Вечером мы закрыли магазин и остались вдвоем. Эта ночная смена была моя. Я зашел в зал светомузыки и погасил там свет. Почему-то я волновался больше, чем в первый раз.
Как вдруг по стенам заиграли разноцветные неяркие сполохи, зазвучала музыка, и в зал вступила Си — абсолютно голая, как и тогда, даже подобия трусиков на ней не было. Она подошла ко мне совсем близко, и я опять увидел ее бездонные черные зрачки. Я непроизвольно протянул руки к ней и обнял за талию. Она подалась ко мне, и мы поцеловались.
— Gene, what’s your girl’s name? — спросила она.
— Betty, — прошептал я.
— Does she looks like me?
— Yeah, she’s exactly like you.
— Sing me, Gene. Sing me our favourite.
[4]
И я снова запел «Лулу-боп-лулу». И мы с Сигмой стали танцевать в этой полутемной, играющей огнями комнате. Очень медленно.
Си немного отодвинулась от меня и разглядывала мое лицо.
— Вижу рыцаря на коне. Он со свитой. Ты был богат, а вот и твой замок… Это Франция… Нет, Шотландия. Твоя душа жила в Шотландии, и звали тебя… — медленно и загадочно шептала она… — сэр Пол Маккартни! — внезапно громко закончила Сигма и расхохоталась. — Поверил, да? Поверил?
— Да ну тебя! — я был обижен.
— Ой, прости, я неодета, — кокетливо произнесла Си и удалилась, чтобы вернуться через минуту в своем нормальном одеянии — свитере и джинсах.
Я по-прежнему дулся, сидел, отвернувшись.
— Ну прости, — она подошла сзади и принялась ерошить мне волосы. — Видишь, как просто дурить народ? А я хочу по-настоящему.
— Так ведь пел я по-настоящему! Я Джин или не Джин? — закричал я.
— Здесь без обмана. Чисто. Ты Джин Винсент, основатель рокабилли. А рыцаря я не видела, потому что видела тебя и мне тебя хотелось… Когда хочется, у меня не получается. Прости. Проехали.
— Ты предупреждай в следующий раз. А то я, понимаешь, готовлюсь увидеть себя в прошлом, а оказывается, нужно тебя трахать… — нарочито грубо сказал я.
— Ну до трахать тебе еще далеко, — заметила она деловито и повторила: — Проехали. Прихоть королевы бензоколонки.
Во всяком случае, этот эпизод поднял ей настроение, чего не скажешь обо мне.
Чтобы больше не возвращаться к этой теме, сразу скажу, что некая иллюзия личной жизни у меня имелась. При работе сутки через сутки это может быть только иллюзией. В качестве иллюзий выступали две девушки: одну я любил больше, но она приходила ко мне домой реже. Вторую я любил меньше, но приходил сам к ней чаще. У нее была отдельная квартира, а у меня всего лишь комната в коммуналке, полученная в результате размена родительской квартиры. Ни с той, ни с другой я не строил матримониальных планов. Один кратковременный и ужасный опыт в этом роде я произвел в двадцать два года, и пока мне его вполне хватало.
Но этот поцелуй и танец сблизили нас, мы стали доверять друг другу.
Я понял, что Си имеет насчет себя планы, и большие, но не хочет размениваться на пустяки вроде эзотерических брошюрок и шарлатанских объявлений в бесплатных газетах.
Такие же планы имел Костик в виде Нобелевской премии. Он строил прибор, умеющий видеть души и их местоположение. Он его уже даже назвал: спироскоп. Правда, прибор пока ничего не видел.
Я заметил, что Си, работая с покупателями, обязательно показывает им зал светомузыки в действии, и догадался, что там она проверяет покупателей на происхождение души.
— Ну, никто интересный не попался? — как-то спросил я, когда она выводила оттуда очередную группу дискотечников.
— Догадливый… — улыбнулась она. — Кандидаты наук, подполковники, есть один волнистый попугайчик.
— Это который?
— Вон тот, — указала она глазами на удаляющегося молодого человека, одетого ярче остальных, с цветным шарфом в полоску.
А вот то, что Си употребляет перед этим марихуану, я догадался не сразу. Она курила ее в подсобке (собственно, странный запах, исходящий оттуда, и навел меня на эти мысли).
А иначе ничего не получится, — сказала она, когда я спросил ее прямо, зачем она это делает.
Впрочем, интерес к опытам Сигмы постепенно нарастал и без наших усилий. Эзотерическое издательство продолжало обсуждать феномен, слухи распространялись между авторами и читателями, а поскольку процент неадекватных личностей среди этой публики достаточно велик, то неудивительно, что вскоре стали поступать заказы.
Шнеерзон устроил совещание. Он вызвал Сигму, Костика и меня и выложил перед нами несколько заявлений.
— Мне пишут! Вот! — он схватил листок. — «Пожалуйста, помогите определить, кем я был раньше. Моя мама считает, что каторжником. Вова Егоров». А? — он бросил взгляд на Сигму. — Доигрались! Все это я, старый дурак! Не пресек вовремя. Что будем делать?
— Интересно же людям… Чего такого? — спросил Костик.
— А вы подумали о лицензии на такого рода деятельность? О налогах? Да меня в бараний рог скрутят, если я при музыкальном магазине открою частную практику черной магии! — кричал Шнеерзон. — И заработок упускать не хочется… — уже жалобно добавил он. — Это ведь могли бы быть такие деньги…
После короткого мозгового штурма постановили следующее:
1. Вывесить расписание индивидуальной демонстрации светомузыки и таксу. Сеанс — 5 минут, количество сеансов в день — не больше шести.
2. Стоимость сеанса — 1000 руб.
— Не много ли? — засомневался Костик.
— Котя, вот увидишь, что вскоре это будет стоить сто баксов, — ласково произнес Шнеерзон. — Я знаю людей.
С Сигмой шеф поделился по-братски: фифти-фифти, а нам обещал премии. Мы с Костиком единственные из персонала допускались на сеансы с подпиской о неразглашении результатов. Я должен был обеспечивать безопасность Си, а Костик испытывать и настраивать аппаратуру.
— Си, только я тебя умоляю: работай одетой. Не хватало мне статьи за порнографию! — взмолился Шнеерзон.
— Да вы знаете, что такое порнография?! — заорала Си. — Порнография, бля! Это легкая эротика!
— Ну все равно, — испуганно замахал руками хозяин.
Порешили, что Си будет выступать в легком трико типа гимнастического.
Через неделю запись на сеансы «черной магии» перевалила за сотню человек. Си работала каждый день перед закрытием магазина, давая по 6 сеансов — больше она не могла. Пять минут на сеанс, пять минут отдыха.
И вот как это выглядело.
В полутемном зале клиента сажали на высокий стул лицом ко входу. У стен по бокам, почти невидимые, располагались мы с Костиком. Костик включал светомузыку, и в дверях, освещенная прямым лучом синего прожектора, появлялась Си.
