— И для чего вам это надо? — задавая этот вопрос, старик неотрывно смотрел на Карсона.
— Я очень надеюсь, что это поможет мне вспомнить ее — вспомнить случившееся. — Я думала, что, увидев комнату, заставлю свою память заработать. — Мы не собираемся брать ничего из ее вещей.
— Я могу подождать снаружи, — предложил Карсон безразличным тоном. — Это не проблема.
Старик фыркнул и отошел в сторону.
— Только не подумайте, что я подозревал вас в намерении украсть ее вещи. Не знаю, известно ли вам, где ее комната?
Облегченно вздохнув, я вошла в холл.
— К сожалению, нет.
— Мне известно, — неожиданно произнес Карсон.
Если это и удивило мистера Винчестера, то виду он не подал.
— В вашем распоряжении десять минут, по истечении которых я попрошу вас удалиться. И, пожалуйста, не шумите.
Не теряя времени, Карсон схватил меня под руку и затащил мимо старика дальше в дом. Мы поднялись на три лестничных пролета и пошли по коридору.
— Кто он? — спросила я, стараясь говорить как можно тише.
— Дедушка Касси. Не очень-то дружелюбный человек. — Улыбка скользнула по губам Карсона. — Так что не думай, что этот сухой прием оказан лично тебе.
Карсон все еще вел меня под руку.
— А где ее отец?
— Насколько мне известно, в ее жизни он отсутствовал, да и вообще не присутствовал никогда.
Отпустив меня, парень остановился перед дверью, на которой были нарисованы три большие маргаритки с розовыми лепестками.
— Это дом дедушки Касси. Ее мать еще довольно молодая, младше твоих родителей лет на десять. Но, между прочим, об отце я никогда не слыхал…
— Наверняка его отсутствие — это результат какого-то скандала.
— Зная вас, богатых людей, вполне возможно, — кивнул Карсон, сжав челюсти. — Ну, ты готова?
Я кивнула.
Карсон, открыв дверь, отошел на шаг в сторону, пропуская меня вперед. Порыв свежего воздуха, пропитанный ароматом персика, буквально окутал меня. Я глубоко вдохнула, ожидая продолжения, но все ограничилось только этим, нахлынувшим издалека ощущением.
Комната Касси практически не отличалась от моей, но стоило мне подойти к ее письменному столу и прикоснуться пальцами к ее бумагам, у меня тут же возникло ощущение, что я вошла в склеп. Дрожь волнами пробегала по моей спине.
Карсон, стоя в дверях, молча наблюдал за мной. Я остановилась перед грудой фотографий. Перебирая их, я все время ждала, что вот-вот вспыхнет искра, которая воскресит мои воспоминания. На фотографиях мы с Касси были сняты на пляже, в школе и на горнолыжном курорте. Одинаковые бледно-розовые костюмы… На некоторых снимках мелькали подруги и друзья. Одно фото, сделанное в канун Нового года, я узнала — по одежде, которая была на нас.
Касси сидела на коленях у Дела. Они обнимались, лучезарно улыбаясь друг другу.
Нахмурившись, я показала эту фотографию Карсону.
— Не представляю, кто мог их сфотографировать. Я? Или Трей?
Брови Карсона взметнулись вверх.
— Понятия не имею.
Рука Касси обвивала шею Дела, ее щека прижималась к его щеке. Ладонь Дела лежала на ее бедре.
— Ну до какого бесстыдства докатилась эта парочка, — пробормотала я.
— Ревнуешь? — спросил он.
— Да нет, — со вздохом ответила я, кладя фотографию обратно на стол. Рядом с кроватью стоял столик кроваво-красного цвета. Интересно, кто выбрал этот цвет… Но не он привлек мое внимание, а музыкальная шкатулка, стоявшая на нем. Подойдя к столику, я подняла шкатулку и повернулась к Карсону.
— У меня в спальне точно такая же. И они играют одну и ту же мелодию.
— Музыкальные шкатулки есть у многих девочек, верно?
— Да, но эта абсолютно такая, как моя. — Я села, пораженная этим открытием. — Интересно, а были мы с Касси подругами в раннем детстве?
— Нет. — Карсон провел пальцами по волосам. — Я хочу сказать, что вы из одного круга, но по-настоящему сблизились, когда вам было лет по одиннадцать или около того.
Так что, тогда у нас и появились одинаковые музыкальные шкатулки? Кажется, эта игрушка для детей более младшего возраста. Я повертела в руках игрушечного мягкого единорога, пахнущего жимолостью, а потом заглянула в гардеробную.
С каждой минутой я чувствовала себя все более расстроенной. Я ведь наверняка была в этой спальне миллион раз, но ничего здесь не было мне знакомо. Мои пальцы сжались в кулаки, когда я, выйдя на середину комнаты, внимательно осмотрела лежащее на кровати красное одеяло, которое тоже не помнила.
Я бросила единорога на кровать. Глаза мои наполнились слезами. Все напрасно — я так ничего и не вспомнила. Все мои воспоминания пропали и, похоже, навсегда. Как будто кто-то украл их, вот только привлечь к ответственности за это преступление было некого.
— Черт возьми, ведь я же ничего не помню, — произнесла я хриплым шепотом.
— Все в порядке. — Карсон приобнял меня за талию. — Просто тебе нужно время.
Дрожь снова пробежала по моему телу — как же я ненавидела и эту дрожь, и эту безысходность. Слабая. Беспомощная. Потерянная. Я повернулась к нему, отбрасывая с лица растрепавшиеся волосы.
— А что, если я вообще никогда не вспомню? Мне что, жить с этим остаток жизни? Одной ногой в прошлом, которого я не могу вспомнить?
Он, наклонив голову, посмотрел на меня проницательным взглядом.
— Я знаю, тебе тяжело понять и примириться с этим сейчас, но если ты даже никогда не вспомнишь прошлое, тебе придется делать то, чего большинство людей никогда не делает.
— Что, например? — Я сложила на груди руки. — Повторять одно и то же, считая, что испытываю это впервые?
— Да, именно так. — Карсон положил руки мне на плечи, приблизив меня к себе. — Тебе придется начинать сначала. Проходить через все снова. Пока другие мечтают о втором шансе, ты его получила.
Стоит ли говорить, что я не была к этому готова.
— Ну а как быть с Касси? Я не думаю, что она получит второй шанс.
Он опустил руки, глаза его были закрыты.
— Вот с этим смириться будет труднее всего.
Мы уехали прежде, чем дедушка Касси мог выставить нас вон. Мне не хотелось домой, поэтому Карсон предложил где-нибудь остановиться и перекусить. Он припарковал мотоцикл напротив кладбища, равного по площади целому городу. Повсюду бродили туристы, фотографируя старый сиротский приют и заднюю часть дома Дженни Уэйд.
[26]
Мы с Карсоном направлялись в паб, расположенный рядом с сиротским приютом, а мне страшно хотелось примкнуть к группе туристов.
