– Имён не сказал, – повторила Любовь Тимофеевна. – Я бы в свой помянник записала, молилась бы за них.
– Мам, ну, может, у него причины были, чтоб имена не говорить. Что с мясом-то делать будем?
– Ну давай Генке пельменей налепим. Он сегодня опять на свой паркур пойдёт?
– Опять. Серёжка с ногой трое суток дома просидел, так наш места себе не находил – хотел один идти тренироваться. Не нравится мне этот паркур.
– Ну почему? Всё-таки спорт, развитие. Другие вон, поглядишь – охламоны охламонами. А у нас парень занятой.
– Хмурый он какой-то последнее время. Не знаю только, из-за чего.
– Взрослеет. Может, девочка какая-нибудь приглянулась. Полюбил, да безответно.
– Ох уж эти девочки! – простонала Нина Ивановна. – Курят, матом хуже мужиков ругаются. Не дай Бог нашему Генке такую жену!
– Генка, чай, не дурак. Разберётся. А вот вроде и он идёт.
В коридоре хлопнула дверь, послышался звук падающих ботинок, что-то упало с вешалки, и в кухне появился Генка.
– Бабуль, мамуль, привет. Дайте поесть чего-нибудь, а то я убегаю.
– Мой руки. Садись за стол. Пироги с картошкой будешь? – спросила Нина Ивановна.
– Ещё бы! Мои любимые! Конечно, буду.
– Опять вдвоём с Серёжкой пойдёте? – спросила Любовь Тимофеевна.
– He-а, сегодня втроём.
– С кем это? – удивилась Любовь Тимофеевна.
– С Наташкой Гончаровой из нашего класса. Она меня попросила показать ей основные вольты.
– Вольты – это что? – насторожилась Нина Ивановна.
– Это у них прыжки так называются, – объяснила бабушка, просвещённая внуком.
– Неужели Наташа всерьёз хочет заняться паркуром?
– А что? – хмыкнул Генка.
– Ну, я считаю, это спорт не для девочек.
– Не, мам, сейчас всё для всех, – махнул рукой Генка.
Нина Ивановна покачала головой. Воспитанная в строгости, она была с сыном не согласна.
– Опять в центр города поедете? – поинтересовалась Любовь Тимофеевна.
– Ага, – буркнул Генка.
– Неужели нельзя здесь, поближе к дому, заниматься?
– Ба, там один дворик есть – ну идеальный. Правда, там строительство идёт и жильцы на нас уже орут, но это ерунда.
– Какая же это ерунда?! Ой, смотри, осторожней там. Мы ведь переживаем за тебя. Серёжка всю неделю на одной ноге скакал, а у тебя царапина до сих пор не зажила. Тебе с собой аптечку носить надо.
– А я и ношу. Бинт, йод, пластырь – всё с собой.
– Эх, Генка, посидел бы ты немного дома, – вздохнула Нина Ивановна. – Уроки бы как следует сделал, что ли. Книжку какую-нибудь почитал.
– Да. Вон какие у тебя книжки про Египет, – поддержала маму бабушка. – Почему не читаешь?
– А я читал. Ба, ты знаешь, оказывается, в Средние века пирамиды считали житницами Иосифа. Их даже рисовали с окошками. А в коридорах пирамиды Хеопса, как в Библии, зашифрованы все семь тысячелетий человеческой истории.
– Ну учёные навыдумывают, – Любовь Тимофеевна нахмурилась и сердито пожевала губами. – Ты что-то не то читал, Геннадий.
– Ну ладно, я побежал, – заторопился Генка. – Опаздываю…
Если бы ещё вчера кто-то сказал Генке, что он станет тренером по паркуру и будет заниматься с девчонкой-одноклассницей, Генка ни за что бы не поверил. Но Наташка Гончарова попросила его именно об этом, и он не смог ей отказать. Внезапно Генка почувствовал симпатию к этой миниатюрной рыжеволосой девчонке. Весь день он думал о том, куда повести Наташку, что ей показать, чему научить. И в мыслях этих совсем не оставалось места для Серёги Потапенко…
Сергей и Наташка ждали Генку на трамвайной остановке. Заметив друга, Сергей посмотрел на часы и выразительно покрутил головой. Генка ответил ему жестом: «Ничего не поделаешь. Слишком вкусные пироги были».
– Ну ты чего так долго? – накинулся Сергей на Генку. – Четыре трамвая пропустили.
Генка не удостоил его ответом. Всё его внимание было приковано к Наташке. Она была в белоснежном спортивном костюме и розовых кроссовках. На поясе висел цифровой фотоаппарат в чехле.
– Ну как экипировочка? – задорно блестя глазами, спросила Наташка.
Генка сначала хотел похвалить костюм, но, пожав плечами, сказал:
– Испачкаешь.
– Ха, сама испачкаю, сама и постираю.
– Цифровик? – спросил Генка, косясь на фотоаппарат.
– Это не мой. Брата. Он дал на сегодня – вас поснимать.
– Это ты здорово придумала, – похвалил Наташку Сергей. – А разве у тебя брат есть?
– Да. Старший.
– Надо же! – хмыкнул Сергей. – Восемь лет учимся в одном классе, а друг о друге ничего не знаем.
– Он на семь лет меня старше, – Наташка решила рассказать немного о брате. – Работает в рекламной газете дизайнером. Пока он на работе, я играю на его компе. Брат разрешает. Он не жадный, – Наташка вздохнула. – Вот только он скоро женится. Переедет к жене и заберёт компьютер с собой.
– Ну, к тому времени ты уже ноутбук выиграешь, – шутливо успокоил Наташку Сергей.
– Вряд ли, – усмехнулась Наташка. – Шансов мало.
– Трамвай идёт, – сказал Генка. – Наш. Поехали.
Минут через сорок трамвай привёз их в центр города. Сергей и Генка повели Наташку по своему маршруту. По пути они наперебой объясняли ей теорию того или иного вольта и тут же показывали, как он выполняется. Друзья с ходу перепрыгивали через скамейки, турникеты, ограды…
Остановились они во дворе старинного дома. Дом был необычной архитектуры – с массивными пандусами и каменными шарами у подъездов, с лепными украшениями по карнизу над третьим – последним – этажом. Ни Генка, ни Сергей не знали, сколько лет дому, но по всему было видно, что жизнь его подходит к концу. Дом стоял в окружении новостроек, двор был перекопан, и детская площадка завалена строительным мусором.
– Вот здесь мы и тренируемся, – сказал Генка Наташке. – Раньше было лучше: тут были разные лазилки, качели. Скоро дом сломают, и тогда придётся искать новое место.
– Зачем ломают? – оглядываясь по сторонам, Наташка пожала плечами. – Дом старый, но ещё крепкий. Построен, наверно, до революции. А тогда строили на века.
– Земля здесь – в центре – очень дорогая. Невыгодно оставлять эту развалину, – объяснил Сергей. – А поставят тут свечку с пентхаусом на двадцатом этаже, так таких бабок нарубят, что можно всю жизнь на Канарах загорать.
– Ну и где вы тут прыгаете? – поинтересовалась Наташка, доставая из чехла фотоаппарат. – Начинайте, сейчас снимать буду.
Серёжка и Генка переглянулись. Генка подмигнул другу.
