– Насколько мне известно, у нас имеется только одна вакансия, – заметил мужчина и вдруг улыбнулся, перестав казаться таким сосредоточенно недовольным.
И эта перемена мимики потрясла условно раненую Надежду Петрову и перевернула в ней все – эта чуть кривоватая, сдержанная улыбка превращала его лицо в эдакий образчик мужского сурового эротизма, не брутального и нарочитого, не глянцевой мачости, а вот настоящей, истинно мужской сущности. Он казался способным на суровый поступок и на нежность одновременно, на сострадание и шутку – губительный коктейль для женщин.
– Секретаря-референта со знанием китайского языка, – пояснил он, неправильно истолковав ее изучающий взгляд из-под его руки, продолжавшей удерживать компресс у нее на лбу.
– Я со знанием, – просипела отчего-то севшим голосом Надюшка, как завороженная глядя на его улыбающиеся губы.
И тут над ней наклонился человек восточной внешности, загородив заботливого и начальственного Даниила Антоновича вместе с его эротической улыбкой, и спросил по-китайски:
– Как вы себя чувствуете?
– Как человек, которого ударили по голове, – честно призналась Надюха.
– Это очень хорошо, что вы сохраняете чувство юмора в такой ситуации, – порадовался незнакомец.
– Вам кажется, что я шучу? – серьезно поинтересовалась Наденька.
– Это очень тонкий русский юмор, я понимаю, – улыбнулся человек и даже хихикнул мелко и спросил: – Где вы изучали китайский язык?
– На Дальнем Востоке, – весьма туманно ответила она.
Не вдаваясь в подробности, очень неплохо зная характеры и привычки китайцев и многому научившись у них, например, тому, что не надо открывать лишней информации, пока не придет действительно реальная необходимость.
– Вы читаете по-китайски, рисуете иероглифы? – допытывался китаец.
– Да, – оповестила его Надя.
– Знаете какие-нибудь наречия?
– Нескольких провинций, но, разумеется, не всех, – отчего-то начала злиться девушка.
Он достал из кармана пиджака сложенный вчетверо лист бумаги стандартного формата, развернул и протянул ей:
– Прочтите вслух и переведите, – по-добренькому так улыбаясь, все же не попросил, а скорее распорядился он.
Надя взяла листок и принялась читать вслух текст все более недовольным тоном. Это был типичный для китайского делопроизводства договор на выполнение одноразовых перевозок груза нестандартных габаритов между двумя частными лицами с перечислением всяких деталей.
– Спасибо, – перебил ее мужчина, не дав дочитать до конца.
Он выхватил из пальцев девушки листок, сложил снова вчетверо и убрал в карман. А затем быстрой скороговоркой оповестил Даниила Антоновича, повернувшись к нему:
– Девушка прекрасно владеет языком и вполне может справиться с вашими задачами. Если я вам еще понадоблюсь, звоните.
И проворно свинтил с горизонта, совершенно ошарашив своей шустростью Надежду, не совсем четко понявшую, что сейчас произошло.
– Что это было? – ошарашенно спросила она.
– Это? Переводчик из китайского посольства, который тестировал соискателя на вакансию, – объяснил главный тут мужчина и улыбнулся. – Ну что, девушка, по всей видимости, вы нам подходите.
– Потому что вы засветили мне в лоб? – решила уточнить Надя.
– Нет, – усмехнулся он. – Потому что вы хорошо владеете китайским языком.
– Мне семнадцать лет и работать я могу только по вечерам, потому что учусь в институте на дневном отделении, – поспешила оповестить о своих обстоятельствах Надюха.
– А вот это не есть хорошо, барышня, – перестал улыбаться мужчина.
– Но восемнадцать мне исполнится третьего января, а работать я могу и до ночи, если надо, и по выходным, – заторопилась успокоить его она.
– Ладно, разберемся, – решительно выдохнул он и спросил о более актуальном: – Голова болит?
– Болит, – подтвердила Надюха.
– Сколько? – спросил начальник, показав ей три пальца.
– Три, – скривилась она и напомнила: – Вы ж не ломом все-таки приложили.
– Ну, знаете… – неопределенно кивнул он головой, убрал с ее лба холодящий пакет с малиной и, подхватив под локоть, распорядился: – Давайте-ка попробуем встать и проверить, как вы себя чувствуете.
Чувствовала она себя идиоткой, когда Даниил Антонович, придерживая ее под локоток и другой рукой за талию, помог подняться, и вся собравшаяся вокруг них компания принялась с взыскательным интересом рассматривать выражение Надиного лица.
– Голова не кружится, не тошнит? – допытывался начальник.
– Пальцев три, не кружится, не тошнит, ноги не подгибаются, голова болит чертовски, – отрапортовала она недовольно и потребовала: – Все, отпустите меня.
– Все равно надо бы ее в больницу, Даниил Антонович, – с большим сомнением в тоне высказалась одна из женщин. – А то с ней случится что-нибудь на улице, когда она отсюда выйдет, она на вас иск накатает и в суд подаст.
– А вы решили мне подсказать, чтобы я о такой шоколадной возможности не забыла? – мило поинтересовалась Надюха.
– О как! – подивилась вторая женщина и констатировала с величавым спокойствием: – А девушка-то с характером.
– Ну, думаю, развлечений на сегодня достаточно, – строго оборвал обсуждение начальствующий мужчина. – Девушку я отвезу домой. Ольга Павловна, помогите ей одеться и привести себя в порядок.
– Как вас зовут? – спросил он, когда они отъехали от здания.
– Надежда, – представилась она.
– А меня Даниил Антонович Казарин.
– Да, я поняла, – попыталась кивнуть девушка, сморщилась от резкой боли, вызванной этим движением, и спросила: – Вы главный хозяин или просто начальник?
– Я начальствующий хозяин, – ухмыльнулся он.
– А что за работа для меня?
– Большой проект с китайцами, много договоров, много информации, много перевода и частые командировки в Китай, ближайшая сразу после Нового года. Поэтому вы вряд ли мне подойдете со своей занятостью в институте.
– Надо попробовать, – заявила она, прикрывая глаза и откидывая болевшую все сильней и сильней голову на подголовник. – У меня каникулы, а документы я могу переводить вечерами и ночами. К тому же, как я понимаю, других подходящих кандидатов вы уже не найдете за оставшееся время.
Он ничего не ответил и вообще больше с ней не разговаривал, пока они не подъехали к больнице, только посматривал на Надю и хмурился.
– Зачем? – вяло сопротивлялась Надюха, обнаружив, куда они приехали. – Ничего же страшного, просто ушиб и шишка.
Но вступать в дискуссию начальствующий хозяин не стал, а придерживая под локоть, сопроводил девушку в приемное отделение травматологии.
