– Вползай, мясо, – солдат отступил, освобождая проход.
Шаман протиснулся между створками. Солдат, методично проверив сталкера и его вещи, отобрал все оружие и отнес в караулку. Шаман пожал руку Дику и обернувшись к вояке, застывшему в позе «крутого Уокера», скомандовал:
– Вольно.
Вояка дернулся, рожа его налилась кровью, он даже сделал шаг по направлению к сталкеру, но потом остановился, презрительно сплюнул ему под ноги и пошел к будке.
– Не задирайся, – попросил Дик.
– Шакал твой сержант.
– Он не мой. Пошли.
Внутри все пространство базы было вымощено бетонными плитами, только здесь, в отличие от дороги к воротам, уложены они были аккуратно. Строения стояли на сваях, приподнятые над землей где-то на полметра. Всего, не считая мелких построек, на базе ученых было три куполообразных здания – жилой ангар, лаборатория и столовая. Дик повел гостя к некоему подобию беседки, стоящей чуть в стороне от основных построек, почти впритык к забору.
– Ну и как? – поинтересовался Дик, присев на лавочку.
– Да все так как-то, – ответил Шаман и уселся напротив.
– Принес чего?
– Нет.
– Жаль.
– И мне жаль, – криво усмехнулся Шаман.
– Ладно, мне работать надо. У нас тут намечается конференция, будет много шишек из-за бугра. Нужно подготовить доклад Круглову. Короче – что нужно?
Шаман молча достал сигарету и закурил, рассматривая ученого. Тощий, носатый, с глубокими залысинами в коротко стриженных курчавых, как у негра, волосах, большие навыкате глаза – младший научный сотрудник международной исследовательской миссии был далеко не красавцем. А о жадности Паши Дика в Зоне ходили легенды. Начальник его, профессор Круглов, тоже был не ангел, но хотя бы не бился за каждую копейку. Круглов, правда, со сталкерами контактировал редко, и только ради ценных артефактов. А Дик не гнушался ничем. И – этого у него было не отнять – обладал обширными связями и еще более обширными сведениями обо всем, что происходило в Зоне. Как говорится – это был мерзавец, но наш мерзавец.
– Нужно мне, Паша, переночевать у тебя тут, – по-доброму улыбаясь, сказал Шаман.
– Ты прикалываешься?
– Отнюдь.
– Ну что ж. Я уступлю тебе свою койку за пятьсот долларов. Согласен?
– Так, – кивнул Шаман. – Дальше. Мне нужна информация.
– О чем?
– О седом военном человеке в чине полковника. Он еще ходит с таким мордатым белобрысым терминатором в роли телохранителя. Знаешь такого?
– Возможно. Я многих знаю. За определенную сумму, разумеется.
– Паша, ты еврей?
– Я русский. С американскими корнями.
– В Америке не могло существовать граждан с фамилией «Дик».
– «Дик» в переводе – «утка».
– Нет, Паша, не утка.
– Хватит об этом. К чему ты клонишь?
– Я задал тебе вопрос о военном. Ты его знаешь?
– Мы встречались.
– Ты должен рассказать мне, в качестве компенсации за ту информацию, которую ты слил ему, почему он так интересовался сталкером по имени Молодой и чем он интересовался помимо этого.
– Какой информации? Какой компенсации? – Дик занервничал.
– Ты сказал ему, где искать Молодого. Точнее, у кого его искать.
– С чего ты взял?
– А других таких сук тут еще поискать надо.
– Шаман, я сейчас свистну – и тебя отсюда вышвырнут. А то и закопают где-нибудь.
– Вот как? – Шаман, прищурясь, разглядывал ученого.
– Я знаю, что тебя выперли из «Воли». Клан за тебя не впишется. А все мои подтвердят, что ты на меня напал. Так что думай.
– Нет, человек, это ты думай. Я в «Воле» несколько лет. Начинал с рядовых. Полгода как главный. Ты подставил меня. Я потерял все, что нажил в Зоне – я имею в виду репутацию. На Большую землю мне нельзя, да и делать там нечего. А пришить суку, которая меня подставила – святое дело. Буду реабилитирован посмертно.
Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, потом Дик не выдержал и отвел взгляд.
– Шаман… Можно? – Дик показал на пачку сигарет и, дождавшись утвердительного кивка, закурил. – Понимаешь, я торгую информацией. Я не против тебя, не против военных, не против «законников». Мне платят – я продаю товар. А в случае с твоим другом полковником я вообще ничего не поимел. Он сильно прижал меня. Хотел сдать особистам, за связи с вами, сталкерами то есть. Оказывается, он очень много обо мне знает. Ну и… мне пришлось рассказать ему то, что его интересовало. Понимаешь?
– Прекрасно понимаю, товарищ научный сотрудник.
– Ну так что ты хочешь от меня? Я понимаю, что провинился перед тобой, но то, что Молодой был в «Воле» – это все знают.
– Все знают, Паша. Но никто не расскажет об этом воякам. Понимаешь?
– Ладно. Давай так: ты тут посиди, не отсвечивай. Я буквально на пару минут – закончить дело. Потом я к тебе выйду. Мне есть что рассказать об этом товарище. После того, как он меня за яйца прихватил, я тут еще немного покопался, пробил его по своим каналам. Личность сама по себе интересная. И намного интереснее контора, от которой он работает. Но ты должен мне гарантировать, что никто не узнает, откуда ты получил эту информацию, хорошо?
– Хорошо.
– Что-нибудь еще?
– Картошка у тебя есть?
– Чего?
– Картошка. Картофель. Клубни такие, из земли.
– Зачем тебе?
– Ну вот сейчас костер разведу из тех ящиков. Потом буду в углях картошку печь. Уже и забыл, какая она на вкус, картошка печеная, но точно помню, что я ее люблю.
Дик помолчал, собираясь с мыслями, но, видимо, передумал комментировать и ушел. Шаман подтащил ящик поближе к беседке, разломал на части и запалил небольшой костер. Через пару минут на запах дыма пришел мордатый сержант от ворот.
– Кто разрешил? – пробурчал он.
– Товарищ Сталин, – остроумно ответил Шаман.
– Не положено!
– Вали отсюда! – Шаман отвернулся к костру.
– Я не понял, мясо, ты чего, нарываешься? – солдат подошел и ударил сталкера «берцем» по голени.
Шаман резко развернулся и подсек сержанта под ноги. Судя по выражению лица, тот даже не успел ничего понять – а сталкер уже прижимал его шею коленом к земле, и в сантиметре от глаза бравого вояки находился острый обломок ветки.
– Я тебя, голубая каска, по-хорошему прошу: иди-ка ты к воротам, охраняй периметр. Понял?
Солдат некоторое время пытался отжать колено со своего горла, потом прохрипел что-то, видимо, означавшее согласие. Шаман встал и помог подняться солдату. Тот хмуро отряхнулся, подобрал отлетевшую каску и, потоптавшись на месте, снова подал голос:
