Путешественники обнажили головы. Они в задумчивости
стояли на покрытой снегом вершине горы. Спустя некоторое время
Вильмовский, надев шляпу медленно пошел вниз. Остальные, вместе с
Томеком пошли вслед за ним.
Вскоре они присоединились к Тони, сторожившему лошадей, и
еще до наступления темноты очутились на берегу ручья, где ночевали
накануне.
На рассвете они бодро отправились в обратный путь, в лагерь, куда прибыли без всяких приключений.
XXII
Тайна старого О'Донелла
Динго радостным лаем приветствовал
путешественников, вернувшихся на стоянку экспедиции. Как только Томек
соскочил с лошади, Динго бросился к нему на грудь и стал ластиться у его
ног, махая пушистым хвостом, Динго требовал ласки за скуку во время
долгой разлуки. Дело в том, что Томек не взял своего любимчика на
прогулку к горе Косцюшко. Обрадовавшись встрече с другом, Томек решил
поиграть с ним на берегу ручья. Они стали весело бегать наперегонки.
Вскоре Томек, разогревшись от бега, бросился вместе с Динго в прохладные
волны реки. И только лишь после двух часов игры и забавы, Томек и пес,
усталые, но довольные, прилегли на землю на опушке рощи, чтобы немного
отдохнуть. Томек вынул маленькие серебряные часы, полученные в подарок
от Карских в день отъезда из Варшавы. Часы показывали всего лишь три
часа после полудня.
"Поспать немного, что ли? – решил Томек, положив часы рядом с собой на сложенной одежде.
Томек заснул быстро. Как вдруг, его разбудил громкий лай
Динго. Разгневанный пес бегал близ рощи и, разглядывая что-то вверху,
непрерывно лаял. Томек хотел проверить, долго ли он спал, и протянул
руку за часами. К своему удивлению, он не нашел часов там, где их
оставил, засыпая. Томек ощупал карманы, осмотрел кругом землю, но часы
улетучились, словно камфара.
«Наверное, кто-нибудь стащил часы во время моего
сна, – подумал Томек. – Вор, по-видимому, скрылся в буше и
потому Динго так нервничает».
Томек в испуге побежал к лагерю. Вскоре он вернулся с друзьями.
– Кто украл твои часы в этой безлюдной
местности? – задумался Бентли, наблюдая за поведением Динго. –
Несомненно, собака видела вора. Почему она позволила ему спокойно уйти?
Тони не терял напрасно времени на разговоры. Он тщательно искал следы вокруг. Через некоторое время он сказал:
– Есть только следы пса и Томми.
– Кто же, в самом деле, взял мои часы? –
волновался Томек. – Ведь Динго все время бегает на опушке рощи.
Вероятно, там скрывается вор!
– Томек хорошо говорит, – подтвердил Тони. – Вор, конечно, скрылся в буше.
– Тони, ведь тот, кто взял часы, должен был
обязательно оставить следы на земле, – сказал Вильмовский. – А
ты сам говоришь, что кроме Томека и Динго никого здесь не было.
– Если бы вор ходил по земле, Динго не позволил бы ему взять часы, – ответил следопыт.
– Тони, ты уже подозреваешь кого-нибудь? – спрашивал Томек, взволнованный сообщением следопыта.
– Я думаю, у маленького вора были крылья, и Динго его видел, – пояснил Тони.
Звероловы посмотрели на Тони с удивлением; Бентли первый сообразил, в чем дело.
– Ты подозреваешь беседковых птиц
[79]
? – спросил он, обращаясь к Тони.
– Да, я думаю о них, – ответил Тони.
– В самом деле, Динго лает на птиц, – вмешался Вильмовский. – Неужели это они стащили часы?
– Это очень возможно, – сказал Бентли. –
Эти птицы строят в чаще леса маленькие садики с беседками, украшая их
цветами, перышками, раковинками и вообще разными блестящими вещицами.
Местные жители прекрасно знают их повадки. Если у кого-нибудь пропадает
блестящий предмет, они ищут потерю в шалашах беседковых птиц.
– Мне кажется, что отсутствие следов и поведение Динго подтверждают предположение Тони, – вмешался Смуга.
– Очень возможно, – добавил Бентли. –
Птица схватила часы и села на ветку дерева. Динго потерял след. Он
волнуется, потому что не может выследить вора.
– Если это так, то я уж никогда не найду свои часы, к которым так привык, – печально сказал Томек.
– Не теряй надежды, – утешил его
Бентли. – Австралийские туземцы могут выследить даже пчел в их
полете, а ведь Тони – мастер своего дела. Ты только смотри, что он будет
делать.
Тони некоторое время внимательно следил за птицами,
летавшими над кустарником, после чего все время наблюдая за движением
птиц, стал медленно углубляться в буш. Он шел вперед, останавливался,
поворачивался то влево, то вправо, возвращался назад и, наконец,
наклонившись, полез в кусты, где вскоре совершенно пропал. На поляну он
вернулся после довольно длительного отсутствия. Он пригласил звероловов
идти за ним. Вильмовский крепко взял Динго за ошейник; все двинулись
вслед за Тони. Идти им пришлось не больше пятидесяти шагов, потому что
следопыт остановился у большой группы кустарников. Движением руки он
попросил их сохранять тишину, наклонился и раздвинул руками ветви куста.
Томек поспешил заглянуть внутрь чащи. Между корнями кустиков находился
небольшой садик, со всех сторон окруженный заборчиком, высотой в
несколько сантиметров, сплетенным из веток и травы. Внутри палисадника
стояли шалаши с двумя входами, построенные из гибких веточек, к которым
вели гладкие дорожки. Шалашики и дорожки были украшены красочными
перьями попугаев и цветами. В центре палисадника, в окружении
разноцветных камешков, косточек и перышек лежали серебряные часы. Птицы,
размер которых был чуть больше воробьев, весело прыгали по дорожкам.
Одни из них скрывались в шалашиках, будто играя в прятки, – другие
гонялись друг за другом с громким щебетанием.
– Видишь, как быстро Тони нашел твои часики, – шепнул Бентли Томеку.
Звероловы с любопытством смотрели на игры пернатых
строителей шалашей. Наконец Томек протянул руку по направлению к часам.
Птицы с писком, часто махая крылышками, бросились врассыпную. Тони
вручил Томеку часы, и наши путешественники вернулись в лагерь, оживленно
обсуждая приключение. Один лишь Динго возвращался с неудовольствием. Он
с гневом следил за полетом всех носившихся в воздухе птиц.
Это было последнее приключение Томека на Австралийском
континенте. На третий день после возвращения с горы Косцюшко звероловы
ликвидировали стоянку и направились к ближайшей железнодорожной станции,
расположенной в городке на границе земель – Нового Южного Уэльса и
Виктории. Здесь они погрузили клетки с животными на поезд, уходящий в
Мельбурн, до которого оставалось около трехсот километров.
Поезд шел через места, покрытые бушем, мимо
многочисленных овцеводческих ферм, но Томек уже не интересовался видами,
раскрывавшимися из окна вагона. Он сидел в углу и с тоской думал о том,
что уже окончились интереснейшие охотничьи приключения. В Порт-Филлипе,
морской пристани, расположенной в нескольких километрах от города
Мельбурна, их ожидал «Аллигатор», готовый к отплытию.
