– Ну-ну, браток, вижу, что ты уже немногому
научишься у меня. Теперь разве что Смуга сможет тебя научить чему-либо
новому в стрельбе.
– А что, Смуга так хорошо стреляет? – удивился Томек. – Я думал, что лучше вас никто не стреляет.
– Эге, браток! Смуга – это стрелок отменный! Он
может попасть между глаз любому, даже самому маленькому зверьку, –
ответил боцман уверенно, хотя все, что он знал о Смуге, было ему
известно по рассказам старшего Вильмовского.
Конечно, Вильмовский ничего не говорил боцману об умении
Смуги попадать животным «между глаз», но Новицкому казалось, что
маленькая неточность не помешает.
Томек уже давно решил во всем подражать Смуге, великому
охотнику и зверолову. Он задумался над словами боцмана. Стараясь
находить коробки все меньшие по размерам, рисовал на них по два кружка,
которые должны были изображать «глаза» животного, и снова и снова
стрелял, пытаясь попасть «между глаз». Делал это он втайне от боцмана.
Дни проходили быстро. «Аллигатор» все дальше шел на юго-восток.
VI
Цейлонский слон и бенгальский тигр
Томек с нетерпением смотрел на полосу суши, видневшуюся на горизонте, среди колеблющихся волн океана. Это остров Цейлон
[17]
– страна жемчуга, белых сапфиров, красивых пальм и редких растений.
«Аллигатор» медленно прошел в широкие ворота порта,
образованные двумя волноломами и очутился в большой, уютной пристани
столицы Цейлона, Коломбо.
– Я собираюсь на берег со Смугой. Если желаешь,
можешь пойти с нами, – объявил Томеку отец, когда с борта судна
опустили трап на причал. – Нам необходимо получить разрешение на
погрузку животных на судно.
– Слона и тигра? – спросил Томек.
– Да. Отсюда мы должны их взять в Австралию, – подтвердил Вильмовский.
– Ах, как интересно! Мне еще не приходилось видеть живого слона или тигра. А этот слон, ручной?
– Полагаю, что он дрессированный слон. Я возьму с
собой фотоаппарат. Ты ведь должен послать тете и дяде свою фотографию из
далекого путешествия.
– Конечно. Я бы очень хотел...
– Что? Хотел бы покататься на слоне?
– Да!
– Посмотрим, – сказал Вильмовский. – Приготовься к выходу на берег.
Через несколько минут, приодевшись, Томек вернулся на
палубу, где его уже ждал отец с большим футляром, в котором находился
фотоаппарат. По узким, прогибающимся мосткам они сошли на пристань.
Вскоре они очутились на обширной городской площади.
Томек поправил пробковый шлем на голове, чтобы заслонить
глаза от яркого солнца и осмотрелся вокруг. Вблизи стояли двухколесные
арбы, бока которых и верх были защищены матами. В арбы были впряжены
рогатые азиатские зебу, происходящие, по-видимому, от степного тура
[18]
.
От отца Томек узнал, что степной скот, похожий на зебу, можно также
встретить и в Африке у многих негритянских племен. Некоторые виды зебу,
называемые в Африке вагума или ватуси, отличаются огромными рогами.
Другие породы зебу носят на плечах более или менее крупный горб жировых
отложений. Особенно развит этот горб у азиатских зебу. Томек был
несказанно удивлен, что в Индии зебу почитают священным животным, держат
их в храмах, а за убийство этого животного, виновника приговаривают к
смерти. Здесь, на Цейлоне, зебу служили в качестве тягловых животных.
Они с совершенным равнодушием стояли теперь под палящими лучами солнца. В
некотором отдалении, Томек заметил ряд рикш, двухколесных повозок с
сидениями между колесами. У повозок стояли сингальцы
[19]
с телами, отливающими бронзовым цветом.
Увидев белых путешественников, выходящих из порта, три
рикши подбежали к ним, таща за собой свои тележки. Наши путешественники
уселись и поехали в город по прямым, широким улицам.
В порту и в самом городе царило оживленное движение. По
середине улицы, топая босыми ногами, пробегали услужливые кули, с
необыкновенной ловкостью лавируя двуколками среди разноцветной толпы.
Томек с восхищением смотрел на стройных сингальцев,
которые носили вместо штанов короткие юбочки, а длинные, черные волосы
скрепляли на затылке черепашьими гребнями. Их желтое, зеленое и красное
одеяние смешивалось с синими и голубыми сари индийцев. Время от времени
Томек замечал в толпе браминов, одетых в желтые, длинные одежды. Женщины
– сингальки и тамильки – были обильно украшены блестящими серьгами и
браслетами. Многие прохожие, защищали головы от солнечных лучей цветными
зонтами.
После короткого, но быстрого бега, рикши, везшие наших
путешественников, остановились у каменного здания. Здесь находилась
транспортная контора. Оказалось, что слона и тигра можно погрузить на
борт в любой момент. Поэтому необходимые формальности удалось быстро
закончить, и наши путешественники, сопровождаемые высоким, худым
англичанином, служащим конторы, вышли, чтобы получить животных. Они
находились в пригородном имении английского негоцианта. Обширный парк
имения был огорожен низким забором. Дом стоял в глубине парка. Кули, не
уменьшая скорости, описали полукруг и через широкие, украшенные
орнаментом, чугунные ворота вбежали в парковую аллею. По обе стороны
аллеи высились стройные стволы пальм. Их длинные зеленые листья бросали
густую, живительную тень. За пальмами в глубине парка пышно росла
всевозможная тропическая зелень. Среди разбросанных кое-где деревьев:
хлебных, коричных, гвоздичных, магнолиевых и великолепных саппановых
виднелись бесчисленные кустарники и молодые деревца: оливковые,
лимонные, апельсиновые, банановые с огромными листьями, среди которых
висели гроздья зрелых плодов.
Рикши остановились у одноэтажного, белокаменного дома,
вокруг которого шла глубокая тенистая аллея. Англичанин вышел на крыльцо
и пригласил путешественников в дом, предлагая немного отдохнуть. Как
только гости расселись в глубоких, удобных бамбуковых креслах, молодой
индиец поставил перед ними огромные подносы с восточными сладостями,
плодами и холодными, освежающими напитками.
Во время беседы отца и Смуги с англичанином Томек съел
несколько сочных, южных плодов, но то и дело с нетерпением поглядывал в
глубину парка. По всей вероятности, там находился слон, которого они
собирались взять с собой в Австралию. До сих пор Томеку не приходилось
видеть экзотических животных. В то время в Варшаве не было еще
зоологического сада, где можно было бы увидеть живые образцы мировой
фауны. Поэтому нет ничего удивительного, что наряду с любопытством Томек
испытывал легкую тревогу. Ведь настоящий живой слон, это совсем не то,
что раскрашенная картинка или даже фотография.
