Вначале было весело. Мир кружился вокруг, кругами носилось
по небу солнце, ровный гул рассекаемого воздуха перекрывал наши радостные
крики.
Потом стало подташнивать. Нас растащило по разным концам
кабины, прижало к стенкам.
– Закрой глаза! – закричал Лион.
Я закрыл. Но все равно было гадко. Центробежной силой нас
придавило покруче, чем при посадке. А еще очень сильно мутило… я держался,
сколько мог, но потом услышал, как тошнит Лиона, и не выдержал сам. Хорошо еще,
что мы накануне полдня ничего не ели, только во рту стало гадко и кисло.
Как на взбесившемся аттракционе… однажды, года два назад, я
с ребятами пошел в парк аттракционов. Наш класс тогда отличился в городском
соревновании по математике, и всем выдали бесплатные билеты на любой
аттракцион. В парке гуляющих было немного, и мы сразу пошли к самому
интересному аттракциону, «Небесной лодке», где тебя крутят и вверх, и вниз, и
вокруг оси, так что взлетаешь метров на двадцать вверх – а потом тебя со
страшной скоростью несет к земле вниз головой, и кажется, что ты обязательно
врежешься макушкой в бетонный пол. И кому-то, может даже мне, пришло в голову
попросить смотрителя покатать нас подольше. Смотритель ухмыльнулся и велел всем
пристегиваться…
Вместо трех минут он нас крутил целых десять. Я потом проверил
по часам. Минут пять было весело, а потом все стали вопить и просить, чтобы нас
остановили. А смотритель делал вид, будто не слышит, махал нам рукой и
улыбался. Когда он наконец остановил «Небесную лодку», у двух ребят были мокрые
штаны, а ходить никто не мог, нас пришлось отстегивать и вытаскивать наружу.
Кто-то даже плакал и грозился пожаловаться в мэрию. Но
служитель сказал, что мы сами виноваты. Захотели получить больше общих
ресурсов, чем имели право. Вот и получили полезный урок – никогда не требуй
лишнего.
Жаловаться мы не стали.
А сейчас и жаловаться было не на кого. Нас крутило, мотало,
трясло. Очень хотелось открыть глаза и посмотреть, далеко ли до земли и что под
нами – лес, озеро или скалы. Но при открытых глазах становилось совсем плохо…
Но приближение земли я все-таки почувствовал. Будто что-то
изменилось в движении капсулы, то ли тряска стала сильнее, то ли вращение
медленнее.
Потом вокруг захрустело – крутящаяся капсула крушила ветви.
Несколько мгновений мы неслись над лесом, подрезая верхушки деревьев будто нож
гигантской газонокосилки. Потом капсула завалилась набок и, ломая стволы –
каждый удар отдавался во всем теле болью, – колесом прошлась по лесу. Я
все-таки открыл глаза – и увидел исполинские стволы, траву, густой кустарник,
бездонное синее небо (неужели мы только что там были?), мечущихся над лесом
птиц… Капсула прокатилась, срезав еще пару деревьев, замерла и медленно
завалилась вверх дном.
Мы повисли на травяных жгутах. Перед глазами все плыло и
кружилось, мельтешили яркие цветные точки.
– Ты… живой? – тихо спросил Лион.
– Угу… – ответил я, и меня снова стошнило.
Минут пять мы так и провисели, не в силах шевельнуться.
Потом стали отвязывать жгуты. Получалось это с трудом, но мы все-таки
справились. А вот люк отвинтить не удалось – он оплавился снаружи и слился
заподлицо с корпусом капсулы.
– Я уж думал, что нас в порошок разотрет, – жаловался Лион.
– А горы ты заметил? Километров десять не дотянули.
– Какие горы?
– Наверное, Хребет Харитонова, – рассудительно пояснил Лион.
– Значит, мы сели на северной границе посадочной зоны. Ничего так, нормально…
недолго выбираться.
Я постучал по ледяной скорлупе:
– Если только она растает.
– Надо подождать. – Лион с трудом уселся на корточки,
поджимая голову, чтобы не удариться о люк. – Ух ты, как спина болит! Это я, уже
когда приземлились, ударился!
– У меня вроде ничего…
Мы замолчали, сидя друг напротив друга. Голова все еще
кружилась. И очень хотелось побыстрее выбраться наружу.
Минут через десять мне на шею упала первая капля. Лед начал
таять.
– Ага, замерзнем! – весело сказал Лион.
Но мы, конечно, не замерзли.
Капель превратилась в ливень, потом – в поток. Сверхпрочный
лед таял будто рыхлый снежок в жаркой комнате. За две минуты воды натекло по
колено – но тут капсула треснула и развалилась на две части. С радостным воплем
мы рванулись на волю.
Льдинки хрустели под ногами. Орали в небе птицы. Вода
растекалась, впитываясь в мягкий дерн. Длинная колея тянулась между деревьями,
будто по лесу прошлись плугом. И все вокруг пахло густым смолистым лесным
запахом, от которого на душе становилось легко и весело. Мы прыгали вокруг
обращающейся в лужу капсулы, махали руками и галдели громче птиц.
Мы приземлились!
– Лето! – радостно вопил Лион. – Лето, лето, лето!
Все нормально, мы приземлились, и пусть еще кружилась
голова, пусть мы были грязные и мокрые, пусть ноги ныли от ледяной воды, но
самое страшное уже осталось позади. И пусть даже Новый Кувейт был захвачен
страшным врагом – сейчас нам было не до него. Мы были в настоящем заповедном
лесу, далеко от городов, и впереди у нас было несколько дней настоящих лесных
приключений: с ночевками у костра, рыбалкой, а если повезет – то даже с
ливнями, ураганами и дикими зверями. Что по сравнению с этим лесные пикники на
Авалоне?
– Гляди, там озеро! – Лион указал сквозь деревья. – Повезло,
могли бы в него шлепнуться…
Сквозь ветки и впрямь голубела вода. И не только там, куда
указывал Лион, но и в другой стороне. Я вспомнил карту, которую нам показывали,
– мы оказались в «озерном краю» на северном склоне Хребта Харитонова. Здесь
было очень много крошечных озерков, где-то здесь начиналась речка Семеновка, в
дельте которой и стоит Аграбад. До столицы километров сто пятьдесят… ну и
здорово. Может, мы целую неделю будем идти по лесу!
– Пошли купаться? – предложил я. Лион, на миг замешкавшись,
кивнул.
И мы побежали к озеру, оставив капсулу таять.
Лес кончался прямо у воды, никакого пляжа тут не было, ну и
ничего. Озерцо было маленьким, круглым, метров тридцать в диаметре, а вода в
нем оказалась такая синяя, словно ее подкрасили. Мы торопливо разделись и
попрыгали в воду – холодную, но после ледяного душа показавшуюся даже горячей.
Лион плескался у самого берега, не заходя глубже чем по шейку, а я доплыл до
середины и обратно. Но смеяться над Лионом не стал.
Потом, выбравшись на берег, мы попытались было обсохнуть на
солнышке, но его, как назло, закрыло облачком. Сразу стало холодно.
– Давай костер разведем? – клацая зубами, больше понарошку,
чем озябнув на самом деле, предложил Лион.
