Джонас невольно усмехнулся. А ведь когда-то бессонные ночи были для него самым обычным делом. Бар, музыка, серфинг… Идеальное сочетание работы и увлечений, они слились для него в какое-то бесконечное райское блаженство, и Джонас до сих пор не знал, что больше злило его родителей – стремительный успех его детища или видимая легкость, с которой ему удалось всего добиться.
Но ведь в те далекие дни, когда все только начиналось, он действительно со многими вещами справлялся невероятно легко…
Жаль, что эта легкость тоже осталась в прошлом. Интересно, родители обрадовались бы, если узнали, скольким ему пришлось пожертвовать? Или им и этого было бы мало?
Ну вот, опять эти сантименты… К чему бы это? Уже так поздно или не стоило доверять изготовление коктейлей Флисс? Что она туда намешала? Ладно, в любом случае пора закругляться.
Но не успел Джонас додумать эту мысль, как Флисс начала наигрывать новую песню, и сердце сразу же замерло у него в груди. Нет. Только не эту песню. И не сегодня. Когда могла бы быть… должна была бы быть их двенадцатая годовщина.
Не железный же он, в конце-то концов!
А потом песню подхватила и Лори, и у Джонаса буквально земля ушла из-под ног. У нее был не слишком сильный голос, особенно по сравнению с Флисс, но было в нем что-то такое, что всегда цепляло его за живое и выворачивало душу наизнанку.
И как бы сами собой его руки забегали по струнам, втягиваясь в так и не забытую мелодию, которую он ни разу не играл с тех пор, как ушла Лори. Или даже еще дольше, ведь последний их совместный год он лишь смотрел, как она все сильнее и сильнее отдаляется, а ее глаза горят при одной только мысли об Оксфорде, и ему было совсем не до песен.
Как-то так оказалось, что простые песни воспринимались с трудом. Но слова и мелодию она помнила до сих пор.
Они уже давно убрали гитары и допили последние коктейли, а Лори все еще чувствовала, как все ее тело пульсирует в такт пронзительной мелодии.
И как она сумела прожить все эти девять лет без музыки? У них дома даже хороших колонок не было! Правда, радио они все же слушали, но Хьюго всегда предпочитал «Четверку», на которой шли в основном новости и различные передачи, а сама она лишь изредка переключалась на «Радиоклассику». Ну и, разумеется, Лори зачастую ходила с коллегами на концерты, которые шли обязательной программой наряду со спортивными соревнованиями и благотворительными мероприятиями.
Но никаких ярких и настоящих впечатлений все эти корпоративные выходы в свет ей не давали.
Сколько же всего она успела как-то незаметно выбросить из своей жизни… Яркие краски, внезапные порывы, прогулки на закате по пляжу и ощущение соленого ветра в растрепанных волосах… Радость каждого дня жизни и гармонию с собой и окружающим миром. Лори сама выбрала строгую, размеренную жизнь, как бы вырезанную из черного камня, но это не мешало ей иногда тянуться к чему-то более волнующему. Но оказалось, что за эти волнения приходится платить непомерную цену.
Но и у продуманной жизни есть свои преимущества. Если есть четкий план, то и цели достигнуть гораздо проще…
Но как же чертовски хорошо вновь услышать любимую музыку! Лори впервые за долгое время сумела по-настоящему насладиться тем, что происходило здесь и сейчас. И даже яркие коктейли стали вдруг невероятно аппетитными. Так, может, в конце концов, вернуться в родные места было и не такой уж плохой идеей?
– Как домой будешь добираться?
Едва не подпрыгнув от неожиданности, Лори уставилась в пол, чтобы Джонас ничего не понял по ее глазам. Ведь когда-то он на удивление легко мог угадывать все ее мысли.
– Я хотела пройтись.
– Одна?
– Ну, если в мое отсутствие в Тренгарте не объявилась банда маньяков-убийц, я, думаю, как-нибудь сумею преодолеть пару миль.
– Банд у нас нет, но на твоей улице плохое освещение. Лучше я тебя провожу.
Лори уже открыла рот, чтобы запротестовать, но, не придумав ничего конкретного, закрыла его. Лучше улыбнуться и сказать, что после лондонских подворотен она как-нибудь осилит местные улочки? Или достаточно просто поблагодарить?
Оценив ее молчание как согласие, Джонас шагнул к двери, и Лори замерла в нерешительности, разрываясь между детским желанием настоять на своем и внезапной потребностью в обществе. Любом обществе. Ведь в последнее время ей было так одиноко…
Не в силах ни на что решиться, Лори почти инстинктивно последовала за Джонасом. Выйдя на улицу, она с наслаждением подставила лицо теплому ночному ветерку и вновь замерла, засмотревшись на звезды.
– Ты там новую планету, что ли, увидела? – спустя пару минут спросил Джонас.
Лори решила не обращать внимания на насмешливый тон.
– Боюсь, если даже я ее и увижу, все равно не смогу отличить от остальных. Я уже почти забыла, что над головой можно увидеть настоящие звезды.
Отлично, вот и еще одно воспоминание. Насколько же она закрылась от всего мира за последние девять лет? И сколько воспоминаний она сейчас сможет выдержать? Сколько всего прочувствовать и осознать?
Как же, оказывается, больно слышать едва уловимый голос, настойчиво шепчущий о том, что могло бы быть, но чего уже никогда не будет…
А ведь если бы она случайно не застала Хьюго на секретарше, она до сих пор жила бы в Лондоне и думать не думала о Тренгарте.
Какое же здесь все-таки все знакомое и родное! Темные улочки, по которым гуляет ветер, причал, яркие магазинчики, рассчитанные на туристов… Дорога начала подниматься на крутой холм, и чем ближе они подходили к бабушкиному дому, тем практичней и неприметней становились магазины.
Лори украдкой взглянула на шагавшего рядом с ней мужчину. Как и все остальное, Джонас остался почти таким же, каким она его помнила, но при этом в его поведении все равно что-то неуловимо изменилось. В нем появилось нечто острое и твердое, да и в его молчании было что-то настолько колючее, что Лори не выдержала и попыталась завязать разговор:
– Как… – Что это с ней? Почему она вдруг заговорила таким тонким, дрожащим голосом? Оборвав себя на полуслове, Лори попробовала начать сначала: – Ты женат? Дети есть? – На этот раз у нее получилось излишне громко и напористо.
Не оборачиваясь, Джонас лишь покачал головой:
– Нет.
– Но кто-то же есть?
– Сейчас нет.
Но раньше была. А что в этом удивительного? Не монах же он, в конце-то концов. И разве она хотела бы, чтобы он отказывал себе в удовольствиях, дожидаясь непонятно чего? При всем желании, Лори не смогла ответить на последний вопрос.
– Пару раз мне казалось, что может что-то получиться, но в итоге все заканчивалось ничем. Наверное, я слишком старомоден в этих вопросах. – Джонас коротко на нее посмотрел, но по его лицу ничего нельзя было понять. – Браки заключаются на всю жизнь. Думаю, мне и одной ошибки слишком много…
