Надежды
ребят исполнились только наполовину. Как раз в этот момент учитель
достал из кармана записную книжку, положил ее перед собой и в гневе
пожал плечами: очков не было. Некоторое время он что-то искал на
страницах записной книжки, после чего начал кривым пальцем водить по
журналу, который лежал перед ним на кафедре.
Урок начался. Красавцев то и дело вызывал учеников к
доске. Задавал один или два каверзных вопроса, и ставил в журнале
отметку. Оценки были весьма суровые.
Томек и Юрек сразу же сообразили, что учитель вызывает
тех учеников, родители которых считались «неблагонадежными». Юрек сидел с
головой опущенной на грудь. Томек беспокойно поглядывал на дверь,
ведущую в коридор.
– Может быть, уже скоро звонок и конец урока! – думал он. – Что будет, если Юрек получит двойку по географии?!
Действительно, положение Юрека Тымовского было
незавидное. Ведь и без того он почти по всем предметам получал плохие
отметки, так как не мог должным образом усвоить русское ударение.
Красавцев, низко склонившись над журналом, продолжал водить пальцем по
странице, теперь он задерживался на фамилиях, начинающихся с последних
букв алфавита. Вот он вызвал Татаркевича.
– Такой провал и как раз в конце года, – шепнул Юрек. – Чувствую, что следующим буду я...
– Сейчас, верно, будет звонок, может быть, он не
успеет... – утешил его Томек, хотя сам не верил в счастливый конец
урока.
Невольно он взглянул на учителя. Тот как раз ставил
отметку Татаркевичу, носом почти касаясь журнала. Это обстоятельство
подсказало Томеку сумасбродную идею. Учитель давно болел глазами, он был
очень близорук, а сегодня, к счастью, забыл очки и все его внимание
было сосредоточено на журнале, в котором он с таким удовольствием ставил
плохие отметки.
– Надо во чтобы то ни стало спасти Юрека, хотя бы
из благодарности к его отцу, – решил Томек. – Будь что будет!
Была не была!
Красавцев, не отрывая глаз от журнала, вызвал:
– Тымовский!
– Сиди! – шепнул Томек и, скрывая волнение, стремясь сохранить полное спокойствие, вышел вместо Юрека к доске.
Ученики взволнованно зашевелились на партах, но потом замерли без движения, затаив дыхание. В классе воцарилась мертвая тишина.
Все знали, что Красавцев готовится нанести смертельный
удар. Несколько секунд он с иронической улыбкой на лице думал, какой
вопрос задать, чтобы утопить нелюбимого ученика и, не поднимая и не
поворачивая головы буркнул:
– Ну-ка, скажи, как называется самая длинная на земле цепь островов!
Всегда решительный и в опасные моменты собранный Томек,
сумел овладеть вдруг охватившей его дрожью. Подражая голосу Юрека, он
ответил:
– Самый длинный на земле архипелаг островов – это
Японские острова. Они тянутся вдоль восточного побережья Азии и вместе с
Малайским архипелагом омываются четырьмя большими морями: Охотским,
Японским, Желтым и Восточно-Китайским. Японский архипелаг состоит из
пяти больших островов и около 600 малых. Четыре больших острова
составляют собственно Японию. Японские острова – это последняя суша со
стороны Тихого океана, поэтому японцы называют свою родину «Страной
восходящего солнца».
Учитель вздрогнул, неприятно удивленный ясным и превосходным ответом. Он немедленно задал второй вопрос.
– Перечислите важнейшие вулканы Мексики?
– Важнейшими вулканами Мексики являются: Орисава,
высота пять тысяч пятьдесят метров и Попокатепетль, высота которого
достигает пяти тысяч четырехсот пятидесяти метров. Они замыкают
низменность Мексики с юга и придают пейзажу страны своеобразную красоту.
От волнения Красавцев громко засопел. Второй ответ был
так же хорош, как и первый. Он задумался и, наконец, задал коварный
вопрос:
– Гм, гм, скажи-ка ты мне, что ты считаешь крупнейшим достижением в мире за последние десять лет?
Томек моментально почувствовал расставленную ловушку. Чтобы он ни ответил, Красавцев может ему возразить.
– Надо схитрить, чтобы поразить «пилу», –
подумал он. И, вспомнив статью прочитанную в газете несколько дней тому
назад его дядей, спокойно ответил:
– Крупнейшим достижением цивилизованного мира за
последнее десятилетие, несомненно, является строительство транссибирской
железной дороги в России. Протяженность линии от Москвы до Владивостока
составляет свыше восьми тысяч километров. Это одна из длиннейших
железных дорог в мире.
Красавцев сидел без движения, будто пораженный молнией.
Откуда этот сын «бунтовщика» мог догадаться, о чем он спрашивает? Ведь
теперь ни в коем случае нельзя было возразить. И хотя старый пьяница –
учитель не колебался, ставя плохие отметки по приказанию директора, но
теперь, отличные ответы плохого до сих пор ученика ему понравились. Нет,
этого паренька, несмотря на горячее желание, оставить на второй год в
классе нельзя.
«Ну и черт с ним! Ведь один такой мальчишка не сможет повредить великому царю», – подумал он, а громко сказал:
– Счастье твое, что ты подготовился к ответу...
даже ударение у тебя стало лучше. Я думаю, что ты мог бы знать
географию, как этот плут Вильмовский, ну, иди на место!
Томек едва удержался от смеха. Красавцев быстро поставил в журнале пятерку, а все ученики начали тихонько посмеиваться.
Вдруг произошло нечто ужасное. Павлюк встал и сказал:
– Господин учитель, ведь это не Тымовский!
Томек побледнел и остановился. Правда, в этот момент
Юрек, сидевший на парте за Павлюком крепко потянул ябедника за ухо, но
было уже поздно. Учитель поднял голову. Посмотрел на Томека, но не был
уверен, не подводит ли его зрение.
– Подойди-ка ближе, – сказал он.
Томек сделал два маленьких шага по направлению к кафедре.
– Еще ближе, – буркнул Красавцев, широко открыл глаза.
Томек подошел к самой кафедре.
– Что же это значит, Вильмовский? – грозно
спросил учитель, всматриваясь в лицо Томека. – Ведь я вызывал
Тымовского!
– Никак нет, господин учитель! Я ясно слышал свою
фамилию, – ответил Томек, опасаясь, что громкий стук сердца выдаст
его.
– Ерунду городишь! Я вызывал Тымовского, – возмущенно повторил Красавцев.
Павлюк хотел отозваться, но Юрек потянул его за полу мундира, шепча:
– Изобьем тебя как сидорову козу, если скажешь хотя бы одно слово ты, ябеда!
Красавцев, не уверенный в себе, подозрительно глядел на
Томека. Может быть, он действительно ошибочно назвал фамилию? Он
раздумывал, не провести ли расследование.
– Извините, господин профессор, если я плохо
расслышал, – Томек изменил тактику защиты. – Я так хотел
ответить еще раз до конца года... По всей вероятности, я ошибаюсь,
потому что вы, господин учитель, ошибаться не можете.
