— Понял?
Маркел кивнул, что понял. Тогда Мартын кивнул тому, который был без топора, и они вместе вышли вон.
А челядин с топором и гвоздями остался. Он высыпал гвозди на стол, а сам сел на лавку и положил рядом топор. После сказал:
— Егор я.
Маркел назвал себя и тоже сел.
— Что у вас тут было? — спросил Егор.
— Да ничего особенного, — равнодушным голосом ответил Маркел. — Приехал я сюда. Меня прислали. Из Рославля, из тамошней избы.
— Ага, — сказал Егор. После спросил: — Это твои сани на конюшне, кобыла чалая, а на санях левый полоз сзади сбитый?
Маркел утвердительно кивнул.
— Сходил бы да прибрал, — сказал Егор. — Растащат все! Одну бутыль вчера уже утащили. — И вдруг продолжил: — Лопаря, говорят, зарезали. А вы пошли узнать, за что его. Вот тогда и Трофима зарезали. Так?
Маркел молчал. Ему вдруг показалось, что их здесь не двое, а есть еще кто-то третий и он очень внимательно слушает. И Маркел, усмехнувшись, сказал:
— Да какой нам был лопарь?! Я же не одну бутыль привез. Ну, мы и сели со свиданьицем. А тут еще царь помер. Ну, мы за упокой души его.
Егор сказал:
— Это доброе дело. А я не поминал!
— Чего так?
— А я брата поминал.
— А что с ним было?
— А ничего. Пришли и забрали. Тогда многих брали! Князь Семен спрашивал, за что, а Вяземский ему: за просто так не берут! А после подкинули нам под ворота его голову, и все на этом. Я собрался идти спрашивать, за что, но князь Семен не велел. Сказал: себя погубишь и меня за собой потащишь, потом наши головы так же подбросят, кому от этого будет польза?
Маркел молчал. Егор спросил:
— У тебя выпить есть?
Маркел взял шкалик и налил ему. Егор спросил:
— А себе?
— Так мне сейчас к князю идти, я хочу быть с ясной головой, — сказал Маркел.
— Это верно, — одобрил Егор. И медленно выпил. Поставил шкалик на стол и продолжил: — Хотя это все равно. Что голова?! Рубят же не по голове, а по шее. А шея у всех одинаковая, что у трезвых, что у хмельных.
И только он потянулся к закускам, как опять вошел Мартын, а с ним тот же самый челядин.
— О! — гневно сказал Мартын, глядя на Егора. — Этот уже сел! Посидишь ты у меня на цепи!
Егор вскочил. Мартын, уже не глядя на него, продолжил, обращаясь к Маркелу:
— А ты вставай, пошли. Князь из собора вернулся и хочет на тебя посмотреть.
Маркел встал и следом за Мартыном вышел вон.
16
Они вышли во двор, обошли вокруг хором и подошли к главному крыльцу. На крыльце стояли сторожа с бердышами. Они мимо этих сторожей поднялись по лестнице, после прошли через сени, затем через еще одни, уже богато украшенные, и подошли к двери, возле которой стояли два сторожа уже не с простыми, а с серебряными бердышами. Мартын властно повел рукой, и сторожа расступились. Мартын открыл дверь и подтолкнул в нее Маркела, а после вошел сам.
Это была богатая светлица. Там на стенах висели ковры, а на них различное оружие. Так же и пол был в коврах, и лавки вдоль стен в них же. И прямо напротив двери на ковре, положенном на лавку, сидел, как Маркел сразу понял, князь Семен Михайлович Лобанов-Ростовский в золоченой расстегнутой шубе и в круглой собольей шапочке. В правой руке князь держал маленький серебряный молоток, а в левой — красный бархатный мешочек. Князь был еще совсем не старый, глаза у него были большие, почти белые, навыкате и не моргали. Как у рыбы, подумал Маркел, быстро снимая шапку и сгибаясь в поясном поклоне.
— Привел, — сказал из-за спины Мартын.
— Ну так ступай теперь, — мягко ответил князь.
Мартын, было слышно, вышел. Маркел выпрямился и сказал:
— Холоп твой, князь, Маркелка из Рославля, губной целовальник.
— Знаю, — медленно ответил князь. — Маркел Косой, полусотенного головы Петра Косого сын. Деревенька Глухой Ток, на три двора. Так?
— Так, господин мой, — ответил Маркел.
Князь хмыкнул и положил красный мешочек на стол, потюкал по нему молоточком, внутри что-то хрустнуло, достал из мешочка ядрышко ореха и стал его рассматривать. Потом вдруг быстро кинул его в рот и начал медленно разжевывать. Маркел осмотрелся и увидел, что рядом с князем на столике стоит медная миска с орехами. Князь посмотрел на Маркела, взял из миски еще один орех, сунул его в мешочек и пристукнул. Нащупал ядрышко и бросил его в рот. Начал жевать и замер. Потом вдруг спросил:
— Давно сюда приехал?
— Третьего дня.
— Зачем?
— Ну, это… — смутился Маркел.
— С гостинцами?
Маркел утвердительно кивнул, а сам со страхом подумал, передавал дядя Трофим хоть что-нибудь или так и не собрался?! Князь улыбнулся и сказал:
— Хорошее у вас винцо. Порадовали.
Маркел мысленно перекрестился. А князь расколол еще один орех и, жуя его, продолжил:
— Ну, привез ты гостинцы и что дальше? Почему сразу обратно не поехал?
— Винюсь, — тихо сказал Маркел. — Пьян был.
— Все три дня, что ли? — насмешливо спросил князь.
— Все, господин. Винюсь!
— Ой, ли! — тихо засмеялся князь и вытащил еще один орех. — А может, еще чего делал? Люди говорят, что видели тебя в Ближнем застенке.
— Может, и видели, — покорно согласился Маркел.
— А ты там был?
— Не помню.
— А люди говорят, что был! — уже повышая голос, сказал князь. — И не только был, а еще Гришку Савелова, пищика, приводил к пытке. И Гришка тебе сознался. Трофим мне про это говорил. Сказал, что с тебя будет толк. — И вдруг спросил: — А кто это тебя так разукрасил?
Маркел взялся за подбитый глаз и без всякой охоты ответил:
— Да так, стрелец один. Дворцовой сотни. Назвался Филиппом. Спрашивал, куда дядя Трофим пошел.
— А ему до этого какое дело?!
— Вот и я ему сказал о том же.
— А он?
Маркел вместо ответа поднял руку и опять взялся за подбитый глаз.
— А! — сказал князь. — Ну, да. А ты чего, не мог отбиться?!
— Их было много, князь, — честно сказал Маркел. — И они были дворцовые. Мало ли, подумал я. Крику после будет! И за ножом не полез.
— Тьфу! — сказал князь и взял еще один орех, в сердцах расколотил его и стал жевать. После взял еще один…
И вдруг швырнул им в Маркела! Маркел поймал его на ладонь и сверху тут же прибил кулаком. Орех раскололся. Маркел подступил к князю и протянул ему ладонь. Князь взял ядрышко и, раскусив его, спросил с почтением:
