Пройдя три квартала и свернув в небольшой сквер, Брейн задержался возле цветочных клумб и фонтана, потом вышел на небольшую площадь и зашел в кафе, где намеревался позавтракать.
Всем своим видом и заказанным меню он дал охраннику понять, что они здесь задержатся, так что и тот позволил себе завтрак – в конце концов, он тоже был человек.
После кафе Брейн прошелся еще и вскоре прибыл к окраине города – тот был совсем небольшой. Потом сделал разворот через проходной дворик и пошел к себе в гостиницу.
После хорошего завтрака и прогулки ему наконец захотелось спать.
А бедному охраннику еще предстояло сидеть со старой газетой до конца смены.
Поднявшись к себе, Брейн уже значительно спокойнее осмотрел номер, взбил подушку и лег в одежде, но без туфель.
Проснулся он в начале пятого вечера. Умылся, снова почистил зубы и, выглянув в окно, решил прогуляться снова. Ну а что еще он мог здесь делать? Смотреть сериалы по ТВ-боксу?
Гулять и только гулять. Городок был забавный, с очень разной архитектурой, поэтому Брейну хотелось увидеть больше местных достопримечательностей.
В холле его ожидал другой охранник, по расчетам Брейна, они сменились где-то в три часа дня. Выйдя на улицу, он вдохнул чистый, совсем не испорченный цивилизацией воздух и двинулся в противоположном от предыдущего раза направлении, решив исследовать другую половину города.
Машин на улицах было немного, да и те в основном ведомственные. Частный транспорт попадался редко, больше на окраинах. К вечеру на улицах стало заметно оживленнее, однако бросалось в глаза, что все заведения были рассчитаны на значительно большее число посетителей.
Останавливаясь возле книжных развалов или лавочек с заплесневелыми сюрпризами, Брейн примечал местонахождение охранника и снова шел вперед, прикидывая, где находится и сколько неизведанных улиц у него останется на завтрашние прогулки.
В какой-то момент он перестал видеть охранника. Сделал один поворот – тот не показался из-за угла, сделал другой – но охранника снова не было. Может быть, устал? Забил на службу и вернулся в гостиницу? Ну а чего – Брейну здесь вряд ли что-то угрожало. Разве что красивые женщины в лице Лили Грейсберг. В свои тридцать пять она была хороша, а учитывая детскую любовь Брейна, хороша вдвойне.
– Ты чего здесь делаешь? – спросил он, подходя к глазевшей на витрину Лили.
– Тебя жду, – просто ответила она.
– А как нашла?
– У «городских» здесь единственная база в секторе, а прикормленный отель – «Орел». Это каждому известно.
И, встретив несогласие в глазах Брейна, поправилась:
– Ну, почти каждому. По крайней мере для «сельских» это не секрет.
– Мой охранник – твоя работа?
– Ну, а как иначе к тебе подойти? – развела руками Лили, и Брейн внутреннее напрягся, с такого положение она могла так врезать, что врачи бы уже не понадобились.
– Он хотя бы жить будет?
– Жить будет, но улыбаться вряд ли…
– Все шутишь?
– А что мне остается? Я службу прогуляла, теперь гарнизонный карцер светит.
– И ради чего?
– Ради тебя.
– С чего вдруг?
– А с чего я пошла на должностное преступление, соврав, что ты чего-то там лепетал?
– За это – спасибо. Ты реально избавила меня от смертельного укола.
– Будет жить твой парнишка, никаких переломов основания черепа и смещения позвонков нет. Чистый выруб, как в школе.
Брейн не стал выяснять, какую именно школу имела в виду Лили.
– Куда пойдем? – спросил он.
– Тут недалеко. Гостиница «Синий ястреб».
– Да что у них тут, одни птицы?
– Я на это тоже обратила внимание, – сказала Лили, беря Брейна под локоть и увлекая за собой.
51
Номер, в который они пришли, мало чем отличался от того, в котором поселился Брейн. Немного иначе расположены комнаты, другие шкафы, другая кровать – большая двуспальная.
В ванной другой кафель и фаянс, а вот унитаз в туалете – той же модели.
Они быстро оказались в кровати, и Брейн оставил расспросы на потом.
По Лили было видно, что она жаждала этого свидания, поскольку вела себя как тигрица, наскакивая на Брейна снова и снова. Она была в хорошей форме, а возраст только добавил ей зрелости.
Это была не та девчонка, за которой когда-то подсматривал Брейн, хотя в какие-то моменты ему казалось, что он опять под заветным окном с бьющимся от волнения сердцем.
– Ой, я теперь пить хочу, – сказала Лили, когда они немного отдышались.
– Наверное, что-то есть в холодильнике.
– Нет, я привыкла к воде из-под крана. Здесь хорошая вода.
Лили спустилась с кровати и пошла в ванную, а Брейн посмотрел ей вслед и улыбнулся. До чего же хороша, даже не скажешь, что такая женщина может работать в пыточной.
Полилась вода, Брейн слышал, как Лили судорожно ее глотает.
Потом она вышла, остановившись в дверном проеме, и посмотрела на Брейна с видом победительницы.
– Я не слишком толстая, нет?
– Ты в самый раз, Лили, – ответил Брейн, принимая ее в объятия, когда она подошла к нему.
– Как насчет повторить?
– О, я должен сначала восстановиться.
Тогда она поцеловала его так жарко, что вопрос с восстановлением был разом решен.
– О чем задумалась? – спросил Брейн, когда они закончили по второму разу. Лили смотрела в потолок и была, казалось, далеко отсюда.
– Я вспоминаю детство, – призналась она.
– И что же ты вспоминаешь?
– Ты писал мне записку?
– Записку?
– Да, что-то там про любовь, даже какие-то стихи.
– Да, я писал! Но я думал, ты ее не получила.
– Я ее получила, Джон, – изменившимся голосом произнесла Лили, поворачиваясь к Брейну.
– Но… ты ничего не сказала, ни хорошего, ни плохого, – несколько растерялся Брейн.
– Разумеется. Ведь я подумала, что эта записка от симпатичного черноглазого мальчика, Стиви… чего-то там, «фиш».
– Стоунфиш.
– Возможно. Мне он нравился, я подошла к нему и сказала, что согласна пойти с ним в парк, как и было предложено в записке. А он рассмеялся мне в лицо и потом еще кому-то рассказал, что я в него втюрилась и домогаюсь его.
