Пока он перебирал железо, Лена закончила водные процедуры и как есть нагая вышла в комнату.
Взяв баул со своими вещами, она как ни в чем не бывало стала в нем рыться, вынимая белье.
– Лена, ну ты бы хоть «ой» сказала. Я все же мужик!
Лена отвлеклась от сортировки трусиков и бросила на Рюи такой уничижительный взгляд, что он пожалел, что завел этот разговор. Выругавшись, Рюи вышел на балкон и закурил.
– Ты собирался бросать! – напомнила она, надевая белье.
– С тобой бросишь… стерва… – пробурчал он, глубоко затягиваясь.
Через пару минут Лена выглянула на балкон – полностью собранная и даже с косметикой на лице.
– Иди закрой за мной.
– Куда ты?
– Туда, блин. Нужно же получить информацию от босса, мы же здесь как голые с этим железом.
– Ах да, извини.
Покинув номер, Лена спустилась в холл и раскланялась с портье, который затарахтел что-то вроде: как вам номер, свежо ли, светло ли, хорошо ли. Лена подумала, что дать ему с ноги было бы самое правильное, но на ней была юбка, летняя блузка и туфли. Ну как тут дать с ноги? Никак. Нужно соответствовать образу.
Хотя однажды в Хартуме она таки занесла одному с ноги, так что он свалился с крыши, и стрелять уже не пришлось.
Поймав такси, она указала адрес городского почтового офиса, и это было недалеко – три пятьдесят по счетчику. Отдала четыре, и таксист был бесконечно рад.
В почтовом офисе заказала переговоры, то еще занятие. Конечно, удобнее работать со своего аппарата, можно было даже из отеля не выходить, но слишком большое расстояние, и пришлось бы тащить три килограмма дополнительных железок, когда уже основного груза выше крыши, а уж с этими фотообъективами – вообще никуда не годится. Поэтому босс сказал – возьмите «пичер», это такая нахлобучка небольшая с кодировщиком, которая лепилась к обычной казенной трубке. В результате связь предоставляет казенная контора – чисто и надежно, а шифрует «пинчер», прибамбас в пятьдесят граммов весу. Изящно? Изящно. Тут Лена босса полностью поддерживала, но вот за то, что он приказал им поменяться парами…
– Здравствуйте, дядя Симон, это Кристи.
– О, Кристи! Давно ждал от тебя звонка. Как мама?
– Мама в отеле, – ответила Лена, подавляя вздох.
– Она здорова?
– А чего ей сделается? Что по делу?
– Вы уже в деревне?
– В деревне.
– Ну и как там?
– Коровы, блин, повсюду.
– Ну так уж и коровы…
– Что по делу, дядя Симон?
– По делу следующее: знакомые с прошлой работы мне сообщили, что подружка твоя машину в речке утопила.
– Правда, что ли?
– Да. И пока полиция помогала эту машину вытащить, подружка того – рванула когти.
– Держитесь легенды, дядя Симон.
– Ты же «пинчера» прилепила. Или не прилепила?
– Прилепила, как не прилепить, только лишняя шифровка не помешает.
– Согласен, Кристи. Одним словом, едут где-то на север и северо-запад, там всего три шоссе. Дяденьки с прошлой работы за процессом следят и добавят информации. Так что ты сегодня часиков… там у вас сколько сейчас времени?
– Полвторого.
– Ага. А у нас полчетвертого ночи. Ну, в общем, через пять часов снова набери номерок дяди Симона, и я тебе скажу конкретнее.
– Хорошо, дядя. До свидания.
– До свидания, Кристи. Привет маме.
119
На поле для гольфа надрывно тарахтела машинка для стрижки газонов. Мольер подошел к окну и покачал головой, это соседство с полем его измучило. Или здесь слишком быстро росла трава, или мистер Сван слишком заботится об этом поле. И это при том, что он совершенно не умел играть и все время откладывал начало обучения.
– Нет, Мольер, сейчас много работы.
– Нет, Мольер, не в это время года – поле совсем мокрое.
– Нет, Мольер, это не тот набор клюшек, я хотел другие.
И какой, спрашивается, смысл в стрижке поля при таком отношении к игре?
Зазвонил внешний телефон, и Мольер снял трубку.
– Офис компании «Шоколад Гумбольда». Секретарь Мольер.
– Мистер Мольер, у нас есть для вас предложение.
– Говорите.
– Тридцать тысяч – и это совсем недалеко, в Гронфельде.
– Наши цены начинаются от восьмидесяти тысяч. И только потом мы, проверяя информацию, можем остановиться на этой сумме, поднять ее или вовсе отказаться от предложения. Итак, попробуйте начать заново.
– Пятьдесят, мистер Мольер, это все, что мы можем вам предложить.
– Это ваше последнее слово?
– Так точно.
– Было приятно с вами побеседовать, – холодно произнес Мольер и положил трубку.
Тарахтение на поле прекратилось, и Мольер снова подошел к окну.
– Заглохла, зараза. Наверное, бензин кончился.
Из гаража вышел водитель Курт и потащился к заглохшей машинке с канистрой.
– Ну конечно. Сейчас снова тарахтеть начнут.
И Мольер оказался прав, вскоре газонокосилка снова затарахтела и продолжила прерванную работу.
Не успел Мольер придумать каких-нибудь оскорблений в адрес оперативно сработавшего водителя, как снова зазвонил внешний телефон.
– Офис компании «Шоколад Гумбольда». Секретарь Мольер.
– У нас для вашей компании есть предложение, мистер Мольер.
– Говорите.
– Нужно поработать в Гронфельде.
– Но вы должны назвать цену.
– Не вижу необходимости. Вы сами укажете размер вознаграждения, и мы его выплатим на ваших условиях.
– Неожиданная щедрость в наши дни, – сказал Мольер и сел на стул. Он собирался как можно дольше говорить с собеседником, чтобы получить о нем максимум информации. Мольер уже заметил, что незнакомец имел странный то ли акцент, то ли дефект речи.
– Мы наслышаны о вашей компании. Нам нужны лучшие исполнители.
– Итак, работа прямая?
– Не совсем. Есть основной объект – мужчина. С ним женщина. По ним ведется прямая работа разных заказчиков. Пока им удавалось уходить, но Гронфельд – финишная прямая. Здесь охотникам придется выложиться.
– Понимаю.
– Мужчина главный объект защиты, с женщиной – как получится.
– Очень хорошо вас понимаю. Когда все произойдет?
– Боюсь, очень скоро. У нас десять часов.
– Это жесткие рамки.
