Ким смотрела на него широко раскрытыми глазами, еще ничего
не понимая.
– Никаких запросов в банк данных. Туда отправится новая
информация, ну и что? Мало ли в галактике девочек по имени Ким?
– Но я не могу нарушать закон! – Даже невозмутимости Джанет
имелись границы.
– А вы его не нарушите. Мы немедленно возвращаемся на
корабль, и вы вписываете в документы данные ее нового удостоверения личности.
Допустим, я попросил вас провести срочную сертификацию, пообещав предоставить
удостоверения позже. Вы ведь могли пойти на крошечное нарушение порядка?
– Ни один компьютер не пропустит такого нарушения. Как можно
писать, что сертификат спеца выдан на основании документа, который еще не
получен? Или вы умеете путешествовать в прошлое, капитан?
– Умею.
Джанет замолчала.
– Время, по которому живет корабль, устанавливает капитан. Я
могу поставить часы по Гринвичу. По Великому Пекину. По времени космопорта
приписки. По времени планеты пребывания. Понимаете? Какое время указывается в
ваших документах?
– Время корабля…
– Вот видите? Со стороны любого проверяющего все будет
выглядеть так, словно… – Алекс перевел дыхание. – Капитан корабля оформил
брачный союз с членом своего экипажа, после чего ей была проведена генетическая
экспертиза, статус бойца-спец подтвержден…
– Подождите! – Джанет взмахнула рукой. – Вы серьезно,
капитан? Это теоретические построения, или…
– Или. Все капитаны пользуются этим трюком. В общем-то о нем
прекрасно знают в профсоюзе, но закрывают глаза.
– Пользуются? Чтобы протащить в экипаж девчонок без документов?
– с иронией спросила Джанет.
– Нет. Чтобы выгадать для экипажа лишние премиальные,
провести левый контракт, прикрыть самовольные отлучки… для множества
правонарушений. Это невозможно проконтролировать, Джанет. Планеты живут по
своему времени. Корабли – по своему.
По лицу Джанет прошла тень.
– Капитан, я давно смирилась с тем, что Империя – безумный и
анархичный мир. Но подобного безумия не ожидала.
– Вы поможете нам, Джанет?
– Я ведь буду знать, что закон нарушен, – тоскливо сказала
женщина.
– Да, будете. Но я верю Ким. Иного пути легализоваться в
обществе у нее нет. Если вы откажете, то фактически убьете девочку. А вы –
врач.
Джанет вздохнула. Посмотрела на Ким – напрягшуюся, застывшую
в ожидании ее ответа.
– Раздевайся. Белье можешь оставить.
– Спасибо, Джанет, – сказал Алекс.
– Вы безумец, капитан. И меня втягиваете в свое безумие.
Учтите, я нарушаю свой долг не ради вас лично и даже не по приказу!
Алекс кивнул.
Ким уже сняла костюм и стояла в ожидании.
– Вон туда. – Джанет махнула рукой. – Встанешь на белый круг
и постоишь минутку. Это компьютерное сканирование, ничего страшного.
– Разве это нужно? Генный анализ и… – начал Алекс. Джанет
яростно посмотрела не него:
– Слушайте, капитан! Вы уже втравили меня в авантюру! Но уж
позвольте обойтись без ваших советов! Я обязана снять томограмму!
Она повернулась и пошла к центральному пульту медотсека.
Ким, воровато оглянувшись на врача, запустила руку под маечку. Миг – и в ладонь
Алекса лег теплый тяжелый кристалл.
Конечно, у Джанет были серьезные причины негодовать на
капитана. Но по сравнению с тем, как он сам увяз в правонарушениях, врач
оставалась ангельски чистой.
Ким с невинным видом стояла на круге томографа, Джанет
колдовала у пульта. Алекс опустил глаза, посмотрел на переливающийся конус,
лежащий на ладони.
Он вовсе не обязан докладывать кому-либо о личных вещах
членов экипажа. Ведь кристалл не находится в розыске. А может быть, это не
настоящий гель-кристалл ценой в десяток таких кораблей, как «Зеркало», а
искусная имитация?
Да, сослаться на то, что ты дурак, – самое безотказное
оправдание.
– Все, одевайся, – бросила Джанет. – Хотя нет, подожди.
Она достала из шкафчика шприц, вскрыла упаковку.
– Крови боишься?
– Крови нет, а уколов боюсь, – мрачно сказала Ким.
– Тогда бойся, – без особого сочувствия отозвалась Джанет.
Взяла девочку за руку, поднесла шприц к сгибу локтя. Запахло дезинфицирующим
раствором, прозрачный цилиндрик наполнился кровью.
– Можно ведь соскоб кожи сделать! – запоздало запротестовала
Ким. Отступила к Алексу, требовательно протянула за спину руку, пользуясь тем,
что Джанет вновь отвернулась. Алекс молча вернул кристалл.
– Нельзя. У меня не клиника с полным набором аппаратуры, у
меня экспресс-лаборатория. Все. Одевайся и иди в свою каюту.
Кажется, Ким поняла, что спорить с Джанет не стоит, а
злоупотреблять ее терпением – тем более. Быстро оделась, бросила на Алекса
негодующий взгляд и вышла.
– Зачем понадобилось ее отсылать? – спросил Алекс.
Джанет задумчиво рассматривала шприц. Вздохнула:
– На всякий случай. Капитан, вы знаете о попытках расы Цзыгу
засылать в человеческое общество шпионов?
Алекс перевел дыхание, медленно досчитал до десяти.
– Это паранойя, Джанет. Любых Цзыгу можно обнаружить за
десяток метров. С завязанными глазами. По одному лишь запаху.
– Они нашли средства нейтрализовать запах, а образ юной
девушки – это их наиболее отработанная трансформация, – отмахнулась Джанет. –
Отсюда может идти и отсутствие документов, и нежелание подвергаться генному
анализу… Минутку, капитан.
Алекс ждал, пока она разливала кровь по десятку пробирок,
доставала из шкафчиков реактивы. Спорить было бесполезно. Высмеивать, взывать к
рассудку – тоже. Джанет с Эбена, это надо всегда держать в уме. То, что для
Алекса – безумная паранойя, для нее столь же обычная мера предосторожности, как
вымыть фрукты перед едой.
– Это наша полевая экспресс-методика, – пояснила Джанет,
капая в одну из пробирок реактивы. – Она может дать ложные срабатывания, но в
целом надежна. Не будем ждать результатов сывороточных тестов, тем более что их
можно подделать, заранее введя в кровь необходимые аглютиногены… Так.
Врач замолчала, глядя на пробирку.
– Что должно произойти? – спросил Алекс. Паранойя
заразительна – он напрягся.
– Уже произошло, кровь свернулась. – Джанет вытряхнула из
пробирки на ладонь комочек красного желе. – Видите?
