Посол выразил горячее желание мастерские посмотреть, после чего карета въехала в город и направилась ко дворцу. Вдоль движения кареты стояли люди, кидая цветы. Организовать это оказалось самым трудным. Горожане никак не могли понять, зачем им нужно отрываться от своих дел и встречать какого-то непонятного посла, чей приезд не сулил лично им никаких прибылей. В конце концов Виктору удалось заинтересовать горожан, сообщив, что приедет торговый караван. И если встреча купцам понравится, то можно будет выгодно продать товары, производимые в городе. После этого все промышленники заявили, что лично организуют выход людей. Свое слово они сдержали.
Кучер, который сменил кучера посла, едва карета въехала в город, свое дело знал хорошо, недаром Виктор пообещал ему щедрую награду, и остановил карету прямо перед красной дорожкой, вдоль которой выстроились гвардейцы в начищенных доспехах.
Совершенно ошеломленный посол, едва выйдя из кареты, оказался в коридоре из замерших людей. У кареты его встретил и Виктор.
– Господин посол славного города Ментопонта, я рад приветствовать вас в столице королевства, городе Таравера. От имени его королевского величества я приглашаю вас во дворец. Его величество ждет вас. – Виктор вежливо посторонился, пропуская посла. Сам он был в парадном костюме премьер-министра, который по его приказу разработал лучший портной города. Одежда Виктору не очень понравилась, но он понимал, что она сшита на основе здешней моды и отражала его положение и богатство, о котором портной и хотел сказать. По представлению нордакеан именно такой костюм и должен быть у человека, занимающего важную должность. Так что Виктору пришлось смириться. Впрочем, ради укрепления королевства Виктор вырядился бы и в костюм шута, если бы в этом возникла необходимость.
Землянин провел посла во дворец. Раззолоченные слуги раскрыли перед послом стеклянные двери. Эти двери Алур выполнил специально по просьбе Виктора. Посол при виде такого чуда замер с открытым ртом. Правда, за то время, как эти двери установили, Виктор привык к подобной реакции – так реагировали абсолютно все обитатели дворца и многие посетители. Как бы то ни было, но ожидаемого эффекта Виктор достиг. Сопровождающим пришлось даже несколько раз позвать посла, чтобы тот наконец-то оторвался от созерцания необычной прозрачной двери. Правда, рот посол так и не закрыл. Виктор усмехнулся – дверь была вовсе не единственным предметом, который должен был удивить посла. То ли еще будет.
Посла провели в тронный зал. Грепп в роскошной мантии сидел на троне (также специально изготовленном по случаю приезда послов). На его голове красовалась золотая корона. Конечно, она была не совсем золотая. На самом деле золота в ней было очень немного, но об этом знали только Алур, Виктор и Грепп. Корону изготовили из бронзы, а золото уже потом напылил Алур. Но посол, понятно, знать этого не мог. Эта корона привлекла его внимание даже сильнее, чем стеклянная дверь. Виктор мог даже представить, как ворочаются мысли в голове посла, пытающегося оценить стоимость того, что надето на голову короля. Тот шут, над которым смеялся весь Ментопонт, когда туда пришли вести о каком-то самозваном корольке, предстал в совершенно ином свете. Чистые, подметенные улицы, нарядные дома, необычные двери, караул, наряженный в сверкающие доспехи, ослепительный великолепный дворец и теперь вот эта корона! Да в ней было больше золота, чем его родной город зарабатывал за три года! Совершенно неожиданно для самого себя посол вдруг низко поклонился. И по причине низкого поклона он не мог заметить победной улыбки на лице первого министра королевства. Когда же посол выпрямился, то Виктор снова был серьезен и невозмутим.
– Я рад, что имел счастье прибыть в ваш Великий город, о котором в последнее время много слышал.
Виктор уловил небольшую паузу в словах посла, когда тот говорил про то, сколько он слышал о городе. Слышал он явно не только хорошее.
– Наше посольство прислано, дабы засвидетельствовать наше расположение Таравере… – Посол говорил еще много. Это Виктором не предусматривалось, но и прервать посла он не мог. В конце концов тот выдохся.
– Я также рад вашему посольству, господин Мердок, – с обаятельной улыбкой ответил послу Грепп. И только землянин, знавший Греппа достаточно хорошо, уловил в голосе короля нотки раздражения болтливостью гостя. Но Грепп был уже совсем не тот предводитель восставших крестьян, с которым Виктор когда-то встретился. Теперешний Грепп знал, когда можно давать волю чувствам, а когда их лучше сдержать. Теперь же ситуация требовала показывать приветливость, даже если посол ужасно утомляет. И Грепп с этим прекрасно справлялся.
– Взаимно, ваше величество. – Посол был заранее проинструктирован, как следует обращаться к королю.
Грепп благосклонно кивнул.
– А теперь прошу вас принять небольшие подарки вашему повелителю. – Грепп махнул рукой своим пажам. – Я слышал, что ваш повелитель – великий мастер клинка.
Подарки были частью местного дипломатического этикета и первыми их по обычаю Нордака должны были вручать именно хозяева, а потом уже их вручали гости. И Виктор не смог удержаться от еще одной демонстрации силы нового государства.
На кивок короля вперед вышли двое детей в пажеских одеждах. Виктор с трудом скрыл улыбку, наблюдая, с какой серьезностью маршируют Линка и Хонг, неся на пару большой ящик красного дерева, покрытый искусной резьбой, тщательно отшлифованный и лакированный. Подойдя к послу, Линка и Хонг опустились на колено и открыли крышку. Там на бархатной материи лежал меч в ножнах. Ножны покрывала великолепная резьба. Гравер, выполнявший эту работу, получил щедрую награду, и он ее целиком заслужил. Сами ножны были черного цвета с окантовкой серебряного отлива. Сама же резьба казалась на черном фоне рисунком какого-то волшебника, махнувшего волшебной палочкой. Рукоять меча, хоть и без излишеств, также была украшена позолотой, ее обертывала специально обработанная кожа красного цвета с золотом.
Виктор подошел к мечу, осторожно взял его и обнажил. Теперь уже ахнули все в зале, кто хоть что-то понимал в оружии. И дело было даже не в искусной гравировке лезвия. Булатная сталь, которую Виктор научил делать местных кузнецов, еще была не слишком распространена, но ее уже узнавали все, кто, так или иначе, имел дело с оружием. Даже без искусной отделки цена этому мечу была целое состояние. Сейчас же это было даже не оружие, а произведение искусства, но произведение, совершенно не утратившее боевых свойств отличного булата. Меч был прямой и узкий. Им можно было с успехом как колоть, так и рубить.
Сам посол, также неплохой боец, смог с первого взгляда оценить достоинство оружия, хотя булата прежде не видел. Но все же его оценка была гораздо ниже реальности, что немедленно доказал Виктор. Он кивнул пажам, и те немедленно поставили ящик на пол. Девочка достала из кармана небольшой платок и подкинула его в воздух… Меч, казалось, пропел от удовольствия, и на пол приземлились уже две половинки платка.
– Это не трюк, господин посол, – спокойно ответил Виктор ошеломленному послу на его невысказанный вопрос. Он осторожно вернул меч в ножны и снова опустил на бархат. Пажи немедленно закрыли его и отступили.
