– Ах, глупец, ты думал, что поймаешь попугая, – громко сказал себе Томек, злясь, что ему не удается охота.
«Ах, глупец, ты думал, что поймаешь попугая!» – услышал он чей-то голос, раздавшийся сзади.
Томек покраснел, как мальчик, пойманный на глупой
шалости. Значит кто-то подсмотрел его погоню за попугаями и теперь
смеется над ним. Пристыженный Томек оглянулся, но никого не увидел. До
крайности удивленный, он начал заглядывать за редкие в этом месте кусты,
за стволы деревьев, но шутника не нашел. Кроме того, собака которую он
привязал к ветке, чтобы освободить руки, стояла спокойно, наблюдая за
ним.
– Мне, пожалуй, послышалось, – пробормотал он.
Как вдруг, над его головой снова раздались слова: «Ах, глупец, ты
думал, что поймаешь попугая!»
Томек взглянул вверх. На высоте не больше метра над ним сидел великолепный какаду
[56]
. Наклонив головку он смешно опускал и поднимал большой венец на голове.
– А это что за чудеса? – воскликнул изумленный Томек.
«Ах, глупец, ты думал, что поймаешь попугая?» – ответил какаду и сразу же добавил: «А это что за чудеса?»
Томек, в восторге от своего открытия, прямо-таки присел
до земли. Он глядел на красноголового какаду, который, в свою очередь,
присматривался к нему. Какаду тряхнул чубом и опять закричал:
«А это что за чудеса?»
– Какая же ты красивая и умная! – отозвался Томек, не веря что он в самом деле видит говорящую птицу.
«Какая же ты красивая и умная» – повторил какаду.
Томек забыл обо всем на свете. У него было только одно
желание: поймать говорящую птицу! Он осторожно влез на дерево, но какаду
в последний момент перелетел на соседнее, с иронией говоря: «Ах,
глупец, ты думал, что поймаешь попугая!»
Томек гонялся за птицей от одного дерева к другому. Он
вспомнил слова старшего Тымовского, который рассказывал, что некоторые
попугаи легко обучаются насвистывать легкие мелодии, а другие виды
обладают способностью подражать человеческому голосу. Даже боцман
Новицкий как-то упоминал о матросе, у которого был говорящий попугай.
Томек не жалел трудов, стараясь поймать говорящего какаду. Вот была бы
великолепная память об экспедиции!
"Ведь попугаи принадлежат к числу долголетних
птиц, – рассуждал он. – Я слышал, что даже в неволе они живут
сто лет и больше... Никак не думал, что в Австралии находится столько
видов этих птиц
[57]
".
Размышляя так, Томек бегал за какаду от дерева к дереву, держа собаку
на поводке. А попугай, словно забавляясь, отлетал все дальше в глубину
буша. После многих попыток Томеку удалось схватить великолепного
говорящего какаду за хвост, но, получив крепкий удар клювом по руке,
выпустил его. В этот же момент поводок выпал из его руки.
Собака, словно желая отомстить за своего товарища, начала немедленно сумасшедшую погоню за птицей.
«А это что за чудеса?» – трещал попугай, ловко избегая погони.
Томек побежал вслед за собакой. Попугай отлетал все
дальше в чащу и Томек в конце концов пришел к выводу, что не поймает
птицы. Злой на себя и до крайности усталый, он прекратил безуспешную
погоню. Стал звать собаку, но та и не думала возвращаться. Правда, она
тоже прекратила погоню за какаду, но теперь бежала в чащу кустарника,
что-то вынюхивая носом на земле.
– Назад, противный пес! – кричал Томек, тревожно всматриваясь в чащу кустов.
Он уже потерял направление, в котором находилась ферма.
Теперь, пожалуй, только собака могла его выручить. Он испугался не на
шутку и удвоил старания в поимке беглеца. А пес, как нарочно, все еще
бежал вперед, держа нос у самой земли. Когда Томек останавливался, чтобы
отдохнуть, пес тоже останавливался и нетерпеливо смотрел в его сторону.
Мальчику начинало казаться, что теперь-то он его поймает. Он бросался
вперед, с вытянутыми руками, но собака сразу же продолжала бежать
дальше.
«Он с ума сошел, а я... сделал глупость, не сдержав
слова, – в отчаянии подумал Томек. – Не найду дороги на ферму и
пропаду в скрэбе, как... эта Салли».
Испуганный, уставший от погони, Томек сел на землю и
заплакал. Как вдруг он почувствовал теплое, влажное прикосновение к
щеке. Открыл глаза. Рядом с ним сидел на задних лапах пес и влажным
языком лизал его лицо. Томек вздохнул с облегчением.
– Значит ты не бросил меня? – растроганно спросил мальчик.
Пес повернул голову, заглядывая мальчику в глаза.
– Хорошо, но я совсем не знаю, как добраться домой, – пожаловался Томек дрожащим голосом.
Розовый язык собаки снова коснулся его щеки. Томек
вытянул руку и погладил пса по голове. Собака сразу же вскочила на
четыре лапы, отбежала на несколько шагов в сторону и выжидательно
остановилась.
«Растяпа я, – подумал Томек. – Собака,
конечно, не заблудится, а кроме того у меня ведь есть штуцер. Ничего со
мной не случится!»
Быстро встал, перебросил ремень штуцера через плечо, а
собака будто только этого и ждала, сразу бросилась вперед, что-то
вынюхивая на земле. День уже клонился к вечеру. Пес ни на минуту не
останавливаясь, вертелся в чаще кустов, но в его поведении видна была
уверенность. Как только Томек призывал его к себе, он подбегал, радостно
лаял, но сразу же бежал дальше, непрерывно вынюхивая след. У Томека уже
не было сомнений, что собака напала на какой-то след, и он начал
поощрять его поиски.
«Кого он ищет? – думал Томек. – Возможно, что
он попал на следы всадников, прочесывающих скрэб в поисках девочки, а
может быть...»
Сердце живее забилось в его груди. Ведь собака могла напасть на след заблудившейся Салли.
– Ищи, собачка, ищи, – обратился Томек к своему спутнику.
Пес махнул хвостом. Уверенно побежал вперед. Томек забыл
всякий страх. Если люди, принявшие участие в поисках, до сих пор не
нашли Салли, то, наверное, будут продолжать прочесывать скрэб. Значит,
рано или поздно он встретится с ними. Совершенно успокоившись, Томек
решил проверить, по чьему следу идет пес. Он быстро шел за уверенно
бегущей собакой. Вдруг он радостно воскликнул. Скрэб становился реже.
Между кустарниками просвечивало свободное пространство.
Томек остановился на краю полянки. Где-то близко шумел
ручеек, на берегу которого они вчера поймали двух серых кенгуру. Но что
это? Собака побежала в сторону довольно большой группы деревьев. Тихо
лая, она смотрела на Томека.
