Лион начал снова рассказывать нашу историю, отец его
внимательно слушал. И про то, как мы уехали из кемпинга вместе с капитаном
Стасем, а потом он нас бросил в лесу. И как мы пошли подальше от города, к
горам, «как в кино про инопланетных захватчиков». И как жили в пустом домике
лесничего, ловили рыбу и даже научились ловить силками кроликов. А назад идти
боялись, потому что в небе видели очень много космических кораблей, а со
стороны столицы иногда раздавались взрывы. Но потом все-таки решили вернуться.
На плоту сплавились по реке, вышли к поселку и убедились, что везде мирная
жизнь и все хорошо. И как нас подвез добрый водитель, накормивший нас хлебом и
молоком.
– Удивительные приключения, – сказал мистер Эдгар. Я решил,
что он ничуть не поверил Лиону и сейчас нас разоблачит. Но мистер Эдгар как ни
в чем не бывало продолжал: – Думаю, ты должен сделать вывод из случившегося,
сынок. Нельзя слепо бояться неизвестного. Надо идти навстречу своему страху и
подминать его под себя! Ты потерял целый месяц, ты вовремя не приступил к
занятиям. Но, – он поразмыслил, – с другой стороны, ты приобрел замечательный
опыт выживания в лесу и получил серьезный жизненный урок. Я ничуть не сержусь!
– Папа… – пробормотал Лион.
А я вспомнил, как еще в пути с Авалона он размышлял, что с
ним сделают родители. Вначале обрадуются, конечно. Потом выдерут, хоть папа и
противник телесных наказаний.
Кажется, Лион предпочел бы быть наказанным.
– Ну что, молодые люди? – Мистер Эдгар разулся, надел уютные
домашние тапочки. – Садитесь за стол. Я вымою руки и присоединюсь к вам.
– Я приготовила твою любимую запеканку, – сказала миссис Аннабель.
– И купила торт-мороженое, который любит Лион. Саша, Полина, умывайтесь и за
стол!
Малыши бросились в ванную вслед за отцом.
Я сел за покрытый красивой зеленой скатертью стол рядом с
Лионом – растерянным и помрачневшим. И вдруг понял, что мне все это напоминает.
Сериал. Семейное кино вроде «Папа, мама и мы» или «Комедии и
драмы Эдема». Там обязательно были небольшие тайны, нестрашные проблемы,
послушные маленькие дети и непокорные подростки. Обязательно кто-нибудь убегал
из дома или терялся, а потом, когда возвращался обратно после разных неприятных
приключений, ему все радовались, немножко читали мораль и садились за
праздничный стол.
И мистер Эдгар, и миссис Аннабель вели себя как герои этих
сериалов.
– Полагаю, ребятам тоже можно налить капельку вина! – сказал
мистер Эдгар.
Лион едва заметно вздрогнул.
Поздно вечером мы с Лионом легли спать в его комнате.
Кровать там была только одна, но мне постелили рядом, на полу, и получилось
совсем неплохо. Вот только Лион был будто пришибленный, молчал, и лишь когда мы
погасили свет, тихо спросил:
– Слушай, что с ними, Тиккирей? Что теперь делать?
Я пожал плечами:
– А они раньше так себя не вели?
Лион энергично замотал головой.
– Ну… они же не стали хуже, верно? Они тебя любят. И…
– Они другие! – прошипел Лион, свешиваясь ко мне с кровати.
– Дурак, они совсем другие!
– Как в кино, – подсказал я, решив не обижаться.
– Да! А я не хочу жить в кино! Тебе бы таких…
Он осекся и испуганно посмотрел на меня.
Я лег на спину и стал смотреть в потолок. Нет, я и сейчас не
обиделся. Я думал, что на самом деле хуже: когда родители погибают ради того,
чтобы у тебя в жизни ничего не изменилось, или когда они сами меняются так, что
хочется умереть.
Наверное, все-таки лучше, если они живые.
– Тиккирей…
– Лучше бы таких, – сказал я. – Честное слово.
– Прости меня.
– Угу. Ты только никогда больше так не говори, Лион.
Он виновато сопел, ворочаясь. Потом сказал:
– Они ведь меня из дома гонят!
– Не ври, – сказал я. – Вовсе не гонят.
Но на самом деле Лион был прав. Когда мы сидели за столом,
то родители завели с Лионом разговор. О том, что они будут еще «какое-то время»
жить в кемпинге, потому что на Новый Кувейт прибыло много мигрантов с Инея и
жилья не хватает. И что добираться каждый день до города ему будет очень
неудобно. Так что лучше всего, если Лион будет учиться в Аграбаде, в колледже
для детей фермеров и детей-сирот. А по выходным дням станет приезжать к
родителям. Это так противоречило всему их поведению, что Лион будто оцепенел и
спорить не стал, хотя я на его месте обязательно принялся бы спорить. Ведь
мистер Эдгар и так ездит каждый день в Аграбад на работу, он устроился работать
на завод космических двигателей, что ему стоит подвозить Лиона туда и обратно?
– Гонят, – упрямо сказал Лион. – А знаешь почему?
– Почему?
– Это все из-за потока. Из-за зомбирования. Почему родители
боятся отпускать детей из дома, особенно надолго? Им всегда кажется, что дети
еще маленькие, с ними что-то может случиться…
– Твоя мама так и говорит…
– Да ничего ей такого не кажется! – выпалил Лион и понизил
голос. – Она меня уже вырастила, понимаешь? И внуков моих вырастила. Она уже
привыкла к тому, что я взрослый!
– Ты чего?
– Ну, вот в моем сне…
– Так это в твоем. Откуда ты знаешь, что снилось твоей маме?
Да она и не вспоминает ничего, все забыла.
– Умом – забыла. Но ей тоже что-то такое снилось. Будто она
живет в Федерации Инея. Что я вырос, что она работала на военном заводе, что
Сашку убило на войне… или меня… Потом она все забыла, конечно. Но в подсознании
такое убеждение осталось. Так что ничуть ей не страшно меня отпускать.
Наверное, так оно и было. Я смолчал, а Лион с жаром
продолжил:
– Ты понимаешь, что этот Иней делает? Заставляет людей жить
чужой жизнью, так, как хочется Инею. А если человека заставить всю жизнь что-то
делать, он к этому привыкает, это уже рефлекс становится. Вот…
– Раньше ты не думал, что это так уж плохо, – не удержался
я.
– Дурак я был, – буркнул Лион. – Я хочу, чтобы они стали
прежними. Пусть мне достанется, но они не будут радоваться, что я уеду в
«хорошую школу».
– Лучше давай думать, что делать с Тьеном.
Лион беспокойно заерзал:
– Если бы мы могли со стариком Семецким связаться…
– И что? Разве смогут двадцать девчонок освободить Тьена?
– А двое мальчишек смогут?
