– Наташ, вон видишь те каменные шары у подъезда? – спросил он.
– Ну вижу.
Генка разбежался, взлетел на пандус и, коснувшись каменного шара одной левой, перемахнул через него с поворотом на триста шестьдесят градусов.
– Ну как? – спросил он, подбегая к Наташке.
– Клёво. Джеки Чан отдыхает. Я сделала серию из четырёх снимков.
– Круто, – усмехнулся Генка.
– Теперь моя очередь. – Серёжка взял разбег и повторил прыжок Генки. Только приземлился неудачно и сразу захромал.
– На туже ногу? – спросил Генка.
– Угу, – невесело отозвался Сергей. – Ничего, уже нормально.
– Ну ладно, – сказала Наташка. – Теперь я прыгну. А ты меня снимешь, – она протянула Генке фотоаппарат. – Смотри, вот здесь нажмёшь. Понял?
Генка и Сергей переглянулись. Генка пожал плечами:
– Ну давай, прыгай. – Только осторожнее!
– Ерунда, – усмехнулась Наташка. – Я лёгкая!
Наташка не взбежала, а взлетела по пандусу, сделала над шаром сальто-мортале и благополучно приземлилась на крыльце. Сергей и Генка, следившие за её прыжком, рты разинули от удивления.
– Снял? – спросила вернувшаяся на исходную позицию Наташка.
Генка отрицательно покачал головой.
– Эх ты! Ладно, сейчас повторю. Не спи.
Наташка повторила прыжок, внеся в него дополнительный элемент сложности.
– Я три года акробатикой занималась, – объяснила она оторопевшим друзьям.
– А чего бросила? – спросил Генка.
– Неперспективная оказалась. Не захотел тренер со мной возиться. Ну я и ушла. А вы знаете, акробатика сродни вашему паркуру. Захотите, я и вас научу так прыгать.
Генка засопел. «Ну вот, тренер на час! – подумал он. – Кто кого теперь учить будет?»
– Пошли в другое место, – вдруг предложил Сергей. – Будем из тебя вертикального пешехода делать.
– Какого пешехода? – заинтересовалась Наташка.
– Вертикального. Дэвид Белль так паркурщиков называет, – ответил Серёжка.
Они завернули за угол. Здесь к дому примыкала одноэтажная пристройка из серого кирпича. В одно мгновение Сергей взобрался по щербатой стене на крышу пристройки. Он уселся на краю, свесил ноги и задорно крикнул Наташке:
– Ну давай, акробатка, иди сюда.
– Как ты это сделал? – нахмурилась она.
– А ты не видела? – ехидно спросил Сергей.
– Ну, скажи, не вредничай, – попросила Наташка.
– Там отбитые кирпичи есть, – объяснил Генка. – Ямки маленькие – только носок ботинка влезает. Ты не пробуй сама взобраться. Это не у всех получается. Столько людей здесь покалечилось – не сосчитать. Я сам здесь два раза падал.
Наташка посмотрела на Генку, потом на Серёжку, подошла ближе к стене и оглядела выбоины в кирпичной кладке.
– Можно залезть, – спокойно сказала она. – Я лёгкая.
Генка только тяжело вздохнул. У него было нехорошее предчувствие, но он не собирался отговаривать Наташку прыгать.
Девочка разбежалась, прыгнула и, как кошка, вскарабкалась по щербатой стене почти до самого верха. Но вдруг правая нога её скользнула вниз. Наташка повисла на руках. Ноги лихорадочно искали опору. Серёжка протянул Наташке руку, Генка метнулся к стене и подставил ладонь под правую Наташкину ступню. Но Наташка не удержалась, упала и подвернула ногу.
– Ну вот, я же говорил, что испачкаешься. Не ушиблась?
– Нога! – простонала Наташка.
Генка присел на корточки рядом с одноклассницей. Он чувствовал, что Наташке очень больно, но не знал, чем помочь. Серёжка спрыгнул с крыши, и опять неудачно. Захромал и притворно заохал, вызвав у Наташки слабую улыбку.
– Ну, ты как? – спросил Серёжка. – Идти сможешь?
– Сейчас попробую. – Наташка поднялась, опираясь на здоровую ногу, сделала шаг и скривилась от боли.
– А ну-ка иди сюда! – сказал Генка и сгрёб Наташку в охапку. – Поехали домой.
– Пусти! Я сама пойду! – запротестовала она и стукнула Генку кулаком по лбу. Генка ухмыльнулся:
– А ты и правда лёгкая! Только не дёргайся. Я тебя до остановки донесу.
– Ген, – позвал Сергей. – На трамвай не пойдём. Возьмём мотор.
– У меня денег нет, – вздохнул Генка.
– У меня есть. Целых двести рублей. Довезут с ветерком. Сейчас только такси поймаем.
Наташка всё-таки освободилась из Генкиных объятий и, опираясь на его руку, захромала к трамвайной остановке.
– Поедем на трамвае! Нечего деньгами зря сорить.
– А я сказал – на такси! – упёрся Серёжка.
– Правильно, – кивнул Генка. – Наташ, неизвестно, что у тебя с ногой. Хорошо, если только вывих.
Такси на проспекте было много, но почти все заняты. Машины проносились мимо, дразня пешеходов шашечками на капотах. Сергей голосовал, но никто не остановился.
– Им что, деньги не нужны? – злился на таксистов Сергей. Он яростно жестикулировал, выбегая на проезжую часть, но всё безрезультатно.
– Не хотят брать подростков, – предположила Наташка. – Наверняка думают, что у нас денег нет.
– Ну, может, кто-то по вызову едет, кто-то в гараж, – заступился за таксистов Генка.
– Наташ, как нога-то? – уже в который раз спросил Сергей.
– Болит. Давайте лучше на трамвае поедем. Быстрее будет.
– До трамвая ещё дойти надо, – хмыкнул Генка.
– На такси! – отрезал Сергей.
– Тогда поднимай руку, – велел Генка. – Вон мчится… тройка почтовая.
Вдруг завизжали тормоза. Сергей в испуге отпрыгнул на тротуар. Рядом с ним остановился чёрный «Пежо» с тонированными стёклами. Водитель вышел из машины, помахал рукой и крикнул:
– Наташа! Садись, подвезу!
– Иван Николаевич! – обрадовалась Наташка. – Вы откуда?
– От верблюда, – проворчал Ключников. Он был явно не в духе. И уже заметил, что Наташка хромает. – Что с ногой?
– Кажется, вывихнула, – виновато улыбнулась Наташка.
– А ну-ка, садись сюда, – сказал Ключников, открывая перед Наташкой заднюю дверцу. – Садись, садись, посмотрим твою лапку.
– Иван Николаевич, а вы врач? – спросила Наташка, устраиваясь на заднем сиденье.
– Да. Офтальмолог, – пошутил Ключников. Он присел перед Наташкой на корточки, развязал шнурки её кроссовок, аккуратно освободил и начал осматривать ногу. – Действительно вывих. Но всё в наших руках, – уверенно сказал он и с силой потянул Наташкину ногу на себя.
Наташка ойкнула.
