– Если играешь во взрослые игры, как шесть лет назад, будь готова к последствиям.
При воспоминании о том случае румянец пополз по ее шее.
– Теперь я выросла и вполне могу играть во взрослые игры, Джек.
Он нахмурился и крепче стиснул ее запястье:
– Не надо пытаться меня завоевать. Будь осторожнее, Клео.
Несмотря на его показное благочестие, так хорошо знакомое, она заметила в его взгляде ту же искорку, что и вчера.
Боже милостивый, неужели Джек ревнует? Она чуть не рассмеялась. Неужели ревнует ее к несуществующим мужчинам? Искорка вдруг вспыхнула сильнее. Сердце Клео забилось чаще, и по телу пробежала волна дрожи.
– Женщины никого никогда не завоевывают. Мы для этого слишком высокоразвитые существа.
– На моем дне рождения ты вела себя так, что чуть меня не обманула.
Потому что его невнимательность заставила ее сделать то, чего она никогда раньше не делала, – подойти к парню первой.
– Ты тоже отличился, не забывай.
Фотографии в стиле ню и снимок, что был спрятан в ящике у Клео, – лучше бы она этого не видела. Лучше бы забыла.
– Все это было давно. А теперь наступил новый день, и я прозрел. – Джек поглаживал запястье Клео грубым пальцем и смотрел на нее так нежно, что ей захотелось вздохнуть.
Неожиданно его губы оказались совсем близко, теплое дыхание пахло чаем. У Клео подкосились ноги, пересохло во рту. Рука, которую Джек сжимал, плетью висела вдоль тела. Он притянул Клео к себе и провел пальцем по ее губам, взбудоражив нервные импульсы на коже. Горячая волна дрожи прокатилась по ее спине. Где-то зажужжала газонокосилка, воздух наполнился запахом свежескошенной травы.
– Джек…
Его губы медленно прокладывали дорожку по ее подбородку. Все разумные мысли тут же улетучились, она закрыла глаза, наслаждаясь поцелуями. Его голова закрыла от нее солнце, и теплые лучи больше не падали на веки. Клео задрожала в предвкушении продолжения.
Губы Джека спустились на шею, обеими руками он стал поглаживать Клео по спине. Ось мира покачнулась, потом все прекратилось. Он резко вздохнул и сделал шаг назад. Она тоже вздохнула, только медленно. И сердито.
– Вот проклятье, – тихо выругался Джек и отвернулся.
Пальцы Клео дрожали, когда она поправляла бейсболку.
– Вчера вечером ты поцеловал меня. Может, и под воздействием алкоголя, но ты точно меня хотел.
Сделав несколько шагов в сторону, Джек провел рукой по волосам и обернулся.
– Клео… – В его голосе слышалось ужасное, зловещее предчувствие конца.
Он снова пошел к ней и остановился на расстоянии вытянутой руки. Клео видела, как задрожало адамово яблоко, когда он сглотнул.
Да, он ее хотел. Но не любил. Не любил так, как она того желала. Сможет ли она с этим смириться?
Клео долго ждала, пока Джек откроет глаза и посмотрит на нее. К горлу подступили рыдания. Она опустила козырек бейсболки ниже, спрятав в его тени глаза, не хотела, чтобы он видел, как она плачет. И его самого видеть не хотела.
Он подошел ближе и положил руки ей на плечи:
– Я не хочу начинать то, что не смогу закончить. Ты для меня слишком много значишь, Златовласка, но я приехал не навсегда, а только на время, чтобы уладить дела отца.
Она знала. Всегда знала.
Отчаянно желая скрыть боль, Клео поежилась, но руки Джека даже не шевельнулись у нее на плечах. Он стоял и смотрел на нее с высоты своего роста.
– Правильно, Джек. Не позволяй привязанности к домашней девочке встать на твоем пути к реализации великих целей.
Глаза Джека потемнели.
– Не оскорбляй себя и то, что есть между нами.
– А что между нами есть?
Сомнение. Напряженность.
– Не знаю.
Клео оттолкнула его руки и взорвалась от злости:
– Ты был невнимателен, Джек!
– Нет, я как раз был внимателен! Ты четко дала мне понять, что не одобряешь ни мои взгляды, ни мой образ жизни. Поэтому я должен думать за нас обоих! Тот поцелуй вчера вечером…
– Что – поцелуй? Я сама за себя думаю. И когда решу, что для меня хорошо, дам тебе знать!
– Еще один день с нашим весельчаком Джеком, и я с ума сойду! – Клео помешала кофе и посмотрела на Джинн, сидевшую напротив нее. – Наши с тобой поздние воскресные завтраки просто спасение!
Джинн улыбнулась:
– Что, не дает тебе Джек вздохнуть спокойно?
– Ни минутки!
Улыбка Джинн поблекла.
– О…
– Он дома уже неделю, а я до сих пор не знаю, каков настоящий Джек Девлин.
– Разве мы хоть кого-нибудь по-настоящему знаем? – Джинн откусила кусок от слойки с яблоком. – Тебе просто надо к нему привыкнуть. Его долго не было.
– Наверное.
Нахмурившись, Клео поднесла к губам чашку. Они с Джеком сумели договориться и вместе работали над клумбой. Вскапывали землю, устанавливали часы, сажали петунии. И обменивались при этом только односложными репликами.
Так заново не познакомишься.
– Я так понимаю, ты чувствуешь к нему то же самое, – сказала Джинн.
Клео в ответ только замотала головой.
Джинн погладила подругу по руке:
– Да ладно, выговорись. Ты ведь здесь с тетушкой Джинни.
– Это неловко. И даже унизительно.
– Но ради бога, почему?
– Ну-у-у… – протянула Клео, не зная, с чего начать. И сомневаясь в том, стоит ли вообще начинать. – Я наблюдала за вами. Вы отлично ладите.
– Конечно. Он же друг, но…
– Он обнимал тебя. Целовал.
Джинн кивнула:
– Вполне нормально так приветствовать друга, которого не видел шесть лет.
– Меня он так не обнимал. – Клео не смогла сдержать улыбки. – Так легко и тепло.
– Ой, Клео, не злись на него. Мы с Джеком всегда были близки.
– В том-то и дело. Вы так легко и естественно общаетесь.
– Да, нам комфортно вдвоем. Но искры между нами нет. Мы с ним как брат и сестра. А вот вы… Когда вы вместе, от вас летит столько искр, что мне становится жарко! Ты была ребенком, когда Джек последний раз тебя видел, но уже тогда я обратила внимание на то, как он на тебя смотрит. Он просто был слишком правильным и потому не воспользовался твоей молодостью и неопытностью.
– И что? А теперь я повзрослела и набралась опыта. – Клео покачала головой. – А он ни тем ни другим так и не воспользовался.
Она, конечно, стала старше. Но вряд ли опытнее. Ее личная жизнь стояла на паузе с тех пор, как уехал Джек.
