– Не грусти! – кричал Буран на скаку Лауре. – Скоро поправишься, опять будем впереди!
У моря Буран загнал подружку в самую сильную волну. Сам вылизал её шкурку, пока она не стала белой и на ней не появились серые яблочки. Зубами выбрал репьи из гривы, заставил плыть:
– Плыви! – кричал он. – Накачивай мышцы! Набирайся силы!
– Молодец, Буран! – радовался Ветер Перемен. – Тоску прогнал. Радости в два раза больше стало, её и на Лауру хватит.
Часто теперь присаживается на облачко Ветер Перемен отдохнуть, полюбоваться, как по весенней степи идёт табун, впереди степной конь Буран и его серая в яблоках подружка Лаура
– Эх, хорошо идут, хорошо! – улыбается Ветер.
О деде и бабе, о курочке Рябе
Жили – были дед и баба, была у них курочка Ряба. Снесла им курочка яичко не простое, а золотое. Дед яичко бил, бил, не разбил. Баба била, била не разбила. Мышка бежала, хвостиком вильнула, яичко упало и разбилось. Снесла курочка ещё одно яичко не золотое, а простое. Сварили дед с бабой яичко и съели. Сидит курочка, плачет, горючими слезами обливается:
– Из чего я теперь себе детку высижу? Съели моё яичко. Не будет у меня цыплёночка!
Плакала курочка Ряба долго, пока не услышал её пролетающий мимо Ветер Перемен:
– Не горюй, Ряба! Принесу я тебе яичко. Сегодня над скалой пролетала злая Буря, много птичьих гнёзд свалила. Одно я успел подхватить, в нём яичко беленькое с черными крапинками – красивое! Принести тебе? Высидишь, будет тебе сыночек или доченька.
– С какой стати ты вздумал ей помогать? – вылезая из щели, вмешался в разговор Ветер Сквознячок. – Пусть сама себе новое яичко высидит. Для курицы это раз – два плюнуть!
– Не могу я больше яйца высиживать, – ещё пуще заплакала курочка Ряба, – старая стала!
– Ах, старая! – скрипуче засмеялся Сквознячок. – Так в суп тебя, и дело с концом! Надо деду с бабкой нашептать, суп-то из тебя пока ещё наваристый получится.
– Цыц! – крикнул Ветер Перемен Сквознячку. – Будешь курицу пугать, загоню тебя обратно в щель!
– Тихо, тихо! – испугался Сквозняк. – Пошутил я!
– Ветерок, – осторожно спросила курочка Ряба, – кто в том яичке сидит, которое ты обещал?
– Высидишь – увидишь! – прошелестел Ветер Перемен и был таков.
Вернулся скоро. Принёс большое гнездо, в нём яйцо, тоже большое.
– Ах, какое красивое яичко! – умилилась курочка Ряба. – Должно быть, из него большой и сильный цыплёнок вылупится. Самый красивый во всём курятнике. Будет мне радость на старости лет!
Села курочка на яичко, размечталась:
– Назову своего сыночка сладким именем – Зёрнышко. Ах, – встрепенулась курочка, – если родится не сыночек, а доченька, как же я её назову?
Курочка задумчиво почесала ножкой за ушком:
– Тоже Зёрнышком! Хорошее имя – и сыночку, и доченьке подойдёт!
Не помнит курочка, сидя на яичке, сколько времени прошло. Помнит только, как сильно проголодалась. Боялась отлучиться, вдруг кто яичко повредит или того хуже утащит, или ещё хуже – разобьёт. Так и сидела голодная, пока не услышала, как внутри яичка кто-то постучался.
– Кто там? – с замиранием сердца спросила Ряба.
– Это я, мамочка! – ответил кто-то. – Твой сыночек! Слезь с яичка, скорлупку разобью!
Только курица соскочила, как яйцо с треском развалилось и на белый свет появилось куриное дитятко.
– Ой! – подивилась Ряба. – Какой ты большой, Зёрнышко! Какой белый! Все цыплятки жёлтенькие, а ты белый, как вата. Перья, как будто серебром припорошило. Клюв мощный, с таким клювом тебя никто не обидит. Есть хочешь?
– Хочу, мамочка! – пробасил птенец. – Принеси мне ведёрко червячков.
Курочка Ряба сбегала в сад, накопала сыночку ведёрко червячков. Потом сбегала ещё раз, ещё много– много раз, пока птенец не наелся.
– Может, не будешь так много есть, Зёрнышко? – волновалась Ряба. – Скоро Лисий день, а ты самый крупный из птенцов. Лиса, точно тебя приметит. Отнимет!
– Что за Лисий день? – удивился Зёрнышко, поклёвывая червячков.
– Есть в курятнике страшный день, когда лиса приходит за нашими детками, – всплакнула курочка Ряба. – У каждой курочки по цыплёночку забирает. Если не даём, без разбору хватает, может со злости всех забрать. Не выделяйся, Зёрнышко, ты у меня один. Если лиса тебя заберёт, я от горя умру!
– Не бойся, мамочка, пусть только явится, – уверенно сказал Зёрнышко. – Вмиг отважу в чужие курятники лазить!
Аппетит у рябиного сына был отличный,
Рос птенец не по дням, а по часам. В курятнике начали роптать:
– Ряба! – кричали куры. – Куда ты его откармливаешь! Скоро никому места не хватит. Он и один здесь умещаться не сможет. Наши детки по стеночкам жмутся!
Ряба, как могла, кур уговаривала:
– Потерпите, подруженьки! Пусть немного подрастёт, возмужает!
За спорами да разговорами не заметили, как Лисий день пришёл.
Лиса по-хозяйски вошла в курятник, ногой притопнула, визгливым голосом прикрикнула:
– Ну-ка, куры, тихо! Разгалделись! Тащи по цыплёнку от каждой курицы, пока добрая! Сами в мешок укладывайте, разленилась я!
Лиса поискала глазами место, где ей прилечь отдохнуть. Неожиданно увидела сынка курочки Рябы:
– Ой! – воскликнула Лиса от удивления. – Этого здоровенного в первую очередь положите. Его на три дня хватит пообедать!
– Матушка Лиса! – взмолилась курочка Ряба, – не отнимай моего сыночка! Он у меня единственный!
– В котёл тебя, в котёл! – зашипел из всех щелей ветер Сквознячок. – Давно старика со старухой подговариваю сварить из тебя щи!
– Прав Сквозняк! – обрадовалась Лиса – Ты тоже, курица, в мешок полезай! Дед с бабкой не съели, я съем!
– Кто тут мою матушку обижает? – громко спросил Зёрнышко.
Спросил, и, не дожидаясь ответа, начал расправлять крылья. Тут-то все в курятнике от удивления застыли, будто окаменели. Крылья Зёрнышка заполнили весь курятник от стенки до стенки. Гордо вскинутый клюв грозно поблескивал в луче солнца. Два зорких глаза, как льдинки, смотрели на ошалевшую лису.
– Орёл! – прошептала лиса, от страха усаживаясь на собственный хвост.
– Орёл! – загалдели куры, и бросились вон из курятника.
– Орёл! – зашипел ветер Сквознячок, уползая обратно в щель.
