– Стась, – сказал я. В глазах противно защипало. – Стась…
Его выдавали только глаза. Они тоже стали старческими,
мутноватыми, будто выцвели, но все равно взгляд остался прежним.
– Стась, – повторил я в третий раз как дурак. И заплакал.
Фаг в несколько шагов оказался возле меня. Обнял, прижал к
себе. Живот у него был здоровенный и теплый, как настоящий. Даже руки казались
старыми, с набухшими венами и бледной кожей.
– Ну, перестань… Все в порядке, Тиккирей. Ребята сейчас
очнутся… Успокойся.
– Да ничего не в порядке, зря мы сюда прилетели, все только
напортили, чуть вас не убили… – пробормотал я. Было стыдно от того, что глаза
оказались на мокром месте. Вот Александр небось никогда в жизни не плакал.
– Нас не так-то просто убить, малыш. Что за девочка с вами?
– Наташа… подпольщица.
– Да вы тут совсем одичали, – сердито сказал Стась. –
Девчонкам нельзя убивать! Особенно – в рукопашной! Вы ей психику напрочь
искалечите, это не женское дело!
– При чем тут мы, она партизанка, – все еще прижимаясь к
Стасю, сказал я. – Она и командовала.
– Понятно. Значит, из «Лютиков»? – Стась легонько отодвинул
меня, посмотрел в лицо. – Иди умойся, я пока приведу этих убивцев в чувство.
Дверь ванной я открыл с некоторой опаской, представляя, как
стояли тут Наташка с Лионом, готовясь обрушить на вошедшего смертельный удар.
Ну да, вот гантель на полу, а вон бейсбольная бита. И плитка треснула – видно,
упавшей гантелью раскололо…
– Не бойся, там больше киллеров нет, – ехидно сказал
Александр, заметив, что я медлю на пороге. Вот глазастый…
Я набрал в умывальник воды – все не избавлюсь от этой
привычки экономить воду – и умылся. Посмотрел на себя в зеркало: глаза красные,
а так ничего.
Стась на Новом Кувейте. Надо же.
И вдруг я понял, что на душе у меня стало легко. Чудовищной
ошибки не случилось. И пусть подпольщики все напутали, пусть наша троица
опозорилась, все равно. Стась что-нибудь придумает. Мы выпутаемся и вернемся на
Авалон. Далеко-далеко от этой злой и несчастной планеты, далеко от проклятого
Инея и его президента…
Когда я вернулся в комнату, Наташа уже была в сознании и
сидела на кровати, потирая лоб. Лион тоже сидел, но с закрытыми глазами, будто
кукла. Стась массировал ему шею, временами нажимая на какие-то точки. Лион
постанывал, но словно от удовольствия, а не от боли.
– Какими же надо быть кретинами, – приговаривал тем временем
Стась, – чтобы одновременно нападать на входящего человека. Вы сами себе
помешали. У вас бы все равно ничего не вышло, но при такой дислокации…
– Я тебя все-таки зацепил, – сказал Лион. Значит, уже пришел
в себя и даже понял, в чем дело.
– Зацепил… Конечно. Слава богу, я увидел, кто нападает, и
бил не насмерть. Оттого и зацепил… Голова прошла?
– Болит немного.
– Ничего не поделаешь. Выпьешь таблетку. Все, свободен.
Лион открыл глаза, виновато посмотрел на меня. А Наташка
почему-то сказала:
– Вот…
Александр засмеялся, тоненько и обидно.
– Не до смеха, – оборвал его Стась. – Ребята, рассказывайте.
Кто и когда велел нас убить? Почему вы его послушались?
– Это Элли, – виновато объяснила Наташа. – Она… – Посмотрев
на меня, Наташа уточнила: – Он и правда фаг?
– Правда, – подтвердил я.
– Элли – подпольщица, – продолжила Наташа. – Она сказала,
что движение Сопротивления решило ликвидировать эдемского олигарха Бермана,
решившего перейти на сторону Инея…
– Здесь нет сколько-нибудь серьезного Сопротивления, – резко
ответил Стась. – Кроме партизанского отряда старика Семецкого… да и его терпят
лишь в пропагандистских целях. Каждая диверсия «Лютиков», каждый налет на
склады, даже ваши дурацкие передачи «Новости Сопротивления» используются в
целях контрпропаганды.
Наташа покраснела:
– Неправда!
Стась вздохнул:
– Еще какая правда, девочка. Не хочу сказать ничего плохого
о вашем предводителе, да и о самом отряде. Но если бы Иней счел нужным вас
уничтожить, вы не протянули бы и суток.
– Но Элли думала…
– Ты давно знаешь эту Элли?
– Нет. – Наташа смутилась еще сильнее. – Но она пришла от
надежного человека! Это смотритель пристани, он нам давно помогает.
– Либо провокатор, либо был расколот в министерстве культуры
поведения. И Элли ваша – сотрудница спецслужб Инея.
– Она всего лишь девчонка, – вступился за Элли Лион.
– Как и Наташа, – усмехнулся Стась. – Плохо дело, ребята.
Понимаете, что происходит?
Я понял. И сказал вслух:
– Тебя раскрыли, да? Раз приказали нам тебя уничтожить?
– В общем – похоже на то, – кивнул Стась. – Но есть нюансы.
Если Иней и впрямь распознал подмену, нас бы уничтожили или начали двойную
игру. Присылать вас – глупо. Разве что…
– Проверка? – предположил Александр. – Если мы те, за кого
себя выдаем…
– То ребята бы справились, – ответил Стась. – Убили бы и
дочку Бермана, и его самого. Таких проверок не делают, настоящий Берман для
Инея слишком ценен.
– Значит, они знают, кто мы, – спокойно сказал Александр. –
Досадно. Все-таки взяли генную пробу?
Стась развел руками:
– Генной карты Берманов у Инея нет. Да и не было у них
оснований перепроверять, стандартный контроль личности мы прошли.
– Только вместо дочки у Бермана оказался сын, – не удержался
я.
– Это не проверялось, – усмехнулся Стась. – А выбора у нас
все равно не было. Среди фагов нет женщин. Да и для нашей миссии было
необходимо, чтобы Александр сохранял сознание во время гиперпереходов.
– Что же мы сидим? – вдруг дернулась Наташка. – Если они вас
подозревают… или разоблачили… надо бежать!
– Спешить надо лишь тогда, когда понимаешь, что происходит,
– спокойно ответил Стась. – А мы пока в потемках. Неясно до конца, разоблачили
нас или нет. Неясно, чего ожидали от вас, и неясно, чего ожидали от нас. Ничего
не ясно…
Он посмотрел на Александра:
– Ну-ка, стажер… Как положено поступать в подобной ситуации
«по учебнику», исходя из имеющихся прецедентов?
– Продолжать действовать согласно исполняемой роли, – быстро
ответил Александр.
