Это оказалось больнее, чем я ожидала. Взяла его за запястье и повернула руку ладонью кверху.
— Пожалуйста, — прошептал он. — Сэмми, не делай этого…
Мои глаза увлажнились, когда я вложила сердечко в его руку. В тот момент, когда наши руки соприкоснулись, я вздрогнула. Воспоминания нахлынули настолько стремительно, что голова пошла кругом. Серая пелена заволокла мой взор.
— Как ты смеешь представлять дело так, будто я во всем виновата! — кричала я.
— Да что я такого сделал! Господи! — Он снова плюхнулся на кровать и взял в руки пульт от телевизора. — Я не понимаю, чего ты полезла в бутылку из-за такой ерунды. Ведь когда ты делала это, тебе было весело.
Слезы застилали глаза. Злость и бессилие овладели мной, пока я листала фотографии, хранившиеся в памяти телефона Дела. Все снимки, дополненные текстовыми пояснениями, он отправлял Трею, который, в свою очередь, рассылал их всем подряд.
Я сидела на краешке кровати, жить мне не хотелось.
Он легонько пихнул меня босой ногой в спину.
— Да не злись ты на меня из-за этого, ладно.
Не злись? Эти фотографии видели все. Неудивительно, что Вероника выглядела так, словно ей повезло сегодня утром выиграть все сумки весенней коллекции «Прада». И Касси — в чем я больше чем уверена — была в полном отпаде. Как я ненавидела их всех в этот момент!
Бормоча что-то себе под нос, Дел обнял меня за талию.
— Послушай, у всех парней буквально слюнки текут. Они мне дико завидуют.
Я напряглась. Все парни… Вся бейсбольная команда видела эти фотографии, да что там видела — рассматривала и обсуждала. В груди у меня все помертвело, я не могла дышать. Мой брат видел, как я занимаюсь… этим? И Карсон тоже?
Я вырвалась из объятий Дела и встала.
— Не дотрагивайся до меня.
Он закатил глаза.
— Не понимаю тебя.
— Я не могу поверить, что ты сделал это.
Я швырнула его телефон. Он со стуком раскололся. Я ощутила слабый намек на чувство справедливого возмездия.
Пулей соскочив с кровати. Дел схватил телефон.
— Черт возьми, Сэмми! Ты хоть знаешь, сколько я заплатил за него?
— А ты знаешь, как ты меня опозорил? — Я ткнула пальцем в сердечко от «Тиффани», висевшее на цепочке. — Или тебя это не волнует?
Дел, прищурившись, посмотрел на меня. Отбросив в сторону обломки телефона, подошел ко мне.
— Напрасно ты это сделала.
Сглотнув и отступив на шаг назад, я прошептала:
— Я тебя ненавижу.
— Это не так. — Он схватил меня за руку и сжал ее, сердечко впилось мне в ладонь. Я поморщилась. — И не заводи свою долбаную волынку «Я намерена порвать с тобой». Ты же знаешь, что этому не бывать. Так что считай, что проехали.
Воспоминания отпустили меня, я оказалась в реальном мире, мне стало нечем дышать. Объятия Дела причиняли боль. Я чувствовала, что его сердце бьется так же часто, как мое.
— Сэмми, ну скажи что-нибудь, — просил он. — Господи, ты в порядке?
Внутри у меня закипала злость. Происхождение тех самых таинственных фотографий, о которых намеками упоминала мама, получило наконец объяснение. Я с трудом нашла в себе силы произнести тихим шепотом:
— Не прикасайся ко мне.
— Сэмми… — Он все еще удерживал меня.
Злость уже жгла меня изнутри.
— Не прикасайся ко мне! — закричала я, вырываясь из его вдруг ставших слабыми объятий. Соскочив с кровати, попятилась прочь. — Ты фотографировал меня, когда я занималась этим с тобой?
Рот Дела приоткрылся, лицо исказилось.
— Ты помнишь?
— Как ты мог?! — Я сгорала от стыда, словно этот позор случился только вчера. Эти фотографии видели все. Все. — Как я тогда могла смириться с этим? Что со мной не так, черт возьми! Представить не могу, что после этого еще оставалась с тобой! Господи!
— Так ты все помнишь?
Дел встал, делая шаг в мою сторону.
— Не подходи ко мне! — Отступив назад, я прислонилась к стене. — Мне не надо ничего больше вспоминать. Хватит и этого.
Его глаза вспыхнули облегчением — на мгновение, — я даже подумала, не показалось ли мне это. Однако его сразу же сменило настороженное выражение.
— Сэмми, ты же простила меня за это.
Я хрипло рассмеялась.
— Значит, я была идиоткой.
Дел потянул себя за волосы.
— Я здесь ни при чем. Трей влез в мой телефон и увидел эти фотки. Он и отправил их себе, с этого все и началось.
— По-твоему, теперь история выглядит лучше? — Я с трудом удерживала себя, чтобы не врезать ему между ног. — Разве я знала, Дел, что ты меня фотографируешь? И как ты вообще посмел мне врать!
Дел отвернулся в сторону, и мне все окончательно стало ясно. Он был мне отвратителен. Лучше дать выход злости, чем постоянно испытывать ненависть к самой себе. Как я могла оставаться с ним после такого предательства? А ведь у меня было чувство, что он прав, и я простила его.
Меня чуть не стошнило.
— Вон отсюда, — произнесла я дрожащим голосом.
Дел снова обернулся ко мне.
— Ты слишком остро реагируешь на это. Тебе просто нужно успокоиться. Мы можем…
— Никаких «мы» больше не существует! И для этой, как ты ее называешь, долбаной волынки «Я намерена порвать с тобой» как раз самое время. — Дел сделал еще шаг вперед, я закричала: — Убирайся вон!
— Сэмми, прости меня. Я был не прав. Я это понял. Давай просто поговорим об этом.
Мерзкое чувство дежавю ожгло меня. Сколько раз мы уже оказывались в подобной ситуации? Он постоянно что-то вытворял. Я сходила с ума от злости. Мы ссорились. Остывали и начинали снова. Но на этот раз все было иначе — я сама была иной.
— Пожалуйста, уходи, — произнесла я более спокойным голосом.
Он хотел возразить, но в этот момент из коридора донесся звук шагов. Через секунду Скотт стремительно ворвался в комнату, щеки его пылали. Он посмотрел на Дела, а затем на меня.
— Что здесь, черт возьми, происходит? — резко спросил он.
Лицо Дела выразило досаду.
— Это тебя совершенно не касается.
Мой брат вошел, его пальцы сжались в кулаки.
— Ты не шутишь? — Он посмотрел на меня; глаза его блестели от злости. — Почему ты кричала, Сэм?
— Я хочу, чтобы он убрался вон, — ответила я, сложив руки на груди.
