— Грабер, давай за руль! Но управлять не вздумай — я сам поведу, дистанционно. Рунге — в кузов и не высовываться!
— Мы что, теперь так и будем таскать с собой свидетелей? — проворчал Грабер. Он бы, разумеется, предпочел, раз у них кончилась пси–блокада, расправляться с очевидцами — разумеется, не лично, а руками ронина.
Ронин подавил злость: не время сейчас срываться на Грабера. Будет еще возможность изложить поконкретней программу защиты свидетелей этому любителю загребать жар чужими руками. А пока кратко и по существу;
— Для общего сведения сообщаю: это капитан О'Рейли — наш заложник и проводник. Беречь его пуще глаза. Он знает в лицо человека, к которому попал кейс, и в курсе, где его искать. — Ронин строго зырк–нул на Грабера: — Всем все ясно? Теперь приготовиться! Сидеть смирно, брови сдвинуть! Никакой самодеятельности. Если начнется стрельба, падать на пол. Все. А я пошел наверх.
Вернувшись в кузов, он открыл в потолке люк, ведущий на крышу. Положил сначала туда веерник, потом, ухватившись за край, подтянулся сам.
— Бессон, ты должен нас отсюда вытащить! Я на тебя надеюсь! — донеслось снизу запоздалое напутствие Грабера: не может оглоед спокойно сидеть на месте, не ощущая себя командиром операции.
Усевшись на крыше, ронин положил перед собой веерник и стал отдавать последние команды с пульта: воротам — открыться, «жучку», внедренному в систему корабля, — самоликвидироваться сразу после их открытия, оставив после себя губительную программку железное правило, еще никогда его не подводившее, — запарывать после акции всю стационарную аппаратуру, до какой только имеешь возможность дотянуться.
Переключил пульт на дистанционное управление трейлером и установил перед собой на два упора пушку. Так. Пульт в левой руке, пальцы правой на гашетке «минигана». Все приходится делать самому. Так спокойнее, чем доверяться Граберу. Или даже Жен.
Стена с надписью «выезд» уехала вверх. Вперед!
За воротами тянется кишка временного коридора–переходника. На выезде два охранника. И сразу старый добрый бардак, как и надеялось: возле стены приткнулись раскладные стульчики, только столика с картами не хватает. Расслабляются ребята. Но после открытия ворот, конечно, вскочили, напустили на лица суровости.
При виде на крыше выезжающего трейлера человека с семистволкой их суровость мигом сменяется замешательством — всего на несколько мгновений, пока руки тянутся к лучевикам… А я набираю в грудь воздуха для зверского ора:
— Смирно, руки за головы!!! В машине заложник — капитан О'Рейли! Так что без глупостей! Развернуться и двигаться вперед в метре перед машиной!
Затемнение с окон кабины я снял заранее, охранники наконец обращают внимание на О'Рейли, сидящего в кабине с дулом у виска, и подчиняются — поднимают руки, идут вперед, опасливо оглядываясь. Лица растерянные: никаких террористических актов здесь не предвиделось, по крайней мере на первых парах: с прииска сейчас террористам взять нечего, все алмазы пока еще в породе — разве что какие–нибудь самоубийцы решат захватить технику, чтобы начать здесь собственные разработки. Самоубийцы, потому что на таких разработчиков в первые же сутки нагрянет ударный спецкорпус и замесит их в породу с теми самыми алмазами, которых они вожделели, — в случае сопротивления, конечно.
Словом, гарнизон карантинной зоны не понимает сути происходящего и к военным действиям пока еще не готов — на это–то и весь расчет.
Медленно едем за охранниками в конец коридора, к пропускному пункту. На пункте наблюдается суета: там, конечно, уже все видели и слышали мое заявление, но сориентироваться пока не успели.
Не мешает, пожалуй, уточнить требования, пока они не вообразили себе невесть чего, вплоть до организованного захвата всех алмазных копей иерусалимской группировкой. К тому же заложников у нас теперь трое, так что можно не стесняться:
— Без паники! Всем оставаться на местах! Мы требуем только свободного проезда через карантинную зону!
На пункте, похоже, окончательно потеряли головы. Оттуда доносится:
— Остановите машину! Необходимо личное присутствие начальника охраны!
Ага, сейчас я тут встану и буду дожидаться вашего начальника. Очень он мне сдался вместе с вашей карантинной зоной.
Направляю ствол веерника на потолок впереди машины — как раз над головами нашего авангарда. Ору им:
— К стене!
Не знаю, дошло ли до ребят, что я собираюсь сделать, но, наверное дошло: прыскают в стороны более чем шустро.
Жму на гашетку, и пучок лазеров, способный прожечь титанитовую пластину толщиной в метр, проплавляет за долю мгновения в пластиковом потолке здоровенную дыру — простейшее для нас решение проблемы выезда. Трогаю трейлер — сначала вперед, под пробоину, потом вверх: спокойно, аккуратно, без лишней поспешности. «Заложники» молча провожают нас с двух сторон глазами. КПП безмолвствует — похоже, что там пребывают во временном ступоре.
Медленно вылетаем на волю. Ну вот и все, граждане контролеры. А вы боялись.
Нас принимает бирюзовое небо — пока еще девственно–чистое — с маленьким солнцем: ни дать ни взять теннисным шариком ослепительной белизны. Скоро, ох как скоро все это покроется пыльной завесой отходов горно–добывающей промышленности. Внизу проплывает огромный ядовито–оранжевый купол карантинной зоны. А вокруг простирается ровное, уже утрамбованное пространство новой Земли, по которому разбросаны техника и стройматериалы. Неподалеку от выезда из купола ведется строительство старательского городка и, конечно, закладка первого портала.
Придется вам, ребята, повременить с собственным порталом — аппаратуру предстоит теперь доставлять через Москву. Только нас все это уже не касается: здесь мы свое дело сделали. Теперь наш путь лежит в эту так ' называемую Москву.
* * *
Ронин спустился в машину, забрав сверху веернш. Поставил пушку на пол, закрыл за собой люк.
Возле аппаратуры на откидном диванчике коротали время кудрявенький безумец Рунге, бледный от переживаний, как отварной моллюск. При появлении ронина он вскочил, неумело вцепившись в висевший на шее бластер, — благо хоть остальной арсенал догадался сгрузить в угол. Рунге явно порывался спросить, как там дела снаружи, но у него отчего–то заело.
Подмигнув старику — не паникуй, мол, хрыч, прорвались! — ронин прошел в кабину. Сидевшая там троица разом обернулась.
— Костя, какой же ты молодчина! — «Это, конечно, Жен. Пустячок, а приятно. Капитана она по–прежнему держит на мушке: О'Рейли выглядит уже оклемавшимся, хотя вид имеет мрачный. Для Грабера же мое появление лишний повод поворчать».
— Великое дело — прожег дырку в потолке. Задачка для школьников младших классов.
— Так и быть, в следующий раз наверх пойдешь ты. — Обижаться на Грабера — все равно что киснуть из–за плохой погоды. А вот с О'Рейли не мешает наладить контакт; если капитан замкнется, то на его дальнейшее содействие в поисках инженера Краснова можно не рассчитывать.
