Главная моя задумка состояла в том, чтобы не дать ему отдышаться перед схваткой. Он опустился под воду раньше, да еще и преодолел метров семь-восемь. Значит, этот парень израсходует свой запас кислорода быстрее и у меня появится преимущество.
Применения оружия бояться не стоит. Первоочередная задача ребят, отвечавших за жизнь Макеева, – взять убийцу живым. Начальнику Витиной охраны мой труп не нужен! Мертвое тело – ярчайшее доказательство его несостоятельности как профессионала.
Мне повезло. Я увидел второго пловца, совершавшего энергичные гребки, чуть выше, почти у поверхности. Он же вряд ли мог разглядеть меня. Внизу толща воды была сплошь черной. Значит, я имел возможность напасть неожиданно.
Самое время действовать!
Я двинулся вверх, наперерез мужчине, схватил его за ногу и со всей оставшейся силы рванул вниз. Это было главным условием для победы: не дать ему глотнуть воздуха.
На глубине двух метров завязалась борьба.
Парень отчаянно отбивался, пару раз угодил второй ногой мне в голову и норовил дотянуться руками до моего лица. Я был готов к такому повороту событий, продолжал медленно увлекать противника на глубину, отворачивался и старался до поры не сближаться. Я отлично знал, что на человеческом лице имеются области, воздействуя на которые легко вызвать болевой шок. А упускать преимущество было нельзя.
«Начинает ломить в ушах. Значит, глубина метров шесть, никак не меньше, – пронеслась в голове догадка. – Здесь уже можно задержаться и потянуть время. Недолго ему осталось дергаться».
Однако парень и не думал сдаваться. Он превосходил меня телосложением, масса его была больше, а руки – длиннее. В какой-то момент подводного единоборства я пожалел о том, что перестал тащить его на глубину, а ввязался в драку. Еще секунд через пятнадцать я вдруг понял, что у меня самого запас кислорода на исходе. Мне невыносимо хотелось рвануть вверх, глотнуть свежего воздуха!
Я из последних сил вцепился в противника, обхватил его сзади руками, не давал развернуться или грести вверх. Тот трижды конвульсивно дернулся и окончательно обмяк.
Я оттолкнулся от него и устремился к поверхности. Тело побежденного соперника осталось где-то внизу, в темной бездне.
Воздух! Свобода! Теперь надо срочно валить отсюда!
Во время борьбы с преследователями меня отнесло течением метров на пятьдесят относительно плавучего ночного клуба. Я понял это по положению баржи и по тому, что свет фар машин, стоявших вдоль набережной, уже не бил в глаза столь раздражающе.
Я перевернулся на спину и потихоньку поплыл, восстанавливая силы и успокаивая клокотавшее дыхание. Немного отдохнул, решил осмотреться и понять, что делать дальше. Тут мне на глаза и попала светлая яхта, бесшумно и неторопливо разрезавшая форштевнем воду метрах в пятидесяти, как раз на середине реки.
«А это мысль!» – подумал я и двинулся наперерез маломерному судну.
«Итак, что мы имеем? – рассуждаю я, покончив с рекогносцировкой. – Утром мое местонахождение запеленговано с точностью до десяти метров. Нет ни малейших сомнений в том, что Трухин приказал Забравской выдернуть меня в кафе исключительно для того, чтобы в Дубки наведался снайпер Брянов. Пока я был в городе, тот приехал в поселок, прошелся по центральной улице, отыскал дом Екатерины и выбрал самую удобную позицию для стрельбы. Забравская поведала мне о смерти Семирядова, поторопила с ликвидацией Лавровской, а потом отправилась к Трухину делиться впечатлениями о нашем разговоре. Надо же, какой серьезный повод для внеплановой встречи! – Я улыбнулся, припомнив, с каким неподдельным вниманием Милена следила за моей реакцией. – Брянов, разумеется, приезжал сюда налегке, без оружия и боеприпасов. Сейчас он готовится к операции: чистит винтовку, снаряжает магазины, настраивает прицел. Или просто спит, экономя силы перед ночным бдением».
Я вооружаюсь старой рукавицей, обмахиваю свои следы на пыльном полу, ретируюсь из дома и покидаю участок. Надо спешить. Ведь скоро стемнеет.
В доме Екатерины я первым делом бегу на кухню и варю крепчайший кофе. Не исключено, что мне придется прождать снайпера до глубокой ночи, поэтому взбодриться не мешает.
Пока турка стоит на маленьком огне, я обхожу оба этажа и зажигаю свет в тех помещениях, окна которых выходят на центральную улицу поселка. Для создания иллюзии присутствия людей я включаю в гостиной телевизор и максимально прибавляю звук. Потом я выпиваю кофе и съедаю плитку шоколада, найденную в холодильнике.
Теперь оружие и снаряжение.
«Винторез» я всегда перевожу в специальном чехле. Такие часто используют рыбаки для транспортировки спиннингов и разборных удилищ. Вообще-то, существует специальный чемодан, предназначенный для этого, но он слишком заметен.
Я открываю багажник, меняю на винтовке обычный оптический прицел на ночной, снова упаковываю ее в чехол, бросаю в карман запасной магазин. Заодно прихватываю фонарь и небольшой пластиковый пузырек с моторным маслом. Пригодится.
Что еще? Я слегка приоткрываю входную дверь дома, зажигаю фонарь над крыльцом, чуть сдвигаю гаражные рольставни и поднимаю капот своего внедорожника.
Я отхожу к калитке, оглядываюсь и вижу вполне достоверную картинку. Передо мной обитаемый особняк. Во дворе стоит машина, хозяин которой занимается устранением мелких неполадок.
«Все путем», – думаю я, удовлетворенно киваю и быстрым шагом покидаю Катин участок.
Мое второе пришествие на стройку ничем не отличается от первого. Та же осторожность, те же тихие шаги, обязательный осмотр помещений всех трех этажей, избавление от следов при помощи старой рукавицы.
Пока дом пуст. Стало быть, я поспел вовремя.
Вид с третьего этажа на Катин особняк просто шикарен. Кажется, что в доме и впрямь кипит жизнь, а хозяин большого черного авто на минутку отлучился в гараж за инструментом.
Пора занять позицию в комнатке за дверью.
Я вынимаю пузырек с моторным маслом, смазываю дверные петли, несколько раз двигаю полотно взад-вперед. Масло расплывается по металлу, и проклятый скрип исчезает.
До наступления темноты остаются считаные минуты. Солнце уже соприкоснулось с горизонтом. Оно прощается со мной, заглядывает в маленькую комнату.
Я извлекаю винтовку из чехла, досылаю патрон в патронник и аккуратно ставлю оружие у дверного косяка. Теперь я должен сделать так, чтобы временная дверь казалась запертой. Это на тот случай, если Брянов пожелает ее проверить. Будучи профессионалом, он не должен забывать о собственной безопасности и обязательно обследует недостроенный дом.
Я освобождаю от малярного валика деревянный черенок, просовываю его край в ручку, пытаюсь открыть дверь. Не получается. Вот и отлично.
Я несколько раз пробую бесшумно вынуть деревяшку, не глядя, взять винтовку и высунуть ствол в узкую щель приоткрытой двери. Репетиция проходит успешно.
