– Нужно было разбудить меня раньше.
Мои глаза жадно скользят по ее телу. Темно-красную блузу на пуговицах она заправила в черную юбку-карандаш, которая так обтягивает ее бедра, что мне хочется задрать ее, чтобы увидеть трусики, наверняка кружевные, и взять ее прямо сейчас, прямо здесь…
Она возвращает меня к действительности.
– Что?
Я слышу, как закрывается входная дверь, и понимаю, что мы наконец остались одни в огромном доме.
– Ничего, – отвечаю я и иду к полупустому кофейнику. – Я-то думал, у них нормальная кофемашина, у богатых ублюдков.
Тесса смеется над моим замечанием.
– К счастью, нет. Ненавижу такие вещи.
Она ставит локти на кухонный островок, и ее волосы струятся, обрамляя лицо.
– Я тоже.
Оглядываю просторную кухню и останавливаю взгляд на груди Тессы.
– Во сколько тебе нужно уходить? – спрашиваю я.
Она скрещивает руки на груди, мешая обзору.
– Через двадцать минут.
– Черт, – вздыхаю я, и мы одновременно подносим к губам кофейные чашки. – Тебе надо было разбудить меня раньше. Скажи Вэнсу, что задержишься.
– Нет! – Она дует на парящий кофе.
– Да!
– Нет! – твердо она повторяет. – Я не могу использовать близкие отношения с ним в личных целях.
Меня раздражает, какие слова она подбирает.
– Это не «близкие отношения». Ты живешь здесь, потому что дружишь с Кимберли и в первую очередь потому, что я представил тебя Вэнсу, – напоминаю я, прекрасно понимая, как ее бесит эта тема.
Она театрально закатывает свои серо-голубые глаза и пересекает комнату. Когда она проходит мимо меня, каблуки стучат по дорогому паркету особенно громко. Я ловлю ее за локоть и прерываю театральный уход.
Притягиваю к себе и прижимаюсь губами к ее шее.
– Куда это ты собралась?
– В комнату за сумкой, – отвечает она.
Но то, как поднимается и опускается ее грудь, противоречит холодному тону и бесстрастному взгляду.
– Скажи ему, что задержишься, – упрашиваю я, легко касаясь кожи ниже шеи.
Она пытается казаться равнодушной, но я-то знаю, что это не так. Я знаю ее тело лучше, чем она сама.
– Нет. – Она слегка отталкивает меня, совсем немного, просто чтобы успокоить свою совесть. – Я не хочу злоупотреблять его хорошим отношением. Они и так разрешают мне бесплатно здесь жить.
Я не собираюсь сдаваться.
– Тогда я сам скажу.
Сегодня он сможет обойтись и без нее. Она и так бывает в офисе три дня в неделю. Мне она нужна больше, чем издательству.
– Хардин… – Она хватает меня за руку прежде, чем я успеваю достать из кармана телефон. – Я позвоню Ким.
Она хмурится, а я удивлен и очень благодарен за то, что она сдалась так быстро.
Глава 105
Тесса
– Ким, привет, это Тесса. Я хотела…
– Валяй, – перебивает она. – Я все равно сказала Кристиану, что ты, скорее всего, сегодня не появишься.
– Извини за эту просьбу. Я…
– Тесса, все в порядке. Мы понимаем.
Ее искренность вызывает у меня улыбку, несмотря на то что я злюсь на Хардина. Как же здорово иметь подругу! Я все еще не могу забыть предательство Стеф. Оглядываю свою временную спальню и напоминаю себе, что я теперь в милях от нее, от того кампуса и от тех, кто, как я думала, стали моими друзьями в первом семестре. Все они оказались фальшивыми. Теперь я живу здесь. Теперь я в Сиэтле, и мне никогда больше не придется встречаться со Стеф или с кем-то еще.
– Огромное спасибо!
– Не благодари. Только помни, что все основные комнаты в доме находятся под наблюдением, – смеется Ким. – Но, уверена, после инцидента в спортзале ты об этом не забудешь.
Я бросаю взгляд на Хардина, который входит в спальню.
Его предвкушающая улыбка и джинсы, низко сидящие на бедрах, отвлекают меня от слов Кимберли. Я с трудом припоминаю, что она сказала пару секунд назад.
Спортзал? О боже! Мороз по коже. Хардин крадется ко мне.
– Ммм, да, – бормочу я, не позволяя Хардину подойти ближе.
– Развлекайтесь. – Кимберли отключается.
– У них в спортзале камеры! Они нас видели! – паникую я.
Хардин пожимает плечами, как будто речь идет о чем-то незначительном.
– Они выключили их прежде, чем что-то увидели.
– Хардин, они видели, что мы… ну, ты знаешь… в их спортзале. Мне так стыдно!
Я закрываю лицо руками, но Хардин быстро их убирает.
– Они ничего не видели. Я уже говорил с ними. Расслабься. Думаешь, я бы был так спокоен, если бы они посмотрели запись?
Он прав. Он бы был расстроен гораздо больше. Я расслабляюсь, но совсем немного. Все равно, даже если они действительно вовремя остановили запись, унизительно, что они вообще об этом знают.
Стоп, а что вообще значит «запись»? Сейчас же все цифровое. Они могли сказать, что выключили камеры, хотя на самом деле просто отвернулись…
– Это видео… оно ведь нигде не сохранилось, правда?
Я не могу не задать этот вопрос. Мой палец скользит по татуировке в форме креста на руке Хардина.
Хардин смотрит на меня вызывающе.
– Что ты хочешь этим сказать?
Старые… хобби Хардина всплывают у меня в памяти.
– Я не то имела в виду, – быстро бормочу я. Возможно, слишком быстро.
– Уверена?
Я вижу, как черты его лица заостряются. Взгляд становится виноватым.
– А как тогда ты могла знать, что я переживаю, что ты подумаешь об этом, если ты еще об этом не подумала?
– Не надо, – уверенно заявляю я и сокращаю расстояние между нами.
– Не надо что? – спрашивает он.
В эту секунду я могу читать его мысли. Я вижу, как в его памяти оживает все дурное, что он делал.
– Не надо. Не возвращайся к этому.
– Не могу. – Он медленно проводит рукой по лицу, но я чувствую, что он в бешенстве. – Ты думала об этом? Ты подумала, что я знал про камеры и позволил им смотреть?
– Что? Да нет же! Я бы никогда так не подумала, – искренне отвечаю я. – Я просто связала видео из спортзала с… с тем, что случилось раньше, когда ты это сказал. Я просто вспомнила. Я бы никогда не подумала, что ты снова этим занимаешься.
Я берусь за горловину его черной футболки.
– Я знаю, что ты бы никогда и никому не показал видео со мной.
