– Приветствую вас, Фрэнк, – произнес он и пожал гостю руку. – Я – Оливер.
– Очень приятно, – сказал Брейн, пожимая руку Оливеру.
– Давайте сразу перейдем к делу, чтобы лучше понять, кто есть кто и о чем нам следует говорить.
– Я согласен.
Фрэнк подошел к стоявшему у стены столику, накрытому листом картона.
– Знаете, что это?
– Тест Йодля?
– Именно. У вас будет двадцать секунд.
– А сколько предметов?
– Это секретная информация. Итак, вы готовы?
Брейн пару секунд смотрел на лист картона, потом кивнул, и Оливер убрал картон.
Тест был Брейну хорошо знаком, когда-то он тренировал его до полного изнеможения, пока не сформировал собственный метод запоминания. Он не группировал предметы по признакам, как другие, не применял метод аналогий, Брейн начинал движение с верхнего левого угла и позволял взгляду скользить, как ему удобно, пока эта река внимания не проходила через все предметы. Главным было запомнить не предметы, а траекторию, которую выписывало по столу его скользящее внимание.
Время прошло, и Оливер закрыл предметы картоном.
– Ну?
Брейн закрыл глаза и увидел тот же стол с невнятно прорисованными предметами, зато прекрасно видел траекторию, по которой он теперь мог мысленно двигаться.
И он заговорил, начав перечислять предметы, которые высвечивались на траектории по мере того, как он по ним проходил. Когда перечень был закончен, Брейн открыл глаза, ожидая вердикта Оливера, но тот лишь сказал:
– Давайте перейдем к следующему тесту.
И провел Брейна к другому столу, накрытому брезентом. Впереди зажегся свет и осветил туннель пятидесятиметрового тира.
Оливер снял брезент, под которым оказались четыре пистолета разных систем.
– Они заряжены, дистанция до мишени – тридцать метров.
– Выбрать можно любой?
– Да.
Брейн взял «кайк», который часто использовал для тренировки в тире на базе. Дослав патрон, он выстрелил двадцать раз и положил оружие на стол.
– Давайте перейдем к следующему тесту, мистер Цварковски.
На этот раз они подошли к стене, у который был расположен силовой ударный тренажер, измерявший скорость и силу удара.
– Что делать? – спросил Брейн, вставая напротив тренажера.
– Проводите удар рукой.
– Как сильно?
– Ну давайте на семьдесят очков, сможете?
Брейн ударил. Монитор показал семьдесят пять.
– Теперь ногой – сто очков.
Брейн ударил ногой, и монитор показал сто семь.
– Хорошо, мистер Цварковски. Теперь мы можем подняться в офис.
68
Хотя Оливер ничего не сказал о результатах теста, видно было, что он доволен. Они прошли в богато обставленный и просторный кабинет Оливера, в котором все говорило об основательности хозяина и всей конторы. Мебель под старину, тяжелые бархатные шторы, массивный письменный стол и обитые кожей кресла.
Они сели, и Оливер открыл коробку с сигарами.
– Угощайтесь, мистер Цварковски.
– Благодарю вас, сэр. Я не курю.
– Ладно, – легко согласился Оливер и захлопнул ящичек.
Брейн подумал, что предложение сигар – это тоже своего рода проверка.
– Ну, хотя наши тесты носили выборочный характер, мне стало понятно, что вы никакой не прожектер и кое-чему обучены. Это хорошо, потому что к нам приходят очень разные люди. К сожалению, большей части претендентов мы указываем на дверь, хотя все приходят с солидными рекомендациями. Итак, какую работу вы хотите получить?
– Я не хочу брать заказы, – повторил Брейн.
– Да, я об этом уже слышал. Но мы этим и не занимаемся. Как насчет оперативной работы?
– Этим много не заработаешь.
– А вы хотите заработать много?
– Да, сэр. Хотелось бы получать какие-то разовые миссии, вроде сопровождения курьерских перевозок.
– Бывают денежные задания на поиск и преследование.
– Это в крайнем случае, все же я не полицейский сыскарь.
– Скажите, вы боитесь боли?
– Мне приходилось бывать в госпиталях, сэр.
– Это полезный опыт, – кивнул Оливер. – Что ж, мне кажется, вы обладаете необходимым набором навыков, чтобы мы поставили вас на учет. Как только появится что-то подходящее, мы с вами свяжемся и предложим работу.
– А сейчас ничего нет?
– Мы так не работаем. Даже если сейчас что-то было бы, вас следует немного выдержать, понимаете?
– Нет, сэр. Не совсем.
Оливер улыбнулся и тут же погасил улыбку.
– Дело в том, что многие из тех, кто к нам приходит, несмотря на высокие рекомендации, тянет за собой хвост неразрешенных проблем прошлого.
– Кажется, я начинаю понимать, – кивнул Брейн.
– Вот-вот. Обычно мы выдерживаем новичков пару недель, и зачастую за это время они либо срываются и исчезают, чтобы не попасться преследователям, либо их находят с дырой в черепе. Так уж сложилось, что к нам не обращаются те, у кого карьера развивается благополучно.
– Значит, две недели? – уточнил Брейн, сразу прикидывая, где подыскать гостиницу попроще. Он не собирался оплачивать этот едва ли не президентский номер в течение такого длительного времени.
– Две недели, мистер Цварковски.
Брейн поднялся. Он понял, что тратит чужое дорогостоящее время, и вместе с ним поднялся Оливер.
– Знаете, мистер Цварковски, подождите немного, я должен посоветоваться с коллегами.
– О моей кандидатуре?
– Вот именно. Возможно, мы сократим испытательный срок в виде исключения.
Брейн сел, а Оливер вышел в узкую, едва заметную дверь возле книжного шкафа, где располагался пост прослушивания, работавший на двадцать четыре микрофона, расположенных во всех помещениях особняка.
Помимо набора наемников здесь случались сделки и покруче, поэтому контроль осуществлялся по всему объему здания, не исключая туалеты.
За пультом сидел оператор в наушниках, рядом стоял куратор – в одном наушнике. Он курил, выдыхая дым в сторону вентиляционной вытяжки, и пытался анализировать все, что приходило к нему по нескольким каналам.
– Джефри… – произнес Оливер, возникая рядом.
– Да, – отозвался куратор, глубоко затягиваясь и выпуская особенно густую струю дыма.
– Там пришел парень.
– Да, я слышал.
