Динго встал, коснулся носом груди мальчика, шероховатым
языком лизнул его в подбородок и побежал к выходу из палатки.
Остановился там выжидательно, и оглянулся.
– Ага, ты, по-видимому, хочешь, чтобы я пошел за тобой? – догадался Томек.
Собака ответила лаем. Лай у нее был не такой, как у обычных собак. Он заканчивался тихим, прерывистым скулением.
– Что здесь происходит, Томек? – спросил Вильмовский, заглядывая в палатку.
– Посмотри, папа, Динго пришел за нами с фермы. Он мне лизал лицо. Ах, какой симпатичный пес!
– Ко мне, Динго! – поманил Вильмовский собаку, вытягивая руку.
Пес по-видимому, не имел желания расширять знакомства.
Он лег на землю, ощерив острые клыки. На загривке шерсть у него стала
дыбом.
– Ого-го! Я вижу, что он только тебя признает, – заметил Вильмовский.
– Нельзя же так, Динго, ведь это мой папа, – гневно обратился Томек к собаке.
Томек подбежал к отцу и обнял его. Динго с интересом наблюдал эту сцену. Томек позвал собаку, а когда она подошла, сказал:
– Динго! Такая умная собака, как ты, безусловно, поздоровается с моим папой!
Динго махнул хвостом. Он потерся о ноги Вильмовского, дружески поглядывая на него.
– Ты сам видишь, папа, какой он умный, – с
гордостью говорил Томек. – Без него я, конечно, не нашел бы Салли.
Может быть даже погиб бы в скрэбе!
– Выглядит он умницей, – признал отец.
– Я бы очень хотел иметь такую собаку. Тогда я мог
бы везде с ним ходить без опасения заблудиться даже в незнакомой
местности.
– Если только появится удобный случай, я куплю тебе
собаку, – утешил Вильмовский сына. – А теперь быстро
одевайся, потому что мы обещали нанести визит Алланам. Нам следует
поинтересоваться здоровьем Салли. Пользуясь случаем, мы отведем Динго на
ферму.
Вскоре небольшая группа звероловов верхом поехала на
ферму Алланов. Динго бежал рядом с пони, на котором сидел Томек, во
время бега Динго время от времени оглядывался на Мальчика. Хозяева фермы
радостно встретили гостей. Они повели их в комнату Салли. Девочка
чувствовала себя совсем хорошо. Увидев звероловов, она захлопала в
ладоши и воскликнула:
– Ах, как хорошо, что вы приехали к нам. Я боялась,
что Томми, вернувшись в лагерь, забудет обо мне. Он, конечно,
предпочитает охотиться на тигров и кенгуру, чем беседовать со мной.
Томек покраснел, не зная что ответить.
Отец избавил его от неловкости, обращаясь к Салли:
– Ты теперь видишь, что твои опасения были лишены
оснований. Томек оставил все свои занятия, чтобы справиться о твоем
здоровье.
– Томми! Ты в самом деле хотел знать, как я себя чувствую? – недоверчиво спросила Салли.
Томек неуверенно посмотрел на отца и ответил:
– Гм, конечно! Не может быть иначе, раз папа так говорит.
– Ты случайно не захватил с собой фотографию убитого тобой тигра? – с любопытством спрашивала девочка.
Как только Салли спросила о его любимой фотографии,
Томек сразу почувствовал себя уверенней. Теперь, по крайней мере, была
тема для разговоров. Он быстро ответил:
– Да, она со мной. Я принес также тебе мою
фотографию на цейлонском слоне, которого мы из Коломбо привезли в
зоологический сад в Мельбурне.
– Томми, я прямо не могу поверить, что ты хочешь подарить мне такую замечательную фотографию?!
– Да, конечно, если ты этого хочешь, – ответил
Томек с мнимым равнодушием, хотя на самом деле он чувствовал большую
гордость: Салли попросила его подарить фотографию, которую он считал
очень интересной.
Не только маленькая Салли была восхищена подарком
Томека. Мама Салли все время с волнением наблюдала за отважным мальчиком
и теперь вмешалась в беседу:
– Я очень рада, что у нас будет твоя фотография,
Томми. Этим подарком ты нам принес большую радость. Большое тебе
спасибо. Салли, дорогая! Ты тоже должна подарить Томми что-нибудь на
память. Ведь он оказал нам большую услугу!
– Ты права, мамочка! Я что-нибудь подарю Томми, только не знаю, что? – задумалась Салли.
– Лучше всего спросить, чего бы Томми желал, – посоветовала мама Салли.
– Ну, скажи, пожалуйста, что бы ты хотел получить
от меня на память? – обратилась Салли к Томеку. – К сожалению,
у меня нет такой красивой фотографии, как у тебя.
Томек сконфуженно молчал. Он вообще не знал, удобно ли
просить что-нибудь на память. Правда, он хотел похвастаться перед
девушкой фотографией, на которой он сидел на настоящем слоне, но не
предусмотрел, что такая мелочь доставит ему столько хлопот. Что теперь
ответить? Он просительно смотрел на отца, но тот, забавляясь смущением
своего всегда столь бойкого сына, совсем не спешил помочь ему. Смотря на
Томека, все присутствующие едва скрывали улыбку.
«Вот и попался я», – подумал Томек. – «Пожалуй, в будущем никому не подарю свою фотографию.»
Он молча стоял, весь красный от смущения. А вот
маленькая Салли вовсе не была обескуражена. Было ясно видно, что она
наравне со старшими забавляется смущением мальчика, а кроме того,
действительно хочет ему что-то подарить на память. Ведь перед ней стоял
зверолов, который сам убил тигра и кенгуру! Ни одна из ее подруг не
могла похвастаться таким знакомством. Ах, если бы он захотел
переписываться с ней...
Взволнованная этой надежной, Салли села на кроватке и сказала решительным тоном:
– Томми, немедленно скажи, что ты хочешь получить от меня в подарок!
Томек тихо вздохнул. Он отчаянно жалел, что в Австралии
не бывает землетрясений. Если бы дом закачался от землетрясения, Салли и
все другие сразу бы забыли о подарке. Однако Дом стоял прочно, а
упрямая Салли всматривалась в Томека блестящими от волнения глазами.
Как вдруг Томек почувствовал влажный язык Динго на своей
руке. Он отмахнулся, но в тот же момент его что-то осенило. Он
посмотрел вниз, чтобы удостовериться. Да, рядом с ним стоял Динго и
смотрел на него, махая хвостом.
– Салли, ты в самом деле хочешь мне что-нибудь подарить? – спросил Томек, забывая о присутствующих в комнате.
– Конечно, Томми! Ведь я жду твоего ответа, – подтвердила Салли.
– Я... в самом деле не будешь после жалеть? – все еще пытался удостовериться Томек.
Салли громко рассмеялась и стала от радости бить в ладоши.
– Ах, Томми, Томми! Ты совершенно похож на моего папочку, который всегда думает, что мама не знает, чего он хочет.
Сконфуженный словами дочери, Аллан кашлянул, и все
присутствующие покатились со смеху. Томек, совершенно обескураженный,
стал было понемногу отступать к двери, но Салли воскликнула:
