– Сказал же: я умею быть осторожным.
– Глупый ты, Рогов.
– Все мы не гении.
– Да и хрен с тобой, раз так жить не любишь, – махнул рукой Паша. – Вали, у нас тут свобода, в кандалах никого не держат.
Обрадованный Рогов решил, раз масть пошла, выбить что-нибудь еще.
– Паша, я банку, что вчера брал, не помню куда даже дел. Наверное, где-то в снегу осталась. Когда на этих наткнулся и вас предупредил, то… Ну стрельба потом, неразбериха дикая пошла. Надо бы еще что-нибудь девочке принести, голодная ведь.
– Мы вообще-то не нанимались ее кормить. Нужна еда, так пусть приходит, не обидим.
– Она одета хорошо. Очень хорошо, в новое и чистое. Знает, наверное, где можно нормальную одежду для гор взять. Нам с такой дружить выгодно.
– Вот же достал! Бери еще чего-нибудь и проваливай. Сколько можно уже маячить. Стволы хоть готовы?
– Ну отпилил и дырки проделал.
– Дырка у баб! В стволе отверстие! Все, вали, достал ты меня уже!
Рогов Пашу нагло обманул, он ведь прекрасно помнил, что оставил банку до начала заварухи. Прямо под той надписью на стене, на хорошо заметном, ничем не прикрытом месте. Но если имеется вероятность урвать что-нибудь еще, то почему бы ее не использовать?
Несмотря на то что вчерашние раскопки магазина принесли немало продовольственных трофеев, Паша объедаться не позволял. Очевидно, и его посещали скорбные мысли по поводу дальних перспектив, и он решил готовиться к проблемам заранее, постаравшись растянуть запасы на как можно больший срок.
В общем, дикий голод остался позади, но и особой сытости Рогов пока что не ощущал. Есть хотелось хронически. Не смертельно, но хотелось. Так что план был предельно прост: если банка персиков окажется нетронутой, то можно ее употребить самому, а взамен оставить пластиковую банку с селедкой. Рогов ее не любил, но пища вроде калорийная, пусть полежит.
Если и ее не тронут, завтра надо выклянчить что-нибудь еще и тоже слопать. А селедка пусть лежит, противная она, не настолько он еще оголодал.
Персиков на прежнем месте не оказалось, так что желудку ничего не обломилось. Рогов покрутился по округе в поисках следов. Ночные ветер уже замел, хоть и не полностью, более свежих нет ни человечьих, ни собачьих. Хотя псы не должны трогать консервированные фрукты, тем более если те в герметичной посудине.
В самостоятельно улетающие банки Рогову верить не хотелось. Уйти пешком консервация тоже не в состоянии. Значит, ее кто-то забрал. Но кто? Или ночью пришел все равно кто, или уже при свете кто-то достаточно ловкий, раз ухитрился пробраться, не оставив следов на снегу. Прыгая по камешкам, кускам бетона, пробираясь по опасным руинам.
Был у Рогова на уме один кандидат на подобную роль…
Тяжело вздохнув, положил на опустевшее место банку селедки. Увы, но не доведется теперь полакомиться персиками. С другой стороны, приятно узнать, что ловкую девочку не раздавило под завалами. Выбралась, еще и поела немного. Но на глаза так и не показывается. Даже пространная надпись с приглашением в гости проигнорирована.
Но ничего: капля камень точит.
И вообще, чего он на ней зациклился? Хорошо Кирюхе, он все влюбленностью может объяснить, но Рогов ведь точно знает, что не влюбился. Но будто толкает что-то помочь чем возможно, всеми силами попытаться наладить контакт. Своей интуиции он привык доверять почти безоговорочно, вот и сейчас подчинялся.
И зачем оно ему надо? Да кто же ее поймет, интуицию…
Далее маршрут Рогова был сложным. Избегая приближаться к местам, где его могут подкараулить, он не меньше часа петлял среди развалин, пока не вышел на чистое место. Но не сказать, что неведомый катаклизм поработал здесь будто скальпелем, проведя четкую границу между природным и рукотворным. Так что и дальше местами можно было разглядеть чуждые для нетронутых гор объекты. Вон бетонные плиты рассыпаны, даже не понять, что за строение было их источником. А вон автобус, смятый так, будто великан пытался поиграть на нем вместо гармошки. Вдали из снежного навала вздымается фонарный столб, причем стоит на изумление ровно, будто собрался продолжать освещать уже несуществующую улицу. Но такого добра как-то резко становится гораздо меньше, чем в руинах, и Рогов помнил, что еще дальше подобные находки вообще сходят на нет.
Начать решил с того склона, на котором оказался после переноса, по памяти место представлялось перспективным. И не факт, что Паша сумел найти туда проход: в его таланты исследователя Рогов не верил. Смутно помнилось, что дальше непреодолимых препятствий вроде не было. В первый день он туда не пошел, потому что привлек дым в стороне руин. Сегодня можно исправиться.
Долго шел вверх, кое-где карабкался, пока не добрался до места, где спускался в долину с руинами. С ходу залезть на гребень не сумел, еще около часа убил на то, чтобы найти место поудобнее. Нашел, кое-как перебрался. Открывшийся дальше склон выглядел как в первый день, снега навалило не меньше. И как Рогов прекрасно помнил – это очень опасно.
Шагать по местности, где в любой момент может сойти лавина, хотелось так же сильно, как с разбега прыгнуть в протянувшуюся неподалеку пропасть. Попытаться обойти опасный склон сверху – не удастся. С высоты гребня Рогов видел, что дальше склоны становятся куда круче, складка на теле горы, ограничивающая дорогу для лавин, вздымалась все выше и выше. Такую преграду он не преодолеет, двигаться поверху тоже не получится.
Не придумал ничего лучше, как кинуть в снег несколько камней, надеясь спровоцировать сход. Увы, в движение от этого он не пришел.
– Эй! – что было дури прокричал Рогов.
Тоже ноль реакции.
Плохо. Такое ощущение, что коварный снег в засаде караулит. Только и ждет, когда же доверчивый разведчик потеряет бдительность.
Вздохнув, Рогов начал спускаться. Страшно до дрожи в коленках, но другого выхода нет: придется идти прямо по склону. Дальше местность повышается, становится изрезаннее, но пройти вроде бы можно, так что разворачиваться он не имеет права. Паша явно перепуган вечерними новостями и вместо исследований намерен строить крепость, набивая ее продуктами под завязку. То, что это неизбежный тупик, всем понятно, вот только окончательно дойти может не скоро, потому как запасов в супермаркете много, а едоков мало. Трудно решиться на радикальные действия, когда ты хорошо устроился. Продержатся там долго, если не убьет изменившаяся погода.
Рогов этого тоже побаивался. Ведь неизвестно, какое время года в этих местах. Может, как раз летняя благодать, а в таком случае дело совсем плохо. Если сейчас ночами температура до минус пятнадцати опускается, что будет зимой? Что, что… замерзнут, вот что… Спасение одно – огонь, а камни не горят, как и лед со снегом. В современных строениях не так уж много деталей из нормальной древесины. Скажем честно: кот наплакал. Даже мебель из разной ерунды давно повадились собирать. На деревья надежды тоже мало. Новая городская власть не придумала ничего умнее, как начать борьбу со старыми насаждениями, заменяя гиганты-тополя и раскидистые клены медленно растущим молодняком. Эти жалкие прутики толком окрепнуть не успели, сгорят быстро. Остаться на морозе в десятки градусов без достойного отопления – это конец. Даже северянину непросто придется, а изнеженным жителям близких к югу равнин ловить вообще нечего, так и околеют, не доев свои запасы.
