Он был еще тем начальником, и Брейн был рад, что доводился ему приятелем, а не подчиненным.
Когда стемнело, они остановились возле заправки и заночевали в прилегающем мотеле, а как рассвело, съели скверный завтрак в здешней забегаловке.
Морщась от ядовитой отрыжки, погрузились во внедорожник и снова отправились в дорогу, где Вильямс опять взялся за телефон и принялся стращать тех, кто его боялся, и смиренно принимал угрозы тех, кто мог угрожать ему.
Чувствуя накал обстановки, Брейн решил вопросов не задавать, однако через пару часов после завтрака они, добравшись до какого-то городишки, круто повернули в другую сторону и, проскакав по лесной грунтовке, вырулили к проходной, которую охраняли серьезные часовые. Они тщательно проверили документы, козырнули и открыли шлагбаум.
– Неужели приехали, Мартин? – решился подать голос Брейн.
– Радуйся, что у нас тут еще дела неподалеку, не то пришлось бы чикилять в эту глушь на спортивном велосипеде.
– Спасибо, господин генерал-майор.
– Вот это приятно, вот это уважение по полной форме. А то меня тут кличут – «шеф» или за глаза «мститель». Тебе бы такое понравилось?
– Никак нет, господин генерал-майор.
– Хороший ты человек, Томас, уважительный, даже отпускать не хочется. Может, вернешься к нам в «Орел»?
– Нет уж, зря, что ли, я столько терпел?
– И то верно, выходи, будем ловить для тебя большую птицу.
Аэродром представлял собой одну-единственную полосу, карман для стоянки пары самолетов и несколько площадок для винторам и геликоптеров.
Видимо, особой важности этот объект не представлял, поскольку за много лет вдоль полосы выросли молодые деревья, и хотя самые близкие к полосе были срезаны, все это напоминало тайную полосу, какими пользовались наркодельцы.
Из всех площадок занята была только одна – одиноким и забытым геликоптером, который, судя по виду, не поднимался уже давно. Между тем радар на диспетчерской вышке крутился, и, значит, к работе аэродром был полностью готов.
– Вот отсюда мы тебя и отправим, – сказал Вильямс, останавливаясь на краю поля.
– На чем?
Вильямс взглянул на часы, потом на облачное небо и сказал:
– Через десять минут будет транспорт, и полетишь в цивилизацию. Я тебе даже завидую.
Брейн кивнул. Он полагал, что они дожидаются какого-нибудь спортивного самолетика или связной винторамы – маленькой, юркой, на пару пассажиров. Но время шло, а никаких малых воздушных судов не появлялось, а из облезлого ангара вдруг выехал здоровенный заправщик с облитой топливом горловиной. Он проехал на разворотную площадку и остановился. Наблюдая за ним, Брейн не сразу заметил возникший вдруг гул, и вскоре на высоте метров двухсот над аэродромом прошла большая машина.
Стоя под деревьями, он не смог разглядеть ее лучше.
Решив не задавать Вильямсу лишних вопросов, Брейн стал ждать и прислушиваться. Тяжелая машина сделала разворот и пошла на посадку с невидимого дальнего конца полосы.
Послышался визг тормозов, взметнулся дым от горящей резины, а затем появился огромный шестимоторный бомбардировщик.
Когда он мчался по полосе, края его крыльев срезали макушки молодых деревьев, а трава пригибалась от дыхания раскаленных движков.
Засвистел реверс, застучали перегруженные тормозные колодки, и машина стала замедляться, так что к моменту, когда бомбовоз прокатился мимо озадаченного Брейна, был шанс, что машина не выкатится за пределы поля.
Благополучно погасив скорость, бомбардировщик развернулся на круге, прополз еще немного и замер напротив заправщика, из кабины которого тотчас выскочили два техника и потащили негнущийся шланг к приемному клапану.
– Ну вот, Томас, карета подана! – объявил Вильямс, делая царственный жест.
– Что, я могу идти и садиться?
– Разумеется. Они доставят тебя в Глинтвер.
– Я понятия не имею, где это, – пробурчал Брейн, уже направляясь к самолету.
– Не важно!.. Оттуда ты сможешь отправиться куда угодно!..
53
За те пару минут, пока Брейн скорым шагом добирался до бомбардировщика, заправщики успели закончить перекачку топлива и стали сматывать шланги. Между тем двигатели пилоты не глушили, и их ровный гул перекрывал все звуки.
Когда Брейн подошел к машине, в ее днище беззвучно открылся люк, из которого опустился трап. Брейну пришлось нагнуться, чтобы пройти под осевшим на стойках бомбардировщиком, а затем подняться на борт, где его встретил один из членов экипажа – в зеленоватом комбинезоне, бейсболке с эмблемой военно-воздушных сил и гарнитурой – наушниками с микрофоном. На груди была табличка с надписью «Штурман».
– Добро пожаловать на борт, сэр! – сказал он и пожал Брейну руку.
– Спасибо.
– Вы без багажа?
– Предпочитаю путешествовать налегке! – прокричал Брейн, и получилось достаточно громко, поскольку за мгновение до этого убрался трап и люк закрылся, отчего шум двигателей остался снаружи.
– Что там у вас? – крикнули спереди.
– Это наш командир. Вам нужно пойти представиться.
Двигателям добавили тяги, и бомбардировщик тронулся, начав выруливать на полосу.
– Это наш пассажир! – объявил штурман, заводя в кабину Брейна.
– А, тот самый хороший человек? – усмехнулся командир. – Я полковник Хейвуд, а это Печинский – второй пилот.
Он указал на пилота, сидевшего в соседнем кресле, и тот кивнул гостю, а гость кивнул в ответ.
– Ну и Баффет, он у нас штурман.
– Очень приятно, господа. Но у вас вроде еще стрелок должен быть.
– Да, у нас есть стрелок, но у него сделался понос, – сказал командир корабля, и штурман засмеялся.
– Подай гостю инспекторский стул, – не отрывая взгляда от набегающей полосы, приказал полковник и включил полную тягу.
Брейну пришлось сесть на пол, чтобы не свалиться, а привычный штурман отскочил к стене, снял с замка раскладное кресло и с первого раза вогнал его стойки в специальные ловушки на полу кабины.
Стул встал в паре шагов позади двух кресел – как раз посередине.
И в этот момент, громыхнув шасси по гравию, начинавшемуся на немощеной части аэродрома, тяжелый самолет все же оторвался от земли.
Шум от шасси исчез, и сильнее зазвучали двигатели, которые, как показалось Брейну, буквально рыдали и тянули из последних сил, однако лица членов экипажа были невозмутимы. А штурман ушел к себе в загородку, где у него имелся застекленный «фонарь», аккуратный терминальный столик с полыхавшими на нем диаграммами, участками карт и окошками с голыми девками – штурман успевал все.
