– Кто? И она тоже? – Лэндон смотрит через стол на Лилиан.
– Да, она… Ну, с ней все нормально. – Не хочу при всех рассуждать о ее личной жизни.
– Я обещал Кену, что посмотрю с ними матч у Макса, но если хочешь, я останусь.
– Нет… – Я хотела бы, чтобы он остался, но не хочу, чтобы он ради меня менял планы. – Все нормально. Просто я подумала, может, ты хочешь от них сбежать, – шепчу я, и Лэндон улыбается.
– Хочу, но Кен был так рад, что я согласился, потому что Макс болеет за другую команду. Полагаю, он думает, что будет забавно посмотреть, как мы станем кидаться друг в друга какашками. – Он наклоняется ближе, чтобы его слышала только я. – Ты уверена, что хочешь тусить с этим парнем? Он вроде неплохой, но Хардин, наверное, попытается его убить.
– Полагаю, он сможет постоять за себя, – уверяю я. – Хорошего матча.
Наклоняюсь и целую Лэндона в щеку. Рывком отстранившись, я прикрываю рот рукой.
– Прости. Не знаю, зачем…
– Все нормально! – смеется он.
Я оглядываюсь и, к своему облегчению, вижу, что все заняты болтовней. К счастью, мое проявление чувств осталось незамеченным.
– Ладно, будь осторожна, Тесса. И звони, если я тебе понадоблюсь.
– Хорошо. Если тебе надоест, возвращайся сюда.
– Хорошо, – улыбается Лэндон.
Я знаю, что он не будет скучать во время матча. Он любит проводить время с отчимом, а Хардин, наоборот, совсем не понимает его энтузиазма.
– Папа, я взрослый человек. – Это Лилиан фыркает на том конце стола. Макс властно мотает головой:
– Тебе нет абсолютно никакой необходимости бегать по улицам, ты вернешься с нами домой. Разговор окончен. – Очевидно, он из тех мужчин, кто любит контролировать все в своей жизни. И противная ухмылка подтверждает это.
– Хорошо, – разочарованно отвечает его дочь.
Она смотрит на мать, но та молчит. Выпей я еще стакан вина, я бы обозвала Макса дураком, но не хочу расстраивать Кена и Карен.
– Тесса, ты вернешься с нами? – спрашивает Карен.
– Нет, я собиралась задержаться еще немного, если не возражаете.
Надеюсь, что она не против. Я вижу, как она смотрит на Лилиан, потом себе за спину, туда, где стоит Роберт. Я понимаю, что она понятия не имеет о сексуальной ориентации Лилиан, и ее раздражало, как Хардин вел себя с ней. Я люблю Карен.
– Все нормально, развлекайся, – одобрительно улыбается она.
– О’кей.
Я улыбаюсь в ответ и отхожу от стола, не прощаясь с Максом и его женой.
– Мы можем идти; ей не разрешили остаться, – сообщаю я Роберту.
– Не разрешили?
– Ее отец – придурок. Я даже рада, потому что не знаю, как к ней относиться. Она мне кого-то напоминает. Но не могу понять, кого…
Я размышляю над этим, пока иду вслед за Робертом в пустую половину ресторана. В огороженной зоне стоит несколько столиков, на которых нет ничего, кроме незажженных свечей и перечниц с солонками. Садимся, и тут в памяти всплывает избитое лицо Зеда. Я спрашиваю Роберта:
– Ты уверен, что хочешь со мной общаться? Может вернуться Хардин, а он имеет привычку нападать на людей…
Роберт отодвигает для меня стул и смеется.
– Уверен.
Он усаживается напротив меня, наполняет пластиковые стаканчики белым вином, и мы беззвучно чокаемся мягкими стенками. Немного не хватает звона стекла. Но так хорошо и уютно, в отличие от остальной части этого пафосного ресторана!
Глава 42
Хардин
Я позвонил во все эти гребаные такси отсюда и до кампуса, пытаясь доехать до дома. Конечно, никто не согласился, далеко. Можно сесть в автобус, но я терпеть не могу общественный транспорт. Помню, как меня передергивало, когда Стеф рассказывала, что Тесса ездит на автобусе в торговый центр. Даже когда я еще не любил Тессу… то есть думал, что не люблю ее… то все равно ужасался при мысли о том, как она сидит одна рядом с кучей гребаных неудачников.
Все изменилось с тех пор, когда я издевался и смеялся над Тессой, чтобы самоутвердиться. Когда я оставил ее на балконе ресторана… Нет, ничего не изменилось.
Я мучаю девушку, которую люблю. Я это делаю и не могу остановиться. И виноват не один я, в этом есть и ее вина. Она продолжает подталкивать меня к переезду в Сиэтл, хотя я ясно дал ей понять, что этого не хочу. Вместо того чтобы ссориться, ей надо было собрать барахло и поехать со мной в Англию. Отчислят меня или нет, я все равно здесь не останусь – в Америке мне скучно, я ничего не нашел для себя, одно дерьмо. Мне надоело постоянно видеть папу, я от всего устал.
– Смотри, куда идешь, придурок! – вздрагиваю от раздающегося в темноте женского голоса.
Я обхожу темную фигуру и на ходу огрызаюсь:
– Сама смотри, куда прешь.
Почему, блин, эта цыпа крутится тут перед домом Макса?
– Что ты сказал? – говорит она.
Поворачиваюсь и вижу ее в свете датчика движения на крыльце. Мне нравится, как она выглядит: смуглая кожа, вьющиеся волосы, рваные джинсы, байкерские сапоги.
– Дай угадаю: Райли, верно? – Я внимательно разглядываю девушку.
Она кладет руку на бедро.
– А ты что еще за хрен?
– Да, Райли. Если ты ищешь Лилиан, ее здесь нет.
– Где она? И откуда ты знаешь, что я ее ищу? – резко спрашивает она.
– Да потому, что я только что ее трахал.
Она напрягается, опускает голову и мрачнеет.
– Что ты только что сказал? – говорит она, делая шаг вперед.
Разглядываю ее, наклонив голову набок.
– Господи, да я тебя подкалываю. Она в ресторане дальше по дороге, вместе с родителями.
Райли поднимает голову и останавливается.
– Ладно, а ты ее откуда знаешь?
– Встретил вчера. Мой отец учился с ее отцом в колледже. Она знает, что ты здесь?
– Нет. Я пыталась дозвониться. Но поскольку она посреди этого идиотского леса, – она обводит лес красноречивым жестом, – абонент недоступен. А может, ее папаша-кретин мешает нам поговорить.
Я вздыхаю:
– Да, что верно, то верно. А он позволит вам увидеться?
Она хмуро смотрит на меня:
– А не слишком ли ты любопытен? – Но потом гордо усмехается: – Позволит. Он по характеру баба и меня боится.
Фары мигают в темноте, и я отступаю на обочину.
– Это они, – сообщаю я.
Вскоре машина подъезжает и останавливается.
Выскакивает Лилиан и обнимает Райли.
